— Я бы не торопился с этим, — спокойно ответил Макс и окинул Грега и маму серьезным взглядом. — Мы зашли потому, что хотели сказать вам кое-что.

Макс замолчал, с мрачным сосредоточенным видом собираясь с мыслями. Огден счастливо улыбался, ловя руку брата и сжимая его пальцы.

Еще секунда и вместе они достигнут точки невозврата. Точки, после которой уже невозможно будет ничего изменить. Может быть, они уже давно достигли ее, сами того не осознавая? Может быть, вся их история уже была написана в книге судеб.

— Мы с Огденом вместе.

Слова рассекли пространство, словно нож. Мама с Грегом непонимающе уставились на Макса. Нависла тишина. Она окутывала, разъедала, проникала под кожу, разрывала внутренности.

— Что это значит, Макс? — нарушила тишину мама, переводя тревожный взгляд со старшего сына на младшего и обратно.

— Я люблю Макса, мама, — вступил в разговор Огден. — Люблю еще с самого детства. Он для меня всегда был больше, чем брат. Та встреча, на вашей свадьбе, снова свела нас вместе и…

Огден не договорил — мама заплакала, закрывая лицо руками, а Грег побагровел, яростно сжимая кулаки. Этот подонок трахает его пасынка!

— Ах ты, чертов ублюдок… — отчим сорвался с места и кинулся на Макса, тот тоже успел встать. Одной рукой Грег схватил старшего за грудки, второй нанес удар в челюсть. Макс отшатнулся назад, спиной упираясь в стену, а Грег продолжил его бить.

Макс не сопротивлялся и не отвечал, ощущая на себе град ударов, чувствуя, как горячая кровь течет по лицу. Он заслужил это. Он заслужил даже что-то похуже разбитого носа и вкуса собственной крови на губах.

— Что ты делаешь, Грег? — заорал Огден, подлетая сзади и колотя кулаками в спину отчима, — Оставь его в покое!

Но мужчина словно не замечал Огдена, продолжая бить Макса.

— Остановись, Грег! — неожиданно сквозь слезы крикнула мама, и отчим замер, переводя взгляд на нее. Кулак замахнулся, так и не достигнув своей цели.

— Мы с отцом должны были сказать вам обоим, но… — мама теребила подол своего платья, смотря на руки и не поднимая взгляд, — Макс… я долго не могла забеременеть и мы…

Слова давались с трудом, она вздохнула и подняла заплаканный взгляд на старшего сына.

— Мы усыновили тебя в годовалом возрасте… А потом нам все-таки удалось… и я забеременела Огденом…

По лицу текла кровь, но Макс не чувствовал боли. Он улыбнулся разбитыми губами.