Светка хитрая. Она типа всего боится. И в магазин ходить – продавцов опасается. Ну да, продавцы же у нас тайные вампиры. Того и гляди в шею вцепятся. И гулять одна боится, поэтому вечно за мной увяжется, а потом все маме рассказывает. Шпионка! А родители ведутся. Меня-то и в магазин с первого класса отправляли за хлебом и молоком, и гулять одну отпускали – и ничего страшного.

Только зашла, Светка сразу выбежала из комнаты:

– Свари мне супчик.

Это она так про бомж-пакеты – лапшу быстрого приготовления. Да, вскипятить чайник и самой заварить суп она тоже страшится – вдруг ошпарится. Но я и сама люблю китайскую лапшу, хотя родители ворчат, что вредно. Ворчат, но берут, больше для Светки, но и я ем. В общем, пять минут – и обед готов. И можно поваляться на диване с книгой. Потом переоденусь и уроки сделаю, а пока не терпится узнать, что там дальше, – за обедом на самом интересном остановилась.

Да, я читаю за едой. Иногда даже забываю, что конкретно сейчас поглощаю – суп или второе. Потому как я не здесь, а в очередном фэнтези. Я бы и в туалет с книгой ходила, да родители засмеют. Жалко тратить впустую время, которое можно за чтением провести.

Отвлек меня звонок – звонила Надя.

– Привет, – сказала она, – ты уроки сделала?

Черт, забыла!

– А то за мной скоро Костя зайдет, – продолжала подруга.

А за мной Милолика. Совсем запамятовала. Быстро включила ноут и зашла в сеть. Так и есть – сообщения от Нади. Хорошо, что на завтра только алгебру задали, это я быстро сделаю. Накидала в тетради, сфотографировала и послала ей. А затем минут двадцать объясняла, почему именно так решается. Не пойму: в математике же все просто, как можно в ней не соображать?

Затем запихнула в себя чай с бутербродом и переоделась. Надо выскочить из дома, пока родители с работы не вернулись. А то мама сразу поручение выдаст. Светка увидела, что я гулять собираюсь, и тут же заявила:

– Я с тобой.

Ну за что мне такое наказание? Прилипала! Но пришлось брать, иначе бы Светка маме наябедничала, что я весь день в школьной одежде валялась на диване. Краситься было некогда. Обычно я и в школу не крашусь, потому что не успеваю и утром спать хочется. А как не хотеть, если все время собираюсь раньше лечь, а сама до часу ночи с книжкой лежу, оторваться не могу. Хорошо, что учусь легко и память сильная, за перемену к уроку подготовиться успеваю.

А вот к вечеру, когда с Надей встречаемся, я глаза иногда подвожу, если не зачитаюсь, как сегодня. Мама научила. Так и сказала: «Лучше я тебя научу макияж наносить, чем ты будешь на боевого индейца похожа». Можно подумать, у нас кто-то ярко красится. Видела я мамины фотографии в молодости. Вот там – ужас! Стрелки до бровей, тени на все веко, да еще лиловые, а волосы дыбом. Мода у них такая была! Перед сном лучше не смотреть – кошмары замучают.

С моей белой кожей черная подводка не катит – неестественно выглядит. Приходится коричневым или серым карандашом стрелки рисовать. И тут хитрость: по верхнему веку рисую прямо по контуру, а снизу делаю небольшое отступление, чтобы глаза больше казались. Это мама подсказала. Тени обычно двух видов: белые с серым или бежевые с коричневым. Зато тушь черная, потому как ресницы короткие. Если их зеленой или синей накрасить, никакого вида. А на скулы немного румян. Название – пепельная роза. И тогда лицо кажется выразительнее, не плоское. А то у меня нос маленький, да и щеки есть. А тут акцент на скулах.

Еще я подвожу брови, тоже коричневым карандашом. У меня и свои неплохие, но с карандашом у бровей получается более четкий контур. Никогда бы не подумала, что это так сильно лицо меняет, пока на себе не убедилась. Главное – не переборщить, а то смешно будет. Окружающим. В общем, чтобы накраситься, мне полчаса надо. Поэтому утром у меня на это времени нет, а к вечеру лень – лучше почитаю. Хотя с макияжем я себе намного больше нравлюсь. Но чаще всего хожу ненакрашенная.

С Милоликой мы встретились на углу. Она кивнула в сторону Светки:

– Твоя сестра?

Я подтвердила.

– Хорошенькая, – сказала она.

Ага, Светка у нас на самом деле хорошенькая. Вот кому достались огромные голубые глаза с пушистыми ресницами. Видимо, в качестве компенсации за меня. И волосы у нее густые – в папу. Зато у Светки нос широкий. Вот!

Милолика принялась Светку обо всем расспрашивать: сколько лет, в каком классе учится и как. А Светка, обычно разговорчивая, зажалась – хоть клещами из нее слова тащи. Вцепилась в меня, от Милолики отворачивается, а та говорит:

– Давайте по вашему городу пройдемся. Покажешь мне, что у вас где.

Ну мы и прошли по Школьной к въезду в город. Там развилка: одна дорога ведет в объезд мимо завода к автостанции, а вторая – центральная улица, Советская называется. По ней и направились.

В центре у нас двух- и трехэтажные дома, оштукатуренные и выкрашенные в светлые тона: песочный, желтый и серый. Продуктовых магазинов много, есть ателье, дом быта. Ближе к площади – полиция. Раньше в том здании мой садик находился. Да… Вот садик я любила, а школу нет. Долго потом ходила мимо и с завистью разглядывала детей, играющих во дворе. Не люблю школу!

Милолика поинтересовалась:

– А почему людей маловато?

Я пожала плечами:

– Так все с работы по домам разошлись. А молодежь у нас на площади гуляет. Там показательные выступления.

У нас так принято: все парочки прохаживаются по площади. Хотя что там каждый день делать, не понимаю. Одно и то же: памятник Ленину возле Дома культуры и магазины вокруг. Парни на скамейках сидят в небольшом сквере. Девчонки мимо фланируют, делая вид, что не обращают на тех никакого внимания. А на самом деле каждая думает, что вот сейчас кто-нибудь подъедет к ней на белом коне. Шучу, подойдет познакомиться. Только парни почему-то не спешат. Сидят с независимым видом.

А Милолика все внимательно разглядывает, ни капли не стесняясь.

– Уютный у вас город.

Для первого раза, может, и уютный. Но если его каждый день видеть, то надоедает. Мне в нем вообще тесно. Хочу после школы уехать учиться в областной центр. На математика, наверное. Еще не придумала. И уж конечно не вернусь. А новенькая добавила:

– И парни у вас симпатичные.

Пока я на дома пялилась, она всех уже оценила. Я пожала плечами:

– У меня близорукость, никого не вижу – лица размываются.

Милолика удивилась:

– А почему линзы или очки не носишь?

– Линзы не подходят – глаза слезятся. А очки только в школе, когда с доски списать надо. Не идут они мне.

Милолика тут же предложила:

– Тебе оправу надо подобрать. Сейчас многие очки как аксессуар носят.

Угу, тысяч за десять. Родители счастливы будут. В кавычках. Но вслух этого не сказала: не люблю проблемами делиться. Только с очень близким человеком можно.

Я всегда убираю волосы в хвост: не нравится, когда в глаза и рот лезут. У меня неплохие волосы, только тонкие. И не знаю, что с ними делать. Стричь жалко – они у меня ниже плеч. С прическами лень заморачиваться, да и не получается – вечно криво все выходит. То там прядь вылезет, то тут. Даже простые жгутики раскручиваются. Поэтому собираю в хвост на резинку. Кто же знал, что и такая простая прическа может подвести?

Мы уже вышли на середину площади, как резинка порвалась, и волосы рассыпались. Это ладно, но еще и ветер поднялся. Вот что интересно: у других прическа как забетонирована, ни один волосок не выбьется. У той же Милолики, например. А у меня волосы дыбом, перед лицом – занавес. Я от Светки отцепилась, пытаюсь пряди за уши убрать, а сама вперед иду. Так и налетела на него. Он в смартфоне что-то интересное выискивал, меня не видел, пока я в него не впечаталась. Хорошо, что несильно налетела. А то бы уронил свой телефон, мало бы не показалось.

Он – это парень, незнакомый. Я от неожиданности на него уставилась и даже «ой, извините» сказала. А потом замолчала, как отрубило. Я никогда не влюблялась, даже в садике, даже в популярных актеров. Ну не умею. А тут… нет, конечно, не влюбилась. Что я, дура? Просто мысль промелькнула, что в этого парня можно влюбиться. Все в нем было как надо. И что странно, у меня и мысли не возникло – умный ли он? Точно заранее знала, что с мозгами у него полный порядок.