Не хочу даже знать, какими добрыми словами Она меня называла, когда я выражался своим знанием английского.
Ему обучали меня в школе, но как говорили, что будет он зелёным цветом на пути моём, а я отрицал, даже не верил, я всеми силами склонялся опровергнуть, но лишь для меня это и вышло боком. Я верил в свои руки, в их умение сотворить, ведь было ясно: в драках после школы и мозолями на ладонях родителей, что не сгодится он, не надо тратить на него свои силы. Но в чём-то я оказался прав, не для интеллекта он мне нужен оказался, а чтоб прочесть надписи на своём пути. Я верил, что только выкладываться надо в тренировках силы, но, видимо, горит для меня зелёный, но я не знаю, как тронуться, не получается – глохну, продвигаясь рывками.
Беседовали мы долго. Я стал замечать за собой, как легко мои навыки выражаться на английском поднимались вверх. Она хвалила меня, на что смущался, отправляя Ей смайлики с румяными щечками, но тут и тем для дружеских бесед не осталось. Наступила тишина, в которой-то и были слышны слова для более близкого знакомства. Мы оба понимаем это, но стеснялись поставить друг друга в неловкое положение. Пишу, что нужно отлучиться, единственное, что выдавилось обидой во мне, в ответ получаю понимающее согласие. Хотела подобное написать, но в этом деле парень должен быть разумней и не дать девушке взорваться на эмоциях.
Не прошло и получаса, как созрел… Странно, что я не спросил его раньше, а он ведь самый глупый в начинании разговора после «привет». Спросил: «А чем Ты занята в свой выходной». Легко можно заинтересовать человека к себе, когда интересуешься его работой. На этой почве можно много рассказать, что любит человек, а что нет, вот и Она не оказалась исключением.
Готовит еду, а я пишу, что тоже кое-что умею. Готовлю сам себе, и, главное, то, что нравится мне это делать. Заинтересовал, легко сказано. Да, я и правда умею и люблю готовить, но Она пала жертвой своей собственной рекламы. Наверное, сейчас на удивление, что парни умеют готовить, но это был мой рекламный трюк, а Она учла это, поселив в голове, что, может, он может не остаться голодным после прихода с работы до прихода…
Уже есть представление друг о другу, что по разные стороны вполне реальный человек, с которым возможно даже будущее, а не тот, кто меняется при каждом слове. А что же касается моей внешности, являлась ли она толчком для знакомства, но странно как-то, что если я Её приглянулся, то почему и я в ответил взаимностью сердцем, а не шаблоном идеальной девушки у которой грудь и… закрывают разум в поиске своей любви. Наверно, когда-то нам показали портретами образы, какими мы будем выглядеть здесь. Зрительно не запомнили, но сердце не обманулось и увидело знакомую Душу, и теперь много открылось воспоминаниями, а не фантазиями.
Много раз замечал, как девушки реагируют на моё присутствие. Что они во мне находят, но ведут себя как будто у прилавка с понравившимся платьем, которое вот-вот купит впередистоящая другая девушка. Вижу, как примеряют меня на себя, но я знаю, что не из тех, кого они привыкли видеть в мужиках, а именно самцов, грозящих им животным гневом. Они хотят видеть силу, а не чувствовать. Стать собственностью крепких рук, передавивших им дыхание. Не хотят думать, кем могут стать в душе мужчины, а забываются, теряя силы в разных позах.
Меня видят лишь как украшение, тем, что могут они позволить надеть в счастливый день, но разве получится постоянно жить как в праздник? Но и мне также модницы ни к чему. Уберегла, наверное, судьба от коварных планов их. Не для них я здесь! Не давала чья та ухватившая рука вкусить вредное, как сладкое могло стать оно опасным для зубов. Чтоб не впускал в свой дом, кто его законы чтить не будет, кто может осквернить его алтарь. Беречь велели, говорили, что скоро постучатся в дверь, и ты открой.
Всё происходило подобное чуть ли не каждый день, задолго как познакомился с ней. Вот только совпадение или нет?.. Хочу верить, что несмотря на все возможные преграды, мой путь сведёт меня с Ней, раз уж кто-то ведёт меня.
Как трудно, склонившись над листом бумаги, вспоминать наши разговоры. Они остались в моей памяти, но не словами, а желанием достичь Её приступами жалости, что упускаю своё время, и нет утешения ни в одном из моих наступивших дней. Каждое новое утро будит меня сдавливанием моего сердца. Сонным я не вижу дороги, а вижу Её на другом конце пропасти, разделяющей нас, и нет во мне той силы, что помогла бы перепрыгнуть, а прыгнув сейчас, разобьюсь, упав, споткнувшись ещё у края. В этой суматохе стараюсь выбежать наружу из своей головы, полной голосящими ртами.
Пишу, желая доброго утра. Рассказать бы Ей, что это я щиплю так себя, чтоб проснуться от своего кошмара наяву. Что не целью было пожелание уделить Тебе время, а была цель вернуть меня в реальность, защитить меня от неё самой, поселившейся у меня в голове и учинившей бунт моему здравому смыслу. И только когда спустя несколько минут ответила мне, я успокоился. И тут я вспомнил все свои обиды на Неё. Уже набрал весь текст, что диктовало сердце, что не могу я мучиться так больше, не стерпеть мне оскорбления самого себя, да, наконец, то, что я влюбился. Но от слов этих я сам глаза открыл себе, а что будет с человеком, который как бы не причём здесь. Будет ли он рад, что нашёлся тот, кто его полюбил, или, наоборот, назовёт психом и навсегда сбежит, забыв меня как страшный сон. Да, и ещё, а дальше что, ну напишу – она прочтёт, и даже не исключив, что будет взаимность, что я делать стану. Я гол как сокол, а то ещё жизнь кому-то сломаю своим поведением доведённого до отчаяния. Она может дать согласие, но будет ли оно по правде сказано или станет лживым обещанием человека, который льстит слезам другого человека? Да всё пропадёт пропадом из-под моих ног! Опять я в дураках, в своих же заблуждениях. Пусть лучше считает, что не испытываю к ней чувства, вот только ясным оно становится среди поступающих минут, когда мы думаем, чтобы написать друг другу – Придумываем всё больше тем для разговора, заговаривая зубы, желая поскорее скрыть правду, что была перед началом диалога. Мы словно убили одну правду вместе и не хотим вспоминать своё деяние. Врём, нагло врём себе, рассказывая, какая чудесна погода у нас в городе, или что я есть пошёл, ага «приятного аппетита», и сам стал обедом своему чувству, ах да, ещё о покупках в магазине. Бессмысленно скрывать от совести правду, как было всё на самом деле, рано или поздно она развяжет нам языки, ну, а пока хватает наглости у нас обвинять друг друга в виновности – будем продолжать тыкать пальцами по буквам, как отряхиваясь от вины перед лицом совести, указывая на другого, и этими же пальцами мы пишем, излагаем, что думаем. Эти пальцы пишут лживые слова, заставляя принять за правду, но перестаю слышать, когда опять Она мне пишет, а я спокоен сразу после.
Быть стало, может, Её игнор, что между днями нашей встречи, Её злость это из-за того, что Она видит моё рвение и готова услышать своим сердцем моё сердце, но я продолжаю лгать, и тем самым Она даёт урок подумать, но стыдно Ей становится, что грубо, очень грубо может нанести удар Её молчание… Пишет мне сквозь оскаленные зубы.
Сейчас мне как никогда интересно, а что по поводу влюбленности думают девушки? Чувствуют ли они интерес к себе, но больше убивает, что они в состоянии дозволенности себе, вот так, с легкой руки прогнать человека, оставив влюбленным.
Прошло около полутора месяца от начала тех событий. Вроде много можно было успеть за это время, но оно растянулось одним днём. Наша с ней переписка несла характер натянутой струны, один лишний оборот колка, и всё порвётся. Много раз натягивали, отпускали, и от этого нам становилось ясно, что мы причина смены настроения.
Было как-то безразлично, я искал себе спутницу, и с каждым, с кем заводил разговор, был чисто на несколько ответов. Я даже не предполагал, что, может, та, с кем я способен строить будущее. Я как-то был ещё далёк до этого, а может быть, уже далёк. Прошёл незаметно мимо этой участи, и не познав, не знал все эти ценности. Но и там, где не было ни одной Души отстали все, запутавшись в суматохе позади. Была Она, вот Она и стала моей спутницей. Оба видели все проблемы семейной жизни на чужих ошибках, что поскорее решили избежать того же, ускорив шаг в развитии от погони медленной ходьбы возможной суеты. Увидели там суету и потерю человеческого лица и не хотелось пополнять их ряды. Банально всё до тошноты – там те, кто не умеет жить. Они хотят остаться, подражая счастью, впервые увидев его, но так и не узнав его в лицо. А нам вдвоём не скучно и не весело, вспоминаем всё как пройденный урок, который не учили, так как казался он нам не интересным. Мы были одинаковы, понимали с полуслова, но не хвалили и не льстили своим умением, что приобрели, пройдя мимо семейной жизни. Наверно, могли бы стать наставлением для других, как нужно создавать семью, что не нужно торопиться, поддаваясь усыплённому рассудку, будто уже пора. Не возраст тела даёт вам право созидать, а время, пройденное на своих ногах. А так, ломают дрова, не зная воспитания, чему тогда учат своих детей. Не просветлёнными им всё равно, они не понимают, какой урон наносят, вмешиваясь без права слова в дисциплинированное молчание природы.
