Все это звучало довольно ужасно, и на мой взгляд являлось особо изощренным издевательством над природой. Не увидев под ногами выступающий порожек между двумя галереями, я едва не пропахала носом пол из отполированного гранита. Ядвига, находящаяся глубоко в себе от переживаний, успела отреагировать и поймала меня за ворот платья в самый последний момент.

- Спасибо.

Подруга скупо проронила:

- Будь внимательней.

Ее определенно надо выводить из этого состояния, иначе долго она не продержится и сорвется. Ясмина шла впереди, показывая нам дорогу и догнав ее, я поинтересовалась:

- А у Арно были удачные эксперименты или он на этом взял, да успокоился?

Женщина отрицательно качнула головой.

- Инквизиция запретила использовать в ритуалах человеческую кровь, так и появились некроманты: маги, которые специализируются на работе с телом человека. Сами понимаете, девочки, они так же быстро стали вне закона.

Теперь понятно, каким образом Лукос оказался с ними связан, только все равно не пойму, почему все так бояться крови, работа с ней точно такая же, как и с любым другим материалом. Никто ведь не запрещает работать с ветром или огнем?

- И чем так кровь опасна? – как ни в чем не бывало, обронила я, когда мы подошли к невзрачной темно-коричневой двери, слившуюся по цвету со стенами.

Наша общая комната находилась на втором этаже, в самом конце коридора. Ну, хотя бы соседей, с одной стороны, не будет, тоже не плохо.

Ясмина достала из кармана просторной плиссированной юбки большую связку, и вручив нам по экземпляру, ответила:

- Человек полностью создан по образу и подобию Единого Бога, которого признают и эльфы, и драконы и даже орки. Человеческая кровь содержит какой-то код, который объединяет все живое между собой и считается, что тот, кто его разгадает, станет владеть миром. Теперь понимаешь, почему инквизиция запрещает под страхом казни любые подобные опыты?

Я чуть было не спросила, знают ли они о ДНК, но в последний момент прикусила язык. Ни к чему демонстрировать, что я понимаю, о чем идет речь, только вот не пойму, где тут можно узреть полное и безоговорочное господство?

- Но насколько мы знаем, Лукосу Шимаре было разрешено делать все, что угодно, - не согласилась с преподавателем Ядвига, - лишь бы он вылечил больных в госпитале.

Ясмина презрительно фыркнула:

- Великий Инквизитор, что тогда сидел в кресле, что нынешний, не отличался большим умом. Тогда в госпитале лежал кто-то из тяжелобольных членов королевской семьи Адальвора, и на всех было оказано колоссальное давление, чтобы никто даже подумать в сторону Лукоса не мог. Пожелай тогда Шимаре, что ему для ритуалов выделили дюжину красивых девственниц, ему бы предоставили их без возражений.

Ядвига скривилась, для нее подобные вещи были категорически неприемлемыми, да и я, хоть и понимала монарха, но не поддерживала:

- Просто круговая порука какая-то!

На это ведьма лишь рассмеялась.

- Это мир сильных мужчин и их амбиций, здесь не может быть по-другому, как ни старайся. Да и зачем? Живите в свое удовольствие, делайте вид, что все понимаете и вам нравиться подстраиваться, а сами стройте свое царство, с вашими мордашками, поверьте мне, у вас много шансов стать настоящими королевами, а работают и стараются пусть те, кто готов положить оставшийся мир к вашим ногам.

Звучало как на лекциях по валютным операциям и торгово-денежных отношений у одной из моих знакомых. Хотя, несомненно, мы дружно задумались над словами ведьмы, уж она-то знала, о чем говорит. А она тем временем сообщила, что наши вещи уже доставлены и нам пора приводить себя в порядок и отправляться на занятия. Ясмина поощрительно подмигнула нам, тем самым разбавив общую гнетущую обстановку и ушла, оставив нас одних.

Ведьмы, единственные в аз-Зайтуне, кто жил как белый человек. Зайдя внутрь, мы буквально остолбенели, очутившись в огромном холле, где в центре располагался полукруглый диван со стеклянным столиком и всюду изобилие зеркал, картин с красивой умиротворяющей природой и много-много света. Так уютно в академии не было еще никогда.

В апартаментах, не считая холла, было еще три комнаты с большими кроватями и гардеробами, в которых уже лежали наши чистые, отглаженные и аккуратно сложенные вещи. А чего стоила огромная ванная, больше похожая на домашний бассейн и полностью обставленная кухня со шкафом, напоминающим холодильник. Там, вне себя от восторга я обнаружила большое разнообразие свежих продуктов. Заметив это, Ядвига протянула:

- Теперь я понимаю, почему ведьмы держатся особняком от других факультетов и смотрят на прорицательниц и ведуний, как на пустое место. Глядя на такой уровень, я ощущаю себя плебейкой среди небожительниц.

Услышав такое не лестное о себе мнение, я отмахнулась.

- Перестань, все равно итог один: замуж и конец.

Подруга покачала головой.

- Не скажи, с некоторыми ведьмами все же немного считаются. Не зря люди говорят иногда – характер как у ведьмы, значит, связываться с ней опасно.

Я выудила Сангреаль и молча поставила артефакт на кухонный стол. Ведунья долго смотрела с растущей ненавистью на чашу, потом прохрипела:

- Я понимаю, что с ее помощью можно спасти много жизней, но не могу принять этого. Созданное чудо из страданий других, как оно может приносить счастье и облегчение? Это глобальный обман, не знаю, как ты, но раз она сводит с ума так много магов и оставляет за собой одни жертвы…

Я не стала ждать, пока она закончит, зная, о чем ведунья думает:

- Я тоже хочу от нее избавиться.

- Но ты ведь целитель, для тебя возможность спасти жизнь любым путем…

- Я знаю, как это сделать, но только другими способами, теми, которыми меня учили не один год. Сколько времени прошло, но вот не вериться мне в магию такого характера: не может чаша лечить, не отбирая взамен что-то иное.

Зная это, используя Сангреаль, я, возможно, калечу дальше сильнее, чем сама болезнь. И Ядвига поняла больше, чем я хотела сказать:

- А еще это очень плохо, когда исцеление, да и многое другое, приходит на халяву.

Я задумчиво смотрела на артефакт, казалось, он прекрасно понимает нас и совсем не рад подобным речам. Наверное, стоит обдумать необходимость его уничтожения, пока никто не узнал, что чаша точно у меня, иначе потом мне уже с ней ничего не сделать: вряд ли мне дадут хоть шанс приблизиться к ней. Но как решиться на такой шаг, зная, что Сангреаль это суть воплощенной надежды? А еще это знак страданий одного отдельно взятого рода, который Лукос отдал на откуп своим больным фантазиям.

- Здесь все относительно, попробуй, объясни это матери, у которой малыш, к примеру, болеет раком?

- Понимаю, но что такое рак?

Девушка немного ожила, позабыв на время о Дионисе, но углубляться в такие темы мне сейчас не хотелось.

- Надо потрясти нашу Ассоциацию врачевателей, я знаю, как поднять уровень выживания населения.

Ведунья светло улыбнулась, глядя на мое полное решимости лицо:

- Ты уже говоришь не «ваша, как раньше, а «наша», это здорово.

Я смутилась, и чтобы это хоть как-то скрыть, заговорила о более насущных вещах:

- Ядвига, нам надо найти Диониса, он ведь сбежал не просто так и возможно, ему нужна помощь.

Подруга, неплохо державшая себя в руках до этих слов, тут же раскисла, всхлипнула и упала на стул, зажав голову руками:

- Я боюсь, что это он убил Лисавету…

Вот здесь я была уверенна в том, что это не могло быть априори:

- Чушь, Дионис страдает эпилепсией, я тебе потом расскажу, что это такое, но любое волнение может вызвать приступ, при котором даже пошевелиться без посторонней помощи нельзя. А я не представляю, как можно проводить такие ритуалы и ничего не чувствовать и вообще, мне кажется здесь замешан Браоз. Я не верю его нелепым отмазкам про масло иланг-иланга.

Ведунья чуть сморщила узкий чистый лоб.

- Но ведь его проводница подтвердила, что он весь вечер был с ней?