- Но это возмутительно! – девушка воскликнула громче, чем хотела и уставилась себе куда-то под ноги, - это ведь тяжело, бороться с тем, когда в твоей голове копаются?

- Не то слово, - Гарри кивнул, это он знал не понаслышке, - мистер Уизли сказал удивительно, что Драко ещё сума не сошёл.

- Может, это то чего они на самом деле хотят?! – девушка подскочила на месте, а юноша, задрал голову вглядываясь в неё.

- Что ты имеешь в виду?

- Драко очень нестабилен морально, Блейз постоянно даёт ему какое-то зелье, зелье успокоения, но оно не совсем простое, по особенному рецепту миссис Забини. А пока мы были на каникулах Драко, он…он несколько раз пытался покончить жизнь самоубийством… И ещё, я видела шрамы на руках Драко…далеко не просто, шрамы, сделанные им… такие, что даже зельем и магией не удалось их скрыть… они намерено сводят его сума?

Пока Гарри слушал сбившийся и суматошный рассказ подруги, ему становилось не по себе, оттого что приходилось терпеть Малфою. Конечно, тёплых чувств к нему Гарри никогда не будет испытывать, но и безучастным не хотелось оставаться. Всё же Малфой в своё время тоже сделал свой вклад в их историю, а также и его мать, а эта женщина лишь защищает свою семью. К тому же юноша заметил, что, что-то изменилось в Гермионе по отношению к Малфою. хотя бы потому что она трижды назвала его просто по имени, и Поттер не оставил без внимания все взгляды блондина на его подругу и слишком частые пропажи якобы на «беседе» у Слизнорта.

- Гермиона, - юноша поднялся, и взял обе ладони девушки в свои руки, тем самым привлекая к себе внимание, так как та в панике разглядывала всё вокруг, - скажи мне честно, у тебя что-то происходит с ним?

Девушка замерла, ощущая тёплые ладони друга, и открыла рот, чтобы ответить своё извечное «Ничего» и улыбнуться, но не смогла.

- Я не знаю, Гарри… - пожала она плечами и виновато опустила глаза, - я могу только сказать, что мы нуждаемся друг в друге… я, наверное, слишком самоуверенна, но он как-то меняется и забывает о том кошмаре…

Гарри нахмурился, но он понимал, о чём она говорила, правда, он не знал, что делать дальше, наверное, лучше оставить всё как есть, но юноша никак не хотел, чтобы потом этот человек, сделал больно его Гермионе использовав для своей выгоды.

- Пусть так, но Гермиона, пожалуйста, будь аккуратна, я не хочу, чтобы он сделал тебе больно.

Девушка благодарно улыбнулась, и крепко прижалась к Поттеру, утыкаясь тому в плечо и шепча «спасибо». Юноша обнял её в ответ, они и не заметили, как недалеко от них встал Рон Уизли.

- Я не помешаю?

Оба медленно отпрянули друг от друга, Гарри махнул другу и подошёл к нему, а Гермиона, хватив свою сумку, подошла следом. Оба так и не заметили, с каким подозрением на них смотрел их лучший друг.

***

Драко сидел на лавочке во дворе у фонтана и пристально смотрел в аспидное небо. Оно по обыденности было затянуто серыми плотными тучами, из-за чего возникает ощущение пасмурного дня, будто бы собирался идти дождь, но вместо этого с неба сыпались белоснежные крупицы – снежинки.

Юноша, сидел широко расставив ноги и сцепив пальцы в перчатках меж собой. Убийственное умиротворение. Поблизости стояла мать, она, как всегда, в излюбленной привычке исследовала кусты с розами и рядом копошился её домовик с небольшой корзиной в ручках. Наверное, таким должно быть спокойствие в семье? Нарцисса закончив с цветами, подошла к сыну, снег под ногами приятно захрустел, а снежинки плавно ложились на её бордовое пальто. Сев рядом с юношей женщина взглянула на домовика и жестом указала уходить, он не смел, ослушаться и в ту же секунду испарился.

- Драко, ты совершенно не заходишь к отцу.

- Мама, - с губ юноши сорвались клубы пара, а глаза всё так же разглядывали небо, - давай переедем отсюда?

- Но это наше родовое имение, - Нарцисса удивлённо перевела взгляд на сына.

- Плевать.

- Драко, нельзя так, - женщина попыталась сжать ладони сына, но встретилась с прожигающим взглядом серых глаз.

- Я устал от этого места, меня тошнит от этих стен, я не хочу возвращаться сюда и не хочу здесь находиться ни минуты, - его голос даже не дрогнул, - хватит блюсти эти чёртовы правила, ты сама словно ходячее правило и обычай нашей семьи! Сколько ты будешь себя сдерживать и быть такой правильной?

А ведь он был прав. Нарцисса сама увядала от постоянного давления и правил семьи. Она давила себя обязанностями, что были выстроены годами, столетиями.

- Мы обязаны…

- Никому я ничего не обязан! – он впервые крикнул на свою мать, поднимаясь с места и указывая пальцем на дом, - ты никому ничего не обязана! Мы чуть не погибли от всех этих правил, от фанатика полукровки! Полукровки, мама! Нами управлял мерзкий полукровка, заставлял изводить и ненавидеть таких же, как он сам. Ты не устала так жить?

Нарцисса молчала, и бегала взглядом по лицу сына, не зная, что ответить.

- Ответь мне, - властный и холодный как лёд, - ну же!

Молчание и покорно опущенный взгляд.

Он был прав.

Прав во всём.

- Не можешь ответить?

Эти дни изводили Драко на корню. Он не мог говорить ни с матерью, ни с отцом. Они словно закрылись от него с понимаем того, что он всё же прав. Как же поздно дошло осознание. И какой же ценой. Драко было дьявольски больно. Нестерпимо.

Она рвалась наружу.

- Я устал, мам… - голос Драко предательски дрогнул, Нарцисса быстро вскинула голову, - у меня череп зудит от вечных проверок министерских акклюментов, ты знала, что они каждую неделю вызывают меня и проверяют мои мысли? Ты знаешь, что я видел, пока полукровка рассказывал о своём величии и ничтожестве себе подобных и Грязнокровок?! Ты знаешь, как меня ломает, когда я вижу отца? Я не могу так больше, не могу и не хочу…

Нарцисса только успела подхватить юношу в свои объятья и вместе с ним опуститься на снег. Он плакал, плакал навзрыд. Не было сил больше скрывать. Не было сил терпеть.

Выть волком в лунную ночь.

Реветь побитым зверем в промозглой ночи.

Рвать себе горло и вбивать себе в грудь кулак.

Причинять себе физическую боль только бы заглушить и утопить себя и не чувствовать того, что творилось в районе груди и в голове. Он ломал себе кости, да, выбирал определённую часть тела и ломал с мерзким хрустом. Он глушил маниакальные приступы в холодном снегу, пока всё тело не кололо от озноба, продирающего каждую косточку. Он словно во сне с полной безысходностью падал в ледяную воду глубокого фонтана. Он, делал больно другим людям заглушая свою. И поистине он стал излечиваться рядом с Грязнокровкой. Рядом с той, которую нужно уничтожить. Может быть, он её и уничтожит. Она не должна была стать его панацеей. Не должна была. Только не она. И он вырвет её из себя.

С корнем.

Месяц тянулся очень медленно, словно ты увяз в липкой и тягучей жиже. Оттягиваешь, и за тобой тянется она. Вновь и вновь тянет за собой обратно, заставляет вернуться в прошлое положение. Этот день навсегда въелся в его сознание, как и те другие воспоминания, что ранили его. Врывались и наносили тяжёлые глубокие раны.

Кровоточат по сей день.

Всё началось с Нарциссы. Драко сидел в библиотеке, разглядывая свой перстень в полумраке помещения, когда его мать туда ворвалась словно вихрь, лепеча на ходу и умоляя подойти к отцу. Юноша просто лениво перевел взгляд на мать, опуская ладонь на подлокотник кресла.

- Драко? – женщина непонимающе прижала к груди сжатый в пальцах платок.

- Я не пойду туда.

Нарцисса беззвучно содрогалась, весь мир медленно уходил из-под ног. Будто бы все пожары вспыхнули разом, обдавая её своим горячим дыханием. Это была последняя его просьба. Просьба человека, что понимал свою ошибку только сейчас, когда ему в лицо разлагалась сама Смерть. Она, смердела расползаясь по всем углам родительской комнаты. Нарцисса не смела и слова вымолвить, она просто легла поверх одеяла, рядом с мужем закрывая глаза, и дышала. Дышала за них обоих. Люциус с горечью понимал, что его сын не придёт. Даже под дулом знобящей Смерти, что так медленно расползалась по его телу. Дыхание замедлялось, становилось холодно, лишь тёплая ладонь его супруги нежно грела и давала понять, что она его любит, несмотря на всё то, что он сотворил. Несмотря на то что он чуть не убил их сына. Их плод любви. Почти неосязаемой, но любви. Верной. Стальной. Вечной.