Не видя смысла сопротивляться представителям власти, Анна расположилась на заднем сиденье машины рядом с другим, молодым худеньким милиционером, который слегка отодвинулся от нее, хотя между ними и так было достаточно большое расстояние.
Буквально через минуту они оказались перед отделением милиции, в двери которого она вошла в сопровождении рослого полицейского.
У входа оказалось что-то вроде гостиничной стойки регистрации, только “гостиница” эта было советской, застойных времен. Стойку венчало толстое стекло, призванное отделять хозяев здания от посетителей, дырочки в стекле примерно на уровне головы стоящего человека молча указывали “Говори сюда!”. С обшарпанных стен неопределенного цвета облетала штукатурка. Свет от лампочки без абажура, свешивающейся с потолка, отражался от стен, покрашенных масляной краской, и резал глаза. “Таганка, ночи, полные огня…”, - напела про себя Анна известную блатную песню. Итак, отделение полиции приветствовало ее на родной земле.
“Так, с местом мы определились. Место встречи изменить нельзя. А в каком это я времени, вот вопрос…” - подумала Анна, но тут же ответила сама себе, что время то, которое надо, её, родное.
- Вот девушка поступила. Без документиков,- представил Анну ее спутник сидящему за стеклом и сам скрылся за стойкой в глубинах помещения.
- Оч приятно, - сказал сидящий, впрочем, без воодушевления.
Анна начинала оживать в обстановке родного мира. Обшарив карманы, она с триумфом на лице продемонстрировала сидящему удостоверение работника библиотеки. Кто бы мог подумать, что и ее пальто, и этот документ сохранились и вернулись домой после всех выпавших на ее долю странствий.
- Это что? А паспорт наш где?
- Паспорта нет, но…
- Ну, вот и посидите у нас, пока родственники паспорт привезут. А то на работу сообщим.
- Не нужно родственников, лучше сообщайте на работу.
Милиционер (Анна не привыкла называть их полицейскими) удивленно поднял на нее глаза. Видимо, это был нетипичный ответ. Все предпочитали, чтобы родственники привозили паспорт и выкуп, а на работе никто не знал о ночи, проведенной в отделении.
Нестандартность ситуации надолго поставила милиционера в тупик. Повисло молчание.
- Тогда начальнику вашему сообщу, - наконец выдал ее собеседник.
- Сообщайте. Только она в отпуске.
- Тогда ее начальнику.
- Она подчиняется директору.
- Тогда директору.
Она прогнала от себя призрак лица Вячеслава Андреевича, грозно и укоризненно глядящего на нее сквозь поблескивающие стекла очков, и сказала:
- Вызывайте директора.
Удостоверение исчезло сквозь узкую щель между стойкой и стеклом, и началась работа по выяснению ФИО директора ее библиотеки и его служебного телефона. Через полчаса это исследование успешно завершилось звонком в директорский кабинет. Анна старалась не думать, с каким восторгом воспримет любопытная секретарша Вячеслава Андреевича сообщение о том, что сотрудница библиотеки Лукьянова А.М., к.и.н., с.н.с. (кандидат исторических наук, старший научный сотрудник) сейчас находится в отделении милиции и нуждается в помощи ее шефа.
К счастью, прошло немного времени и Анна, уже уставшая переминаться с ноги на ногу всё у той же стойки, обернулась на звук открываемой и вновь захлопывающейся двери. В помещение стремительно вошел показавшийся ей таким родным ее директор Вячеслав Андреевич с черным чемоданчиком в руках.
- Здравствуйте,- обратился он ко всем присутствующим.
- А Вы бы не сидели на столе, а то денег не будет, - эта его фраза была обращена к молодому мигранту, уже давно ожидавшему кого-то у входа в отделение и пристроившемуся сидеть на обшарпанном столике. Видимо, он сидел здесь так давно и так тихо, что почти слился с окружающей обстановкой. Анна не заметила его за час пребывания здесь, но от зоркого глаза Вячеслава Андреевича ничто не могло укрыться. Поскольку одной из важных директорских обязанностей испокон веку было выбивание денег для нужд своей организации, он обращал особое внимание на всё, что могло этих денег лишить, в том числе, на приметы.
Проявив, таким образом, заботу о финансах учреждения, в которое волей судьбы и Анны он сейчас попал, директор сразу перешел к делу:
- Лукьянова Анна Маряновна. Вот справка. На бланке. С печатью, - и в щель над стойкой в направлении милиционера протиснулась бумага.
Может, родные три слова “справка”, “бланк” и “печать” произвели магическое действие на полицейского, а, может, сыграла свою роль красная денежная купюра, мелькнувшая, как показалось Анне, в воздухе (а, может, только показалось?), но выражение лица хозяина участка изменилось.
- Где расписаться? Мы можем идти? - ее шеф умел решать любые проблемы.
Неопределенное довольное мычание стало ответом на вопросы директора. Его замысловатая изящная подпись на каком-то бланке поставила точку в общении Анны с милицией. Стараясь не отставать от своего спасителя, Аня вылетела за ним на улицу.
- Да, Анна Марьяновна… ну Вы и… Впрочем, рад, что всё удачно завершилось. Жду Вас завтра на рабочем месте. Вовремя. А сейчас Вам лучше отправиться домой и отдохнуть. Всего доброго! Кстати, Вас подвезти? - и он элегантным небрежным жестом указал на серый ослепительно чистый автомобиль, припаркованный невдалеке.
- Нет, я доберусь сама. Спасибо Вам большое,- ответила Анна, вспомнив, в каком виде находится ее пальто. Ей не хотелось пачкать салон машины всегда аккуратного Вячеслава Андреевича.
- Не стоит. Удачного Вам дня.
Через несколько секунд Анна осталась во дворе отделения одна. Теперь домой!
Порывшись наудачу в карманах, Аня обнаружила в одном из них мятый проездной на метро и сразу же автоматически повернула в сторону ближайшей станции, которая располагалась недалеко от отделения.
Уже начался утренний час пик, и Анна угодила в утреннюю давку при входе. Какой-то верзила, столкнувшись с Аней в дверях, наступил ей на ногу и вот она, наконец, оказалась в до боли родном метрополитене. У Анны на глазах почти выступили слезы: то ли дала себя знать ностальгия по шуму и запаху метро, то ли сразу же распухший больший палец на ноге.
Поездка в метро стала единственным за последнее время путешествием, пришедшим без приключений. Вскоре, выплюнутая подземным драконом, она уже стояла перед своим подъездом. Бабули, сидевшие на скамейке у двери, как по команде, замолчали. Они видели Анну утром на пороге родного дома в перепачканном чем-то серо-коричневом пальто и с прической, связанной у них с картиной утра в курятнике, короче говоря, в совершенно непотребном виде. Жадно обыскивая Аню глазами, стараясь за предоставленные им секунды разглядеть как можно больше следов ее воображаемых пороков, преступлений и грехопадений, бабушки молча проводили нашу героиню взглядами. Когда подъездная дверь за ней уже закрывалась, Анна услышала вслед нарастающий гул взволнованных голосов. Видимо, обсуждались ее прошлое, настоящее и будущее.
Анне даже не приходило в голову сомневаться, что сейчас она встретит соседку. Так и есть! Та стояла в предбаннике у лифта и подметала веником пол, поднимая в воздух клубы пыли. С радостью отвлекшись от этого занятия, она поведала Анне последние новости: их общие соседи по лестничной площадке делали ремонт. О, сколько шума, пыли и грязи вынесла за это время соседка! Вынесла она, правда, не только это.
Соседи выставили за дверь своей квартиры большой аккуратно запакованный брезентовый мешок и не торопились его забирать. Глаза соседки до сих пор косили и дергались, поскольку, приглядывая за мешком, она не один час провела у дверного глазка. В тот день она отправилась спать только поздно ночью. Мысли о содержимом мешка заставили ее всю ночь проворочаться в постели. Рано утром она уже была на боевом посту у двери. Мешок стоял на прежнем месте, бока его имели всё те же приятно округлые формы, которые необычайно волновали соседкино воображение. Колебаниям пришел конец: она потихоньку открыла дверь и, оглядевшись, вцепилась костлявой рукой в добычу. Дальнейшая судьба мешка была в ее руках! Нелегок, хоть и недолог был путь пожилой женщины с огромным тяжелым тюком в руках от дверей соседей до собственной прихожей. Пороги и препятствия пришлось ей преодолеть. По дороге был повален пакет с картошкой и оторван некстати торчащий соседский телевизионный кабель. Но теперь это была своя ноша, а она, как известно, не тянет. И вот клад оказался в квартире. С замиранием сердца соседка дрожащими руками попыталась разорвать скотч, склеивающий брезент. Не вышло. Тогда, вооружившись длинным кухонным ножом, она приступила к разделке. Под верхним мешком оказался еще один, на этот раз полиэтиленовый. Это повысило ценность находки в глазах соседки: ненужную вещь не будут заворачивать так тщательно. И вот мешок был разрезан. Столбом в воздух поднялась куча строительной пыли, сквозь которую из тюка смутно виднелись обломки плинтусов и застывшие остатки цементной смеси. Еще несколько секунд соседка чего-то ждала, может, надеялась на появления из мешка Хоттабыча как современного варианта джина из бутылки. Но, увы, Гассан Абдурахман не появился. А распоротый и плохо заклеенный мешок через некоторое время опять оказался под дверью соседской квартиры.
