Бааг хотел вблизи рассмотреть убитых зверей, но заметил, что Диидаа нет рядом. Любимая лежала под стеной.

- Бааг, - негромко сказала она, увидев приблизившегося мужчину.

Бледная кожа, боль в глазах - она не разучилась чувствовать. Сейчас ей было плохо, а он не знал, чем помочь любимой.

- Упала со стены и сломала ногу, - сказал хмурый мужчина. - Прилетит корабль - погрузим ее. Все будет нормально.

Летающая лодка скрылась в ночном небе.

- Справишься без нее? - спросил командующий. - Может, возьмешь кого-нибудь из наших?

Бааг отказался. Он носил мертвых зверей и бросал их в большой рот живого камня. Тот рос на глазах и превращался в небольшую скалу. Мужчину уже не интересовали ни мертвые звери, ни состояние подопечного.

Диидаа... Как она? Жива ли?

Бааг подумал, что любимая может и не вернуться. Он просил невидимого хозяина обо всем: о здоровье для единственной женщины, о том, чтобы к ней вернулись желания и память, и о том, чтобы они никогда не расставались.

* * *

Диидаа вернулась через неделю. Она улыбалась, но ее улыбка стала немного грустной.

- Бааг, расскажи мне о себе, - попросила она.

- А что рассказывать? Добывал зеленый камень, а теперь живу здесь... Ты вспомнила?

- Да. Я была дочерью правителя, а потом вышла замуж за сына правителя соседней страны.

Бааг почувствовал, как между ним и любимой возникает стена. Не может дочь правителя женой рудокопа. К тому же, она чужая жена, и Бааг не имел права спать с ней.

Прошлое часто не позволяет человеку жить так, как он хочет. Однако есть настоящее, и оно важнее.

Улыбка Диидаа стала озорной.

- Двигать попой? - неожиданно спросила она.

В эту ночь любимая стонала в его объятиях, и Бааг понял, что такое настоящее счастье.

Часть 7. Свобода

Мы шли и шли вниз по течению реки. Зеленая трава и плодовые деревья закончились, под ногами шуршал песок, часто попадались небольшие скалы и просто камни, которые приходилось обходить или перешагивать. Стена Дилта отдалилась, затем совсем пропала из виду. Слева тянулась пустыня, справа сплошной стеной стояли кусты.

А ведь мы ушли довольно далеко, а погони за нами нет! Как-то легко нас отпустили.

- Мы обманули Дилта? - спросил я.

- Обманули мы распорядителя, а Дилт отпустил нас.

Действительно, сейчас мы ушли беспрепятственно, а в прошлый раз нас поймали практически мгновенно. Значит, не остались без ответа наши просьбы, а мечты о независимости стали реальностью.

Вот только свобода оказалась немного неуютной. Внезапно появились комары, и мы вспомнили, что на свете живут кусачие насекомые. Из кустов доносились шорохи, шипение, кто-то пронзительно пищал. Громкий вой разнесся в ночи, а затем послышался мощный всплеск, словно большой зверь ударил хвостом по воде.

А у нас никакого оружия - даже простеньких дубинок нет. Можно попытаться выломать какую-нибудь палку, но сделать это голыми руками весьма непросто. Да и страшно подходить к кустам, из которых доносятся подозрительные звуки.

Мы подошли к ближайшей скале и подобрали по увесистому камню - хоть какое-то оружие.

Одно дело - шагать по ровной дорожке, утоптанной множеством путников, а другое - идти по пустыне, где ноги вязнут в песке, а камни так и норовят попасться под ноги. После восхода солнца мы шли еще какое-то время, а потом без сил упали на песок рядом со скалой, расположенной недалеко от прибрежных кустов. Все ночные звуки показались далекими и неопасными - иногда усталость делает нас беспечными.

Проснулся я от жары и не обнаружил Таа рядом с собой. Она лежала в нескольких метрах и, как я понял, просто перебралась в тень. Однако Таа не просто лежала - она очень внимательно наблюдала за чем-то в кустах. Любимая не двигалась, подперев голову, согнутой в локте рукой. Я почувствовал, что мне тоже лучше пока не шевелиться.

Во рту пересохло, а я знал, что в бурдючке осталось немного молока. Только Таа оставалась неподвижной, поэтому и мне пришлось набраться терпения и ждать.

Таа наконец встала и неспешно подошла к кустам. Затем она принялась что-то выбирать из песка. Тут уж я понял, что и мне можно полюбопытствовать.

Разумеется, Таа услышала мои шаги и, не оборачиваясь, выдала сообщение, из которого я понял только половину. Часть слов напарница произнесла на родном наречии: похоже, в едином языке нужных наименований просто не было. После объяснений и пантомимы я понял, что она сказала:

- Яйца - большая ящерица отложила. Потом испечем и съедим.

Не знаю, насколько велика была ящерица, но ее яйца оказались не крупнее перепелиных. Впрочем, я насчитал девять штук - вполне достаточно, чтобы перекусить.

Таа сложила добычу в квадратик материи и связала концы платочка.

- Надо идти, - со вздохом сказала она.

Ночной поход по песку изрядно вымотал нас, да и сейчас шагать по жаре совсем не хотелось. Однако Таа права: от селения следует уйти подальше. Кто знает, что на уме у местных жителей? Да и Дилт может передумать и снарядить погоню.

Если какая-то еда у нас имелась, то воды не было совсем. Молока осталось совсем чуть-чуть, и в ближайшее время нас ждала жажда. Река текла рядом, но кусты стояли сплошной стеной и не позволяли добраться до берега. Оставалось надеяться, что на пути попадется проход к воде, и мы сможем наполнить бурдючки.

- Запоминай следы, - распорядилась Таа. - Увидишь - будем искать яйца.

Следы ящерицы походили на птичьи. Правда, все они были в кустах, рептилия совсем не выходила на открытое место. Как ее Таа разглядела? Если мы хотим увеличить запас яиц, нам придется идти вплотную к кустам.

Солнце перемещалось по небу, и, если вначале кусты давали хоть какую-то тень, то теперь жаркие лучи беспрепятственно поджаривали нас.

- Ваня, ты на Ирте бывал в пустыне?

- Нет.

Не бывал я ни в пустыне, ни в степи и в лес заходил крайне редко. Ничего я там не забыл, потому что в городе привычнее и комфортнее.

- Я тоже жила в городе, - вновь нарушила молчание Таа. - Как думаешь, чьи это следы?

Я оторвал взгляд от кустов и увидел на песке отпечатки лап. Судя по размерам и глубине, принадлежали они не маленькой ящерице, а довольно крупному зверю. В зоопарках я бывал, размеры медведей и львов представляю. У них следы должны быть намного больше, но отпечатки, на которые мы наткнулись, вполне подходили хорошей собаке.

А у нас никакого оружия, и камни, которые мы несли ночью, остались лежать там, где мы спали. Ведь могли бы по дороге хоть палки выломать, а мы просто шагаем, ни о чем не думая. Может, еще не поздно дубинки сделать?

Две цепочки следов располагались рядом, но шли в разных направлениях. Я никогда не был следопытом, но выводы сделать смог: большого ума тут не требовалось. Зверь объявился из пустыни, прогулялся вдоль кустов и отправился обратно: следы, которые шли от реки, меньше засыпало песком.

Кстати, обе дорожки исчезали на глазах: ветер дул довольно сильно и поднимал в воздух мелкие песчинки. Судя по всему, мы едва разминулись с крупным животным, и возможно, зверь далеко не ушел и сидит где-то рядом за скалой. Хотя он не так уж и велик и, наверно, сам боится нас.

Встречаться с неведомым животным не хотелось, и мы двинулись дальше, ступая по исчезающим следам жителя пустыни. Вскоре стало понятно, куда и зачем ходил зверь. Среди кустов блеснула вода, а отпечатки лап ушли в сторону узкого заливчика.

Водопой! Значит, мы здесь в любой момент рискуем пообщаться с представителями местной фауны. Нужно идти отсюда поскорее и подальше! Не секрет, что многие звери ходят стаями, а встреча с десятком даже небольших хищников может закончиться непредсказуемо. Однако пить хочется, и заполнить бурдючки просто необходимо.

Мусор на поверхности плавал, но вода оказалась прозрачной и пахла вполне приятно. Пока я озирался по сторонам, Таа напилась, умылась и наполнила все четыре бурдючка. Потом и я, не разуваясь, зашел в воду.