— Я в здравом уме. Мне просто действительно очень нравится этот парень! Отвечаю, он не окажется маньяком, убийцей, насильником и всем из этого ряда…

— Да успокойся ты, Галлагер. Я разве говорил, что окажется?

Йен замер на секунду — как раз для того, чтобы Микки успел исправить свой промах.

— Я просто удивился, что он сменил пластинку. Судя по тому, что ты рассказывал, он вообще не собирался видеть твою веснушчатую рожу. — Поддразнил он.

— Ну да, но теперь собирается, так что… Мы встречаемся в пятницу. — Йен отвёл взгляд в сторону, что казалось странным. Он обычно не смущался.

— Ну, а что не так-то? — Спросил Микки, уже начиная волноваться. Рыжий Лобок собирается включить заднюю? Хочет продинамить его со встречей?

— Ничего, всё так. Схожу ещё за пивом. Хочешь тоже?

Они продолжили смотреть шоу и не возвращались к этой теме.

***

redmarine15: ещё два дня

redmarine15: волнуешься?

fuckthepopo247: да

fuckthepopo247: а ты?

redmarine15: ага

fuckthepopo247: ахаха

redmarine15: просто ощущение что этап жизни подходит к концу

redmarine15: понимаешь меня?

fuckthepopo247: да

fuckthepopo247: но ещё понимаю что спроси меня кто-нибудь другой, я ни за что не признался бы что волнуюсь

redmarine15: :D

redmarine15: вот жиза

***

— Так что, завтра большой день?

Микки взял Галлагера с собой на заброшенное недостроенное здание, куда обычно ходил, когда хотел в одиночестве потренировать стрельбу по мишеням. Он расставил картонные цели и парни по очереди стреляли по ним из пистолета. Как ни позорно было признавать это, но у Йена получалось гораздо лучше.

— Ну да.

— Где вы встретитесь?

-…В парке. — С неохотой ответил Йен.

— Так значит он с этого района?

— Да, похоже на то… Это может быть кто угодно.

— Или, наверняка ты его уже встречал, просто не знал, что это он. — Сказал Микки.

— Наверное… Но я не знаю других геев в округе. Передай мне обойму.

Очевидно, Йен не хотел обсуждать больше это, поэтому Микки не воспротивился, когда рыжий сменил тему.

***

Уже стемнело, но они всё ещё оставались в здании, передавая друг другу уже второй за вечер косяк. Они сидели рядом, прислонившись к бетонной стене, и Микки всё не мог отвлечься от того, что их руки и колени соприкасались.

Он чувствовал, как Галлагер смотрит на него — следует глазами за рукой с косяком, когда Микки подносит его ко рту, и задерживает взгляд на губах. Это было просто дико. Каждый раз, когда он поворачивал голову к Галлагеру, тот улыбался и закрывал свои красные от травки глаза.

— Это…клёво. — Сказал Йен.

— Да, неслабо так въёбывает, — ответил Микки, кивая на косяк. — Где достал?

— Да хз, — сказал Йен, улыбаясь как умственно отсталый. — Лип дал.

Пару минут спустя, Галлагер начал медленно съезжать по стене, постепенно опуская голову на плечо Микки.

Всё было почти идеально. Милковичу не хотелось шевелиться. Не хотелось, чтобы эта ночь вообще заканчивалась, но он понимал, что скоро надо будет расходиться по домам. Если задержаться, то у старшей Галлагер появится объективная причина ещё больше недолюбливать их семейство.

— Эй, Галлагер, — почти ласково сказал он, мягко тряся плечом, на котором покоилась рыжая голова.

— Ммммм… — пробурчал Йен, перемещаясь ближе к шее Микки. Тот уже мог кожей чувствовать тепло от его дыхания, и даже чуял запах его волос.

— Эй, — Микки вновь попытался его разбудить.

— Не хочу двигаться, Мик… — прошептал тот.

Галлагер извернулся так, что просто обнял друга со всех сторон. Он закинул свою ногу на его, и Микки почувствовал уже полувозбуждённый член парня, упирающийся ему в бедро. Рукой Йен обнимал его за живот. Обнимаемый, естественно, возражений не выказывал…

Это был уже второй раз, когда они так накурились, и второй раз, когда Микки хотел рассказать всю правду. Какую роль сыграет ещё один день молчания?

— Галлагер, слушай…

Йен открыл глаза и посмотрел прямо на него.

— Боже, — выдохнул он.

Вот оно, подумал Микки. Целуй его. Целуй его! Прекрати ссыковать и просто, блять, целуй!

Микки слегка приоткрыл рот и придвинулся ближе к Йену…

Галлагер вдруг подскочил, покраснев лицом, и в панике завопил:

— Блять! Микки, я…я не знаю, какого чёрта произошло, — он принялся резво расхаживать взад-вперёд. — Я пиздец как накурился… — твердил он, обращаясь больше к себе, чем к Микки. Слишком обкурился, чтобы понять, кто на самом деле полез целоваться. Но обкурился недостаточно, чтоб до него не дошло, что он тёрся своим стояком о ногу соседа, пока дремал.

— Галлагер… — вновь начал было Микки, намереваясь всё объяснить.

— Мик, пожалуйста, не сердись на меня. Я не ведал, что творил.

Сердиться на него? С чего Микки на него сердиться? Ах, да. Потому что он так и не рассказал Йену, что гей. И теперь пацан, видимо, ждёт, что Микки слетит с катушек и выпишет ему леща.

— Всё нормально, — сказал парень, отворачиваясь, чтобы скрыть разочарование.

— Пиздец! Теперь ты злишься… — проговорил Йен, продолжая мерить шагами помещение. Он застыл на месте и закрыл лицо руками. — Я такой придурок! — Он опустил руки и посмотрел на Микки этими дурацкими зелёными (и при этом покрасневшими как у кролика) глазами, словно взглядом умоляя того не гневаться. — Пожалуйста, не бесись. Этого больше никогда не повторится. Я не хочу всё усложнять…не хочу рушить нашу дружбу. Прости.

— Я же сказал, что всё нормально, Галлагер. Я спокоен. Просто…забей на это, ладно? Тебе надо домой, пока Фиона не докопалась.

Йен выглядел потерянным. Он взглянул на дверь, ведущую к лестнице вниз, потом снова на Микки.

— Иди домой.

Микки понимал, что рыжий воспримет это как проявление злости, но его так заебала эта ситуация, что было уже насрать. Он был так уязвим, так открыт эмоционально, собираясь поцеловать Галлагера, и случившееся заставило его почувствовать себя неполноценным.

— Серьёзно, Галлагер. Вали нахуй отсюда!

***

redmarine15: а как понять, что это ты?

fuckthepopo247: уверен, ты там один будешь с морковной макушкой

fuckthepopo247: я сам тебя найду

fuckthepopo247: ты какой-то тихий

fuckthepopo247: я думал ты там на седьмом небе

fuckthepopo247: ты же об этом только и говорил последние два месяца

redmarine15: знаю

redmarine15: я в предвкушении

redmarine15: просто о другом думаю

redmarine15: сегодня кое-что случилось

redmarine15: я ступил и, наверное, потерял лучшего друга

Лучший друг? Почему он так говорит? Они не так и давно дружат…

fuckthepopo247: лучшего друга?

redmarine15: да

redmarine15: того парня, о котором я рассказывал

redmarine15: который меня спас

fuckthepopo247: но ты вроде говорил что вы тогда впервые встретились

redmarine15: да, так и было

fuckthepopo247: так и почему ты называешь его лучшим другом?

redmarine15: потому что так и есть

redmarine15: хз как объяснить

fuckthepopo247: ну попробуй

redmarine15: ну с ним как-то правильно зависать вместе

redmarine15: он как будто дополняет меня, как моя часть

redmarine15: и пока ты опять не завёл шарманку про то как он мне нравится, это не так

redmarine15: то есть, он мне нравится

redmarine15: но можешь не волноваться

redmarine15: он по-прежнему натурал

redmarine15: между нами ничего не будет

redmarine15: да к тому же я сегодня капец как облажался

redmarine15: он наверн и говорить-то со мной не захочет больше

redmarine15: никогда

fuckthepopo247: уверен ты преувеличиваешь

fuckthepopo247: если он реально такой хороший друг, то что бы не случилось, он справится

redmarine15: не думаю

redmarine15: и не хочу больше об этом думать

Лучший друг. У Микки никогда не было лучшего друга. На друга больше всего походила Мэнди, но они же брат и сестра. Прикрывают друг другу спины. Вот так это и есть, иметь лучшего друга? Знать, что где-то там есть человек, который за тебя глотку порвёт? Но с Галлагером он чувствовал не только это.