— Вот именно, огурчик, — протянул Харрисон. — Либо принимай условия, либо сиди помалкивай в тряпочку.
— Да я… — Тома опять перебили.
— Да этому парнишке слабо, — махнул рукой Хосе.
— Мне? Слабо? — загорелся Том.
— Тебе, — в один голос сказали Хаз и Хосе.
— Ставлю двести, что сегодня она будет в моей кровати, — скривился Том.
— Деньги вперёд, — в глазах Хосе зажегся недобрый огонёк.
— Да легко, — Том не подал виду, что струсил.
Он вытащил бумажник и бросил на стол двести фунтов.
— Считай, ты с ними попрощался, — оскалился испанец. — Честертон тебя и близко не подпустит.
— Честертон? — сложил руки под подбородком Хаз. — Какая знакомая фамилия… Где же я её слышал?
Хосе отошёл к супружеской паре с ещё одной бутылкой вина, Хаз продолжал ломать голову над тем, где он слышал эту фамилию, а Том просто переодически пускал слюни в бутылку, поэтому время до двенадцати пролетело лично для него очень быстро.
К полуночи в нем была уже бутылка виски.
— Опаздывает твоя мать-гусыня? — пьяно улыбнулся Хаз.
— Она всегда опаздывает, — пожал плечами Хосе, — и как ее только Клэр ещё не выгнала?
Том уронил голову на руки и сидел так, наслаждаясь шариками, перекатывающимися у него в мозгу.
Запахло вишней и мятой.
— А вот и она, — послышался громкий шёпот Хосе, но шарики быстро заглушили его.
— Привет, Винни, как жизнь? — пробилось между шариков низкое, прокуренное, тягучее, как Baileys.
— И тебе не хворать, Рокс, — откликнулся между шариков голос Хосе.
— Девушка, а можно с вами познакомиться? — а это вроде бы Хаз.
— Молодой человек, со мной можно только чаевыми поделиться и сфотографироваться, — отрезала девушка.
— У вас такие волосы необычные, — не сдавался Хаз. — Это свой цвет или крашеные?
— По пьяни выбелилась, — коротко сказала барменша. — На спор.
— Не жалеете? — продолжал пьяно настраивать разговор Хаз.
— Жалею, что ты в мою смену выпал, — грубо сказала девчонка.
— Ну все, Рокси, я пошёл, — опять вмешался Хосе.
— Бывай, пирожок, — Том не видел, как девушка проигнорировала распахнутые объятия Хосе и, хлопнув его по спине, завязала волосы в неаккуратный пучок.
— Удачи, — одними губами сказал Хосе и быстро ушёл за дверь для персонала.
— А можно вас угостить? — Хаз поймал девушку за руку.
— А меня можно не трогать, — девушка выпала маленькую узкую ладонь и поставила перед Хазом какой-то шот. — За счёт заведения, принцесса.
Тот залом опустошил стопку, пьяно икнул и свалился за мертво.
На этом моменте Том поднял голову и вопросительно посмотрел на мирно пускающего пузыри Хаза.
— С этой бурды всегда так рубит, — стоя спиной к нему пояснила девушка. — Самым настойчивым за счёт заведения предлагаю – все любят халяву.
Узкие плечи, чёрная рубашка, тонкая шея.
— Роксана? — пьяно прохрипел Том.
— Что? — повернулась девушка.
Она встретилась взглядом с Томом, лицо ее побелело, на скулах выступили желваки, а рот приоткрылся, будто она была рыбой, вытащенной на берег.
Тома будто огрели по голову чём-то тяжелым. Это белочка? Так она проявляется?
— Быть не может, — протянула Роксана. — Паучок собственной персоной.
Том встал довольно ловко для в стельку пьяного человека, перекинул ноги через барную стойки и одним движением сгрёб Роксану в охапку, сжимая ее до треска рёбер и мутноты в глазах.
— Я искал тебя, — выдохнул он ей в волосы, продолжая стискивать ее в объятиях.
— Да быть того не может, — прохрипела Роксана, однако, попыток выбраться не предприняла.
— Искал, — теперь Том вдохнул ее запах в себя. — Две недели искал.
Вишня и мята. И табак.
— Плохо искал, — Роксана обхватила его тонкими руками за талию и уткнулась носом в воротник его футболки.
— Нашёл, — Том скользнул носом по ее щеке и спрятал губы за ее ухом, в котором висело штук пять колец.
Она ничего не ответила, лишь теснее прижалась к нему.
— Давай уйдём? — шепнул Том ей прямо в ухо.
— А бар? Я же тут работаю, — еле слышно ответила она.
— Да плевать, — тихо сказал алкоголь в крови Тома.
Роксана закусила губу, потом склонила голову набок, оторвалась от Тома и крикнула:
— Клэр, я ушла!
— Куда ты свою тощую задницу намылила? — тут же раздался голос с кухни.
— Я буду трахаться, пить и целоваться с первым встречным, — крикнула в ответ Роксана.
— Иди к черту, чудовище, — откликнулась Клэр.
— Валим, — потянула его к выходу Роксана, но внезапно остановилась, схватила недопитую бутылку виски, вытянула из-под барной стойки непочатый «Captain Morgan» и пулей понеслась до выхода.
Том опять услышал этот голос. Голос молодости, голос свободы, голос счастья.
Они шли по улице, смеялись и пили из одной бутылки, иногда прерываясь на ее вишнёвые сигареты и поцелуи. А целовались они много, как будто боялись не успеть прожить эту ночь и эту жизнь. Каждый столб, каждое дерево видело, как сплетались их губы и языки в танце.
Они шли по тихим улочкам, наслаждаясь ещё одной летней ночью и друг другом, молодые, глупые и пьяные.
Том хорошо помнил узкую старую лестницу и квартирку на третьем этаже, где никто никогда не убирался.
Роксана скинула куртку и повернулась к Тому лицом, запуская ладони ему под футболку, но тот остановил ее пальцы.
— Нет, — твёрдо сказал он. — Сегодня я.
Роксана улыбнулась уголками губ и кивнула, поднимая руки вверх и прося стянуть с неё майку.
Том схватился за нижний край и осторожно потянул вверх, пристально смотря ей в глаза.
Впалый живот, маленькая грудь, татуировка, острые тазобедренные кости, ключицы-палки, выступающие на худом маленьком тельце.
Том опустился на колени и припал губами к витиеватым линиям на ее боку, целуя и засасывая бледную кожу, оставляя рядом с чернильными следами свои отпечатки.
Роксана запустила пальцы ему в волосы и притянула его голову чуть ближе. Том расстегнул пуговичку на ее джинсах, следуя за линиями, уходящими вниз. Он осторожно оттянул край джинс, проводя пальцем по тонким изгибам татуировки, легко коснулся губами, отчего Роксана вздрогнула, колени ее подогнулись, и она упала рядом с ним на грязный пол.
Том обхватил руками ее ягодицы и усадил себе на колени. Он прикоснулся губами к шее, к ложбинке между грудей, отогнул край лифчика и впился в сосок, терзая и причиняя легкую боль.
Роксана у него на коленях выгнулась дугой и, схватившись за его плечи, оставила на коже длинные красные полосы от своих ногтей.
Том отпустил Роксану и одним движением снял с себя футболку, потом очень ловко расправился с застежкой ее лифчика и прижался голой грудью к ее коже. Она была холодной и сухой, будто восковой, а Томасу было невыносимо жарко, ему хотелось уже избавиться от этого постоянно пышущего пламени у себя в груди, а затушить его мог только хороший секс.
Том поднял Роксану и стащил с неё джинсы, оставив ее в одних трусиках, но делал он это медленно, красиво, целуя каждый миллиметр открывающейся кожи, пока девушка у него в объятиях не начала извиваться от изнеможения.
Но Том любил именно такой секс, когда хочешь до безумия, но все равно терзаешь и себя, и партнера, растягивая удовольствие.
— Рокс? — тихо позвал Том, проводя по ключице языком.
— Что? — раздалось прямо у его уха.
— Я тебя нашёл, — он прикусил кожу.
— Долбоеб, — коротко отозвалась Роксана, в отместку кусая его за ухо.
Том ласково и нежно поцеловал ее у основания шеи, подхватил ее на руки и отнёс на кровать, подмяв под себя.
— Утёнок, — шепнул он куда-то в ее грудь.
— Чего? — не поняла она.
— Кря, — хмыкнул Том, проводя рукой по ее боку и забираясь под трусики.
Девушка вопросительно подняла бровь, а потом ловко ногами стянула с него джинсы.
— Все ещё долбоеб, Паркер, — прошептала она в его губы.
— Все ещё Роксана, — мягко отозвался он, разрывая тонкую ткань нижнего белья и вводя в неё два пальца.
