- Во-вторых, личный состав, - Энакин поддел мечом Гриффиндора носок-хоркрукс и пару раз крутнул его, отчего почуявший близкую гибель носок начал отчаянно сулить Энакину поделиться тайнами бессмертия, но Энакин, который думал теперь о другом, только на него шикнул. – Имеется в наличии дальний родственник Йоды, повинующийся мне аки Господу, что приятно. Также в этом мире у меня есть рыжий напарник, который с голодухи запросто бросит меня из-за куска пирога, не говоря уже о бочке варенья и корзине печенья. Однако ж Оби-Ван, как бы он иногда ни бесил, куда более надежный партнер. Мало я его ценил в последнее время, дурак был. А то здесь вместо него у меня престарелый учитель с бородой как у Оппо Ранцисиса, который никак не снизойдет научить меня боевой магии перед смертельным боем и только рассказывает какие-то байки и показывает, как он умел в молодости дефилировать на высоких каблуках. Нет, определенно Оби-Ван был просто отличным учителем. Наконец, о приятном: есть тут у меня две девчонки, одна поумнее, другая рыжая. Выбор, мне кажется, очевиден.
========== V ==========
Всю ночь бредем мы сквозь сумятицу,
Сумятицу, сумятицу,
И лишь к утру на нас накатится
Догадка, что была в крови…
Юрий Визбор, «Сон под пятницу»
Гарри понимал, что Энакину стоит дождаться выхода Падме из зала заседаний, но его внезапно накрыл синдром первого утра, когда порядочные девушки и чистые юноши бросаются наутек от того или той, с кем они совсем недавно… ах, какой стыд! какой кошмар! И хотя Гарри сам ничего такого не делал, а только посмотрел воспоминания Энакина, он все же бросился по сенатскому коридору наутек.
Несколько лет назад, когда Энакин был еще стеснительным падаваном, разрывавшимся между своим естеством и джедайским Кодексом, Падме очень хотелось устроить охоту на падавана, но она себя постоянно сдерживала, о чем потом не раз жалела. В этот раз она решила себя не сдерживать, а поэтому Гарри, заблудившись по дороге несколько раз, не успел добежать даже до лифта, как был пойман разгоряченной молодой женщиной и прижат к стене.
- Энакин, ты негодяй, - сказала Падме скорее провокационно, чем обиженно, но Гарри принял ее слова за чистую монету и внутренне заметался.
«Что я такого сделал? – судорожно думал Гарри. – Нет, мне, конечно, не стоило убегать… Пожалуй, я должен извиниться».
Однако тело Энакина на такие ситуации уже давно выработало условный рефлекс.
- Негодяй? – помимо своей воли сказал Гарри. – Мне это нравится! Мне кажется, принцесса, я тебе нравлюсь потому, что я негодяй.
- Ах, ты еще дразнишься? – весело сказала Падме и потащила Энакина на лестницу, которой на десятом этаже все равно никто не пользуется. – А ну-ка иди сюда!
Спустя пятнадцать минут, сбегая вниз по лестнице и слегка поправляя одежду, Гарри заметил, что поводов смущаться у него стало немного больше, а смущения намного меньше. Поэтому зажужжавший коммлинк он взял не как пойманный с поличным школяр, а скорее как довольный собой молодой негодяй.
- Я на взлетной, - сообщил из коммлинка Кеноби. – Завяжу Гривуса узлом и сразу же вернусь.
- Берегите себя, учитель, - от всей души сказал Гарри вместо официального «да пребудет с вами Сила».
- Не волнуйся, братишка, - так же по-человечески отозвался Кеноби. – Одна нога здесь, другая там. А пару-тройку рук я даже тебе привезу как сувениры.
Коварный канцлер Палпатин стал последнее время замечать, что тайно налаженный в Силе контакт с Энакином куда-то подевался. Теперь Палпатину уже не были ведомы все его тревоги, а когда Палпатин увидел, как Энакин выскочил из выхода на лестницу и промчался через вестибюль веселый как щегол, ему даже показалось, что тревог у Энакина больше вообще нет. «Неужели Гривуса уже прирезали? – с тревогой подумал Палпатин. – И как я теперь Энакина буду перевербовывать, когда он на меня даже не посмотрел? Неужели Йода все же дал ему толковый совет? Или Кеноби довел до ума свое учение Живой Силы? Может, мне проще пойти в прокуратуру и сдаться властям? Джедаи же казнят меня без суда, Кеноби тот вообще истинный зверь, четвертует по меньшей мере, а то и заживо сожжет».
«Я чувствую чей-то страх, - радостно пробормотал Винду, который наконец взялся за поиски ситха всерьез и уже не первый час рыл Силу носом, до того не хотелось ему давать Кеноби маршальский жезл, а Энакину звание магистра. – Его мысли выдают его! Я чувствую в нем борьбу!»
Палпатин тем временем решился на отчаянный шаг, переоделся магистром Кеноби и отправился к Падме клеветать на Энакина.
- Падме, нужна твоя помощь, - с места в карьер начал Палпатин, входя в кабинет сенатора Амидалы. – Энакин в большой опасности. Он нарушил Кодекс и перешел на Темную Сторону.
Может быть, в другой момент Падме и восприняла бы слова мнимого Кеноби всерьез, но сейчас, только что отпустив Энакина и взяв с него слово, что он придет ночевать, она все поняла не так.
- Послушай, Оби-Ван, - ответила Падме, немного покраснев. – По-моему, некоторые нормы джедайского Кодекса немного устарели…
«Мне конец, - подумал Палпатин, покрываясь холодным потом, и Винду успел засечь в Силе его местонахождение и уверенно взял след. – Если эта реформаторша так запросто болтает с джедайским магистром о том, что Орден надо менять, Энакина уже ничем не соблазнишь. Он начнет широкие реформы, увлечется, непредвзято изучит все свойства Силы и действительно станет тем, о ком говорит пророчество».
Палпатин решил играть ва-банк.
- Он угодил в сети обмана, как и все мы, - прочувствованно сказал он голосом магистра Кеноби и понес ахинею. – Все, что произошло, дело рук Йоды, в том числе и война. Йода – ситхский лорд, которого мы искали. После гибели графа Дуку Энакин стал его новым учеником. Я видел голограммы охранной системы: Энакин детский сад ограбил, у детей деньги отнял…
Настоящий Энакин всегда был исключительно самонадеянным юношей и признавал достойными себя только задачи галактического масштаба. Но, прогулявшись от бессонницы в библиотеку Хогвартса, Энакин с разочарованием узнал, что магов в Британии всего несколько тысяч, да и те, ограниченные Статутом секретности, варятся в собственному соку и не имеют на планете никакой власти. Энакин подпер голову рукой и заметно загрустил.
- Эх, королевство мне маловато, разгуляться негде! – посетовал Энакин. – Ну ничего, я поссорюсь с соседями! Это я умею.
Следующим открытием Энакина стало то, что Британия довольно большая и густонаселенная страна, и что на всей планете магов от силы тысяч полста. А уж то, что на Земле еще толком не началась космическая эра, потрясло Энакина так, что он единственный раз за всю свою жизнь действительно чуть не перешел на Темную Сторону, и ему там не понравилось.
- Какой ужас, - пробормотал Энакин, обхватив руками голову. – Где мои верные штурмовики, которых сколько ни убьют – они никак не кончаются? Где мои космические бои, в которых рубятся так, что даже по вакууму взрывная волна гуляет? Где мои истребители и взорванные орбитальные станции? Я еще хотел на какую-нибудь планету замахнуться, у Таркина были такие отличные идеи. А тут даже ситхи – и те какие-то ненастоящие, на них и светового меча жалко, я этого Вольдеморта хоть завтра из обычной армейской винтовки сниму. А уж если подскочить до ближайшей авиабазы, да при помощи простого майндтрика одолжить ударный боевой вертолет класса «Рысь», то вся эта волшебная войнушка закончится за одно утро. А ведь это примитивная боевая машина, я-то на Дестройере всегда мечтал ходить.
«Не, к ситхам все это! – решительно подумал Энакин и вскочил на ноги. – И Кеноби теперь кажется почти родным, и Йода не всегда такой уж надоедливый. Всего-то делов: реформировать Орден, завалить ситха, сместить Палпатина и принести мир и порядок моей новой империи. Вот это по мне! Вот это масштаб! Немедленно пойду к Кеноби и предложу ему вместе править галактикой».
