— Насколько любезной?

— Очень любезной, столько, сколько пожелаешь, и где пожелаешь. — Ее дыхание стало прерывистым, от смелых слов. Она потеряла рассудок, и предложила едва знакомому мужчине ночь без всяких ограничений.

— Тогда, что мы до сих пор делаем на танцполе? — ответил он и скользнул руками к ее ягодицам, прижавшись пахом к ней. Она уже могла почувствовать твердый мускул, который, как она надеялась, станет только тверже и больше по ходу ночи.

Его ощутимое возбуждение придало ей вновь обретенную уверенность.

— Может нам стоит завершить хотя бы этот танец, чтобы люди не пялились на нас, когда мы станем сбегать отсюда?

— Холли, Холли, — пробормотал он, и страстно поцеловал ее под ухом. — Мы можем завершить этот танец, если ты настаиваешь, но я тебе обещаю, если мы продолжим, люди начнут пялиться на нас. Тебе выбирать.

Когда она почувствовала, как он снова потерся тазом об нее, то она понимала, что у нее на самом деле нет выбора.

— Так или иначе, я никогда не была особым любителем танцев.

— Мудрый выбор, — ответил он и выпустил ее из своих объятий, чтобы взять за руку и направить ее к выходу из шатра.

Ей было все равно, куда отведет он ее, пока что-то мягкое будет под ее спиной и что-то твердое будет врываться в нее.

КОНЕЦ