- В северных морях больше и рыбы, и устриц, - пояснила Санса принцу, у которого география тоже не была сильной стороной. – Мандерли гоняет корабли на промысел еще севернее, чем Дредфорт, а потом они идут на юг и продают улов вам. А Болтон шлет нам устриц просто так, и на наши дни рожденья, и на свои.

Принц подумал о том, что у него день рождения через два дня, но ни пира, ни турнира в его честь в этом году не ожидалось, и он решил промолчать.

- Ну что, уходим, как пришли? – спросила принца Арья и кивнула на окно. – Мы готовы.

Джоффри, на которого уроки сэра Барристана постепенно оказывали благотворное действие, содрогнулся от ужаса, но ничего не сказал и поднялся на ноги.

- Ладно, шучу, - призналась Арья. – Спустимся половину пути по лестнице.

После обязательного прохода по крыше, где Арья начала дурачиться и ходить по водостоку на руках, маршрут сестер Старк, как и следовало ожидать, привел Джоффри в какое-то жуткое место, на этот раз в темных катакомбах под замком. Постепенно вокруг принца сомкнулась тьма, и ни Арьи, ни Сансы не было ни видно, ни слышно.

- Милый принц, мы кажется, заблудились, - подала голос Санса из темноты, неслышно для принца пошептавшись с Арьей. – Вы не укажете нам путь к спасению?

Принц подумал, что именно на такую невесту он надеялся, в первый раз увидев нарядную и прекрасную Сансу в Винтерфелле, - на мягкую и слабую девушку, рядом с которой даже он мог бы показаться могучим рыцарем. «Ты бы так и остался тогда малодушным и дрянным мальчишкой!» - прозвучал в ответ на это в голове принца голос сурового сэра Барристана, который много недель назад произнес свои жесткие слова в ответ на стенания Джоффри, что вместо мучений на тренировках он мог бы уже быть королем. Кроме того, принц не мог не признать, что в данную минуту ему была нужна именно та решительная и умелая Санса, которой она была всегда, – если, конечно, у него не было планов плутать по подземельям часами в поисках выхода.

- Я не знаю, где мы находимся, - честно ответил принц. – Я даже не знал, что эти катакомбы существуют.

В ответ на это за спиной принца вспыхнул свет факела, и Джоффри обнаружил себя стоящим перед черепом чудовища, каждый острый зуб которого был вдвое выше принца. Джоффри вздрогнул, но удержался от крика ужаса, закусив губу.

- Правда, здорово? – сказала Арья у него за спиной. – Мы когда его в первый раз нашли, у меня тоже сердце в пятки ушло.

Джоффри не считал, что ушедшее в пятки сердце – это здорово, но поход от Трезубца к Винтерфеллу и обратно до Королевской гавани научил его, что спорить с сестрами Старк бесполезно, а лучше задавать им вопросы.

- Кто это? – спросил Джоффри, когда пляска огня на черепе чудовища, от которой оно казалось оживающим, перестала его пугать.

- Мы думаем, что это Балерион Черный Ужас, - сказала Санса и неожиданно чмокнула принца в щеку. – С днем рожденья, Джофф.

- Мы знаем, что у тебя через два дня, - пояснила Арья. – Но раз ты сегодня пришел с хабаром, мы подумали, что ты намекаешь, и решили подарить тебе подарок тоже заранее.

- Вот это? – кивнул принц на череп дракона, широко улыбаясь и с трудом сдерживая истерический смех.

- Ну да, - согласилась Арья. – Дрова у нас здесь уже давно натасканы, в пузе у Караксеса лежат. Идем, поможешь принести, и будем устрицы жарить. Признай, такого дня рождения у тебя еще не было.

Спорить с сестрами Старк было в высшей степени бессмысленно, тем более что они были правы.

Сэр Барристан имел свои идеи о том, что является лучшим подарком для любого рыцаря, и это не было освобождение от тренировок. Поэтому в день своего рождения Джоффри сначала хорошо пропотел, а уже потом Барристан вручил ему потертую кольчугу и помятый шлем.

- Переодевайся, - велел Барристан и вытащил из оружейной такие же помятые доспехи для себя. – Пойдем дразнить оруженосцев, посмотрим, чего ты стоишь в бою. Так-то тебя в замке разве что Бриенна не узнает, а на то, чтобы поддаться принцу, всегда найдется подхалим. А в старом шлеме авось за обычного парня сойдешь, - и Барристан опустил на принце забрало.

Нужные оруженосцы нашлись очень быстро, и сэр Барристан, походивший в старых доспехах на межевого рыцаря, понес залихватскую чушь о том, как он сражался с великанами, которые спаслись только тем, что черный маг превратил их в мельницы, и с того дня и он, и его оруженосец поклялись не поднимать забрала, покуда не искоренят великанское семя во всем Вестеросе.

- Да ты спятил, старик! – начали потешаться над старым рыцарем дюжие оруженосцы. – Куда тебе меч, тебя надо отправить чистить конюшни.

Джоффри почувствовал легкий толчок в спину и выступил вперед.

- Ты оскорбил моего господина, и я вызываю тебя на бой, - произнес Джоффри, и почувствовал страх, потому что бой был неизбежен, а его противник был выше, старше и сильнее.

- Во избежание кровопролития, благородные юноши, я призываю вас взять турнирные мечи, - выспренне произнес сэр Барристан, играя роль полоумного межевого рыцаря.

- Да ты видал хотя бы турнирный меч, деревенщина? – расхохотался оруженосец и ткнул Джоффри в грудь. – Нет, старик, я не стану рубить твоего оборванца игрушечным мечом.

Джоффри обернулся на сэра Барристана, ища у него поддержки, но старый рыцарь коротко кивнул, строго глядя на принца сквозь забрало, и Джоффри обнажил зазубренный меч, найденный в дальнем углу оружейной.

Первый настоящий бой обычно запоминается на всю жизнь, и мало кто может похвастаться тем, что провел его хорошо, но Джоффри подстегивал страх перед настоящим мечом, грозящим обрушиться на его голову или разрубить ему руку, а присутствие сэра Барристана, прославленного рыцаря Королевской гвардии, не давало ему впасть в панику, потому что в глубине души Джоффри верил, что Барристан вмешается и спасет ему жизнь. Собравшиеся вокруг оруженосцы улюлюкали и ревели, подбадривая своего товарища и встречая насмешками каждый неловкий шаг Джоффри, и среди их воя только Джоффри услышал сухой голос старого рыцаря, возмущенного их нерыцарским поведением. «Слева и сверху», - сказал голос, и принц сменил направление ударов, начиная чувствовать в защите соперника слабину. Соперник неловко закрылся краем щита, пошатнулся, и принц, вспомнив уроки сэра Барристана, резким дугообразным движением выбил у него меч.

- Сдавайся, - потребовал Джоффри, приставив меч к подбородку побежденного оруженосца, и совершил ошибку – попытавшись вынудить быструю капитуляцию, он слишком сильно нажал на меч, на его клинок потекла кровь, побежденный им оруженосец зарычал от боли, а его друзья, выхватив мечи, обрушились на принца всемером. Джоффри успел поймать два меча на щит, отпихнув нападавших изо всех сил, парировал два удара справа уставшей рукой и полетел с ног от толчка в спину, приготовившись к еще неведомой ему боли от стали, входящей в плоть.

Боль не пришла, и принц сообразил перекатиться на спину, прикрыв щитом живот и подняв меч перед лицом, но в этом уже не было нужды, потому что за его спиной быстро и звонко тренькали клинки, и в считанные секунды двое из нападавших лишились мечей, трое были легко ранены в правую руку, а еще двое лежали на земле, не решаясь встать.

- Это не простой межевой рыцарь, парни, – сказал кто-то, и сэр Барристан сбросил свой мятый шлем, явив испуганным оруженосцам грозный лик лорда-командующего.

- Стыд и срам! – прогремел сэр Барристан. – Семеро на одного! Клянусь своим плащом, я еще проверю, поняли ли вы, что такое доблесть и честь, прежде чем вас помажут елеем! – его жилистая рука легко поставила принца на ноги, и прославленный гвардеец, плюнув в сторону онемевших оруженосцев, покинул двор, уводя за собой неузнанного принца.

- Я виноват, сэр Барристан, - признал Джоффри, понимая, что его несдержанность чуть не стоила ему жизни и заставила старого рыцаря биться одного против семерых дюжих ребят. – Я не имел права ранить безоружного.

- Ты виноват, - согласился Барристан без гнева и остановился, с неожиданно доброй усмешкой указывая Джоффри на башенные часы, которыми он научил принца пользоваться третьего дня. – Ты появился на свет в половину четвертого пополудни, а сейчас еще нет двенадцати. Немного слукавив, ты можешь теперь сказать, что свой первый настоящий бой ты выиграл тринадцати лет от роду.