— Как ты не вовремя, дорогуша, — Клаус был в тот момент переполнен яростью, — очень глупый с твоей стороны поступок, ранее я не замечал за тобой этого. — Он замолчал, заставляя себя успокоиться и не напугать меня ещё сильнее. — Полагаю, должно было произойти что-то из ряда вон выходящее, если ты заявилась ко мне домой ночью? — Я не могла произнести ни слова, а только хватала ртом воздух. Казалось, вот-вот и я задохнусь. — Я понял, что произошло, — вдруг прояснился его взгляд, — твой папаша рассказал тебе всё? — Он сильнее сжал мой локоть, и я взвыла от боли. — Отвечай?! — прикрикнул он, но я лишь только могла слабо кивнуть. — Очень хорошо. У меня нет больше времени за тобой бегать, словно мальчишка. Теперь мы станем играть по моим правилам. Я устал от твоих игр, дорогуша. — Новый поток слёз не заставил себя ждать, и это было так унизительно в тот момент, что я, вспоминая сейчас, не удержалась и передёрнулась от отвращения. Затем происходило всё как в тумане. Клаус внушал мне, чтобы я успокоилась, внушал открыть перед ним свои чувства к нему, сказать, чего я на самом деле от него желаю…
— Кэролайн? — голос Джошуа так кстати вывел меня из воспоминаний. — Его перевести в то место, о котором мы договорились изначально, или же ты передумала?
— Всё по плану так и остаётся, — я услышала свой глухой голос, словно со стороны, и тряхнула головой, прогоняя остатки воспоминаний… приятных воспоминаний, тех, что сейчас совсем были не нужны. — Позаботьтесь о нём, я подойду к тому моменту, когда он уже очнётся.
========== Глава 2 ==========
Очнувшись, я почувствовал, что лежу на холодном бетонном полу. Мою шею сдавливал железный ошейник, и наверняка не стоило даже пытаться его сорвать с себя: он был, бесспорно, наделён заклинанием сдерживания. Мне не нужно было открывать глаз, я и так знал, что нахожусь в каком-то подвале — сырой затхлый запах и вонь плесени перемешивались с её женственным ароматом, который я бы не забыл и через тысячу лет. Я чувствовал её равномерное сердцебиение неподалёку и силился успокоить в себе зверя, что рвался наружу.
Даже через два века она всё так же на меня продолжала влиять. Я желал забыть её всё это время, но так и не смог, а увидев её в баре, такую уверенную в себе, коварную, бесчеловечную куклу, не смог сдержать себя и поэтому оказался тут. Она всегда была моей слабостью, моей нерешённой проблемой. Слабость в себе нужно искоренять! Нужно было ещё тогда избавиться от неё, но я не смог, напротив, подарил ей вечность, и сейчас придётся платить по счетам.
В голове не возникало ни единого плана, разве что оставалась надежда на Элайджу, хотя вряд ли он будет меня искать, и всё из-за волчицы и «последствий» одной-единственной ночи, проведённой с ней. Фантастика! Никогда я ещё не был в таком идиотском положении, хотя нет… был, опять же из-за неё, когда бегал как дурак за ней. Тогда она казалась полной противоположностью мне. Её чистая душа и невинность привлекали меня, и я не мог противиться её обаянию, звонкому смеху, красоте, а самое главное, сиянию небесно-голубых глаз, в которых плясали чёртики и светился задор. Этот Ангел был для меня чем-то неизведанным, чем-то неприкосновенным и до боли желанным. Я оттягивал момент, предвкушая неизбежное, но в последний момент по иронии судьбы всё пошло не так.
Я различил сразу в ней её волевой и сильный характер. При первой же встрече с ней подумал — вот же она, достойная королева для короля. Уверен, если бы у меня было больше времени для того, чтобы подготовить её к миру сверхъестественных существ, то так бы оно и было. Приближение Майкла и болтливость её отца спутали мне все карты, и когда я увидел свою девочку среди того кошмара, что происходил во дворе «Бойни» регулярно каждый день после полуночи, я просто слетел с катушек.
Моё терпение иссякло, и во мне что-то умерло в тот момент. Из добропорядочного джентльмена я превратился в животное, коим и являлся всегда. Это сродни сказке «Красавица и чудовище», вот только наоборот. Жажда обладания ею перевесила всё в моём существе. Внутренний голос твердил: «Возьми её, ведь она в твоей власти. Кто она и кто ты? Если ты отпустишь её, то будешь жалеть всю оставшуюся вечность». И я поступил так, как подсказывал внутренний голос, но не до конца. «Убей её, не оставляй в живых!» — настойчиво твердил он мне, когда Майкл был совсем близко и нужно было уходить, но я не послушал сам себя, все сделав наоборот. Может, тогда я рассчитывал на то, что вскоре вернусь, но вечное бегство от Майкла отрезало все пути к моей любимой девочке, которую я оставил в полном одиночестве, напуганную, как я думал. И что я увидел сегодня? Я увидел полную противоположность той, что я знал раньше! Вместо Ангела я лицезрел Демона!
— Ну и долго ты ещё будешь играть роль покойника? — услышал я прямо над собой её насмешливый голос. Я мог бы схватить её, но подозревал, что Кэролайн готова к этому и вовремя успеет отскочить, а я лишь причиню себе ненужную боль. Сейчас внутренний голос подсказывал, что необходимо беречь силы, и теперь я уж точно буду прислушиваться к нему. Я прокручивал в голове, что сделаю с ней, когда выберусь из заточения, и мне самому становилось страшно, а вместе с этим приходило возбуждение — дикое, необузданное. Она и представить себе не могла, каким маньяком я мог быть, то, что я заставлял её делать раньше, покажется ей цветочками. Теперь быстрая смерть ей, конечно, не светит, лишь только долгая и до боли мучительная ждёт. За то, что так изменилась, за то, что опозорила меня перед всеми, и за то, что сумела обхитрить. Я приоткрыл глаза и криво улыбнулся, сел и облокотился спиной о каменную влажную стену.
— Ну, привет, Кэролайн, — вкрадчиво произнёс я и увидел отвращение в её глазах, когда она попятилась на безопасное расстояние, дабы цепь не позволила достать её. Она села напротив, так же облокотившись о стену спиной. — Дай угадаю, ты выключила чувства, когда прошло внушение. — Это был не вопрос, я констатировал факт. Я поцокал языком. — Как долго, не правда ли? А что станет, когда ты включишь свою человечность? — Она молчала, презрительный взгляд как рукой сняло, на смену ему пришло полное безразличие, и меня это больше устраивало, всё же лучше, чем отвращение. Я задел её за живое. Кэролайн продолжала молчать, но это меня сейчас вполне устраивало. — Думаю, должно было случиться что-то более существенное за тот век, что ты была вампиром, чтобы потом прийти в себя и отключить чувства. Убила кого-то дорогого тебе, дорогуша? — Я был поражён её выдержке, но всё же уловил промелькнувшую тень на лице. Я попал в точку. — Не думаю, что воспоминания о том, как мы чудно провели с тобой несколько дней, были причиной печальных последствий.
— С помощью внушения ты попользовался мной, словно шлюхой, разве этого мало? — Её вопрос поставил меня в тупик, и я удивлённо приподнял бровь.
— Бред, Кэролайн. Я лишь внушил тебе забыть, что ты видела во дворе моего особняка. Ты испугалась, и у меня не было другого выбора. Попользовался? Значит, то же самое могу сказать о тебе? — Я встал на ноги и подошёл к ней настолько близко, насколько позволяла цепь. В её глазах снова появилось отвращение, она тоже встала и сложила крест-накрест руки на груди. — В ту ночь и последующие дни ты была не похожа на столь добропорядочную леди. — Я стал пользоваться её же трюком, выводя её из себя, ударяя по самому слабому, дабы выведать настоящую причину мести. Почему-то я желал знать её, прежде чем начать наказывать. — Возможно, поначалу я был с тобой немного резковат, но видя, как ты тянешься ко мне, я начал дарить себя так же, как и ты. Мы любили. Нам было хорошо вместе.
— Это тебе было хорошо, но не мне. — Не сдержавшись, Кэролайн поморщилась, и я довольно хмыкнул.
— Разве, любовь моя? Может, напомнить тебе? — Я слышал со стороны свой голос, что звучал соблазнительно. Я призывно улыбнулся ей и улыбнулся ещё шире, когда её взгляд неожиданно наполнился желанием. — Иди ко мне. Обещаю, что прощу и отброшу свои тёмные мысли ради тебя, Кэролайн. Будем считать твой поступок приветственной шуткой после долгой разлуки. Отпусти меня, пока не слишком поздно. — Правду ли я ей говорил? Я сам не знал, не понимал сейчас себя, только чувствовал, что опять перестаю слушать свой чёртов внутренний голос, находясь поблизости с ней, и даже не старался скрыть своего возбуждения, как и она сейчас. Её глаза горели, словно сапфиры: такой блеск в них был только тогда, когда она желала меня, и я не мог ошибаться. Эти глаза снились мне миллион раз. В таком состоянии я рисовал свою девочку не раз и не два… множество раз. Я наблюдал, как она прикрыла глаза, а когда открыла, то они уже были наполнены цветом холодной стали, что так взбесил меня при встрече сегодня. Кэролайн одарила меня такой же холодной улыбкой, и моё возбуждение вмиг пропало, теперь я опять силился сдержать рвущегося наружу зверя.
