— Невинных? — Клаус отошёл от неё и ошарашенно посмотрел. — То, что тебе пропел Касл, полный бред больного ублюдка. Ты уже тысячу раз могла поинтересоваться моими делами и планами на будущее, но и словом не обмолвилась.

— Брат, — вмешался наконец Элайджа, вставая между ними. — Думаю, вам обоим следует успокоиться, а потом спокойно всё обсудить.

— Нечего обсуждать… — Клаус опять перевёл взгляд на неё, и от этого выражения лица хотелось провалиться сквозь землю. Полный разочарования. Обещания неизвестного. Обещания ничего. Короткометражное счастье было объявлено завершённым.

Мэтт подошёл к Кэролайн и усадил в кресло, когда Клаус вылетел из дома. Она прикрыла глаза и тяжело вздохнула.

— Я найду и поговорю с ним, Кэролайн, — пообещал Элайджа и, протянув ей стакан виски, вышел за ним следом.

— Не думаю, что сейчас может что-то вразумить нашего братца, — присела рядом с ней Ребекка. — Нужно побыстрее найти Люсьена и вытянуть из него клещами правду.

— Я один только вижу, что Касл вами манипулирует и довольно успешно? — наконец высказал своё мнение Мэтт, присаживаясь с другой стороны. Кэролайн сделала большой глоток янтарной жидкости и посмотрела с удивлением на друга. — Сами посудите… Касл знал, что ты так просто не согласишься на метку, и подослал того несчастного с ядом, чтобы поторопить вас с Клаусом, затем он отправляет это видео, где всё против тебя. Ему нужен скандал между вами обоими, ему нужны разногласия, чтобы разъединить вас.

— Возможно, ты прав, Мэтт, но для чего? — Ребекка развела руками в непонимании.

— Вариантов много, и я не древний вампир, чтобы иметь в голове кучу планов мести, которые продумывал тысячелетие. Что угодно может быть, — Мэтт пожал плечами.

— Ясно одно — ему нужно, чтобы я Клаусу что-то внушила, и это явно не про гибридов, это что-то большее, ради чего он сильно рискует, — подвела итог Кэролайн.

— А почему ты и правда никогда не интересовалась семейными делами, Кэролайн? — вдруг спросила Ребекка. — Ведь если ты сомневалась, то давно могла уточнить у меня или же у Мэтта и Кетрин с Бонни?

— Знаешь… — задумчиво начала Кэролайн, — у меня совсем вылетел тот разговор с Люсьеном из головы, и в последнее время мне не до этого совсем было.

— Это естественно, когда к власти приходит семья прародителей и свергает неугодных ей. И уверяю тебя, там наверху сидят совсем не невинные люди, которых тебе жалко. Были бы старые времена, то я бы вешала их без суда и следствия, — хмыкнула Ребекка. — Когда всё закончится, то я лично отвезу тебя в Лондон и введу в курс дел.

— Мне кажется, что это уже никогда не закончится и будет всю вечность продолжаться, Бека, — печально улыбнулась Форбс. — Всегда найдутся такие, как Люсьен.

— Вместе мы справимся, — легонько сжал её за плечо Мэтт.

***

Клаус отсутствовал трое суток. По словам Кола, он разыскивал Люсьена, но Кэролайн не верилось в это, уж больно младший Майклсон сбивчиво это объявил. И когда ей передали записку от Марселя, где он просил о встрече, то первым делом, зайдя в клуб, увидела довольно неприятную картину — Камил буквально висла на Клаусе, и он, в свою очередь, что-то нашёптывал ей на ухо. Тогда она не стала прерывать воркование голубков. Она просто решила переждать, хотя терпение уже было на исходе.

— Ты так просто это оставишь? — недовольно спросила Кетрин, останавливая её на входе.

— Записка твоих рук дело? — начала догадываться Кэролайн.

— Ну не могла же я промолчать, — Пирс сделала невинные глазки.

— Серьёзно? Ты никогда не задумывалась, что если рассказать честно всё как есть и не прибегать к разным уловкам и вранью, то жить намного станет проще? — Кэролайн сейчас была и так на грани и её новые интриги начинали сводить с ума.

— Но так не интересно жить, и тем более ты в последнее время меня игнорируешь, — наигранно надула губы Кетрин, отчего Кэролайн закатила глаза и пошла по улице, но потом резко остановилась и обернулась.

— Хочешь помочь? Тогда сделай так, чтобы Камила вышла из клуба, — хитро улыбнулась ей Форбс.

— И как ты это себе представляешь, Кэролайн? — озадаченно посмотрела Пирс.

— Не знаю! — Форбс развела руки в стороны. — Ты же у нас королева интриг!

***

— Там вашу величественную задницу ждёт на выходе человек с новостями из Лондона, — Пирс плюхнулась на высокий стул рядом с Камил, и та недовольно перевела на брюнетку взгляд.

— Почему этот человек сам не зашёл сюда? — раздражённо спросила она.

— Откуда мне знать, какие у тебя дела с ним? Пойди спроси сама, — пожала плечами Кетрин как ни в чём не бывало.

— Я быстро, — прошептала она Клаусу на ухо, отчего Пирс передёрнуло.

— Ты не думаешь, что перегибаешь палку, Клаус? — прошипела Кетрин, облокачиваясь на барную стойку, пытаясь заглянуть ему в глаза.

— Мои дела тебя не касаются, и я не в том настроении, чтобы сидеть и откровенничать с тобой, — он посмотрел на неё безразличными, пустыми глазами, и Кетрин подумала на секунду, что Клаус отключил чувства, но её было не провести, это была лишь занавесь, скрывающая истину.

— А как же твоя наречённая? Ты же знаешь, что причиняешь ей боль? — В его глазах промелькнуло что-то. Сожаление? Но Клаус быстро взял себя в руки и принял опять безразлично-скучающий вид.

— Кэролайн предала меня, и если ты сейчас меня не оставишь в покое, то я за себя не ручаюсь, — предупредил Клаус.

— Возможно, это поможет разобраться в её истинных чувствах к тебе… — она достала из заднего кармана джинсов помятые, но аккуратно разглаженные и свёрнутые листки бумаги и положила перед первородным.

— Что это? — резко спросил Клаус.

— Это отрывки из дневника Кэролайн. Когда я была у неё в Париже, то захватила записку и прихватила их с собой. Это она писала перед вашей встречей на выставке, — Кетрин говорила так спокойно, как будто это было вполне обычно, показывать без спросу что-то личное и драгоценное, принадлежавшее другому человеку.

— Называй своими вещами — украла, — Клаус задумчиво смотрел на свёрток.

— Ну, это спорно, потому что они валялись скомканными по всей квартире и я просто не выбросила их в мусорное ведро, — хмыкнула Кетрин.

— Мне это уже неинтересно, — Клаус отодвинул листки в сторону Пирс.

— Хорошо. Тогда я сама прочту тебе, — Кетрин уже начала разворачивать свёрток, но Клаус выдернул его у неё из рук и просверлил её взглядом.

Пирс внимательно наблюдала, как он развернул и начал читать. Она заметила, что Клаус даже задержал дыхание. Ещё бы, она помнила наизусть страдания подруги, нацарапанные на этих бумагах.

Здравствуй, дорогой дневник!

Я бы хотела написать тебе всю боль и отчаяние, которые я испытываю последние пять лет. Не то чтобы я не жила эти годы. Нет, я жила и продолжаю жить. Но мне сложно это делать без него. Я понимаю, что он предал меня и совсем забыл. Но что делать мне? Не было и дня, чтобы я не думала о нём. За что мне такая боль? Я знаю, что должна и обязана его ненавидеть, но сердцу ведь не прикажешь. И я, как всегда, обычно улыбаюсь всем, а боль изнутри съедает и ломает рёбра.

Скоро Рождество, и ко мне опять никто не приедет. Конечно, Люсьен будет звать меня на вечеринку, но это не для меня. Все эти напыщенные индюки и индюшки вызывают у меня раздражение, и только. Уж лучше пойти в бар и напиться, чем с ними.

Ребекка с Бонни буквально каждое Рождество зовут меня отметить с ними праздник в Новом Орлеане. Ты не представляешь, дорогой дневник, как я хотела бы туда поехать и увидеть его хоть одним глазком, но я боюсь холодности и безразличия, равнодушия и официальности. Я тысячу раз представляла такую встречу, и мне даже пару раз снилось такое выражение надменного лица Клауса. А пару раз я даже порывалась позвонить ему и поздравить его в рождественскую ночь, но так и не решалась, смотря на его номер в телефоне, возможно, который он давно уже сменил.

Наверное, я потихоньку схожу с ума, и уже ничего не важно для меня, кроме него. Это болезнь? Или на самом деле проклятие? Я знаю, что у него своя жизнь там, без меня. У него всё хорошо и он стал королём Нового Орлеана. А я что? Кем стала я?