Переполняемая яростью, Сола вдруг бросилась на Виктора, чтобы вцепиться ему в лицо своими пальцами, но ещё раньше сильная, мужская рука перехватила и крепко сжала её запястье.
-Успокойся, я прошу тебя... я умоляю. Как ты такое вообще можешь говорить?
Первые несколько мгновений девушка ещё как-то пыталась вырваться, но затем она всё же оставила эту бессмысленную попытку. В глазах померк безумный блеск и с лица в миг исчезла злобная, истеричная усмешка.
-Как я такое могу говорить... как я такое могу говорить... как я...
Сола побледнела и чуть было не упала в обморок, но Виктор тут же подхватил её и прижал к себе.
-Прости меня. Я не знаю сама, что я говорю. Что-то ужасное со мной происходит в последнее время. Я не могу с этим бороться.
-С тобой всё будет хорошо, нам нужно только поскорей уходить отсюда. Твой отец был прав - это гиблое место. Покинем город, отправимся к океану или в горы, где нас никто не сможет найти. Мы начнём новую жизнь и будем счастливы так, как были счастливы когда-то.
-Нет,- Сола подняла голову и посмотрела прямо в глаза Виктора. Она вся дрожала и всё же напоследок, последним усилием, смогла подарить ему свою настоящую хоть и слабеющую с каждой секундой улыбку,- Я никуда не пойду. Снаружи полно фаталоков и я не вынесу ещё одной встречи с ними. К тому же у меня больше не осталось сил. Я ухожу... Прости за все, что было не так и знай, что я всегда любила одного только тебя. Ради тебя мне стоило жить, а теперь - прощай. Прощай, моя любовь...
Мёртвое тело девушки начало медленно сползать вниз и Эрикс, все ещё отказываясь верить в то что произошло, по прежнему изо всех сил поддерживал ее. Когда Сола повисла у него на руках, только тогда он медленно положил её на кровать и, присев рядом на корточки, еще долго сжимал в своей ладони её маленькую холодную руку, десятки раз вспоминая каждый миг, каждую секунду, что он когда-то провёл с ней. Жизнь больше не имела никакого смысла. Он потерял самого дорогого человека на земле.
Неожиданно чистая, необузданная ярость затмила всё его сознание. Ноги сами понесли куда-то вперёд и, остановившись в проёме двух комнат, Виктор с силой дикого зверя вцепился пальцами в дверной косяк так, что из него посыпались опилки.
-За что?! За что мне одному досталось столько боли и страдания?! Где ты, справедливость? Где - я спрашиваю? Тебя нет. Ты отвернулась от меня, а может тебя никогда и не было вовсе. Зачем мне жить дальше? Я ненавижу тебя - жизнь!!!
Часть третья
Ночь
Человечество обречено. Оно уже никогда не сможет выжить, оставаясь прежним. У людей есть только один выход - разделиться на две группы. Одна, лучшая, должна последовать за фаталоками. Многие тысячи лет они будут покорно служить этим божественным созданиям и может быть когда-то, своим трудолюбием и преданностью заслужат право считаться равными рядом с ними. Другая, худшая, будет по прежнему скрываться от солдат Великой Империи в подземных городах, непроходимых джунглях и горных ущельях, постепенно проходя обратный путь от человека к животному. Со временем они разучатся говорить, начнут передвигаться на четвереньках (так ведь удобнее атаковать, используя когти и зубы) и покроются густой шерстью, хорошо защищающей их от холода и непогоды.
Многовековая, древняя культура будет забыта навсегда. Для "высших" людей в жизни больше не останется места для бесполезных развлечений, а для "низших" уже не будет существовать ничего кроме стремления выжить и привести на этот свет потомство, таких же, как и они, сами, диких и агрессивных животных.
Жей О'Жей - с 2318 по 2339 годы
руководитель секты "Очищение", а
с начала войны - лидер и духовный
наставник нового религиозного
движения "Последователей".
Солнечная Система. Планета Земля. Подземный Центраполис. Второй год с начала войны.
Канализация представляла собой довольно мрачное и унылое место. Серые, бетонные стены, плесень, свисающая с потолка, грязная и липкая жидкость под ногами. Все вокруг словно вымерло и даже крысы, до недавнего времени многотысячными стаями обитающие в этих бесконечных, каменных коридорах, теперь лишь изредка попадались на глаза. После того как в начале войны в подземный город пришёл голодный и озлобленный человек, они в один миг превратились в редкий и вымирающий вид.
На многие километры вокруг стояла глубокая, мертвая тишина. От этой тишины порой казалось, что время навсегда остановилось. И только звуки едва различимых шагов одинокого путника, монотонным эхом отражаясь от стен, доносилось откуда-то издали.
Человек не знал куда он идет. У него не было цели и он не видел конца своего пути. Его разум был абсолютно безразличен к собственной судьбе и только тело, здоровое, мускулистое тело по прежнему инстинктивно держалось за жизнь и не позволяло себя погубить.
Поначалу он думал, что умрёт от голода, но ловкие руки сумели поймать несколько крыс. Затем он решил, что у него не хватит сил продолжать свой путь, но крепкие ноги словно не знали усталости и снова и снова продолжали идти куда то вперед. Вместо одежды он носил рваные лохмотья, а его голова, когда-то коротко стриженная, за полтора года покрылась длинными, до плеч волосами, ставшими совершенно седыми всего за несколько часов. Человек был ещё молод. На его лице по прежнему читалась сила и решительность, но вот только глаза были пустыми и безжизненными словно у мертвеца.
Он не знал сколько времени уже находился в пути, сколько долгих дней и ночей он бесцельно двигался куда-то вперед, но однажды он встретил на своём пути другого, такого же, как и сам он, путника. Словно призрак, тот вдруг появился откуда-то из-за поворота и преградил ему путь. Это был старик. Он был худощавый и сгорбленный, с лёгким безумием во взгляде и с тяжёлым металлическим ящиком за спиной.
Его голос был слабым и дрожащим:
-Похоже, я тебя знаю.
-Откуда?
-Ты Виктор Морган, тот самый герой, что спас нашего президента.
-Какой же я герой, если я видел как на моих глазах погибает самый дорогой для меня человек и ничего не сделал, чтобы спасти его. Я ничтожество...
-Не вини себя за прошлые ошибки. Смотри в будущее и старайся не повторить их впредь.
-Смотреть в будущее?.. У меня нет будущего, папаша. Я живу одними воспоминаниями. Эта девушка... я закрываю глаза и вижу её: как она идет, как она что-то говорит или смеется. Теперь её нет и все, что я хочу - это чтобы жизнь поскорей оставила меня и позволила мне последовать за ней.
-Жизнь - это странная штука. Я бы даже сказал, что нет ничего более прочного и в то же время ничего более хрупкого и непредсказуемого чем человеческая жизнь. Она крепко держит тебя, когда ты полон горя и отчаянья и может покинуть на вершине счастья и успеха.
Виктор поднял голову и внимательно посмотрел на старика, который, словно каменное изваяние, по прежнему, почти без движения, продолжал стоять на одном месте.
-Ты говоришь так потому что, может быть, сам никогда и ничего не терял.
-Я потерял все. Меня зовут Дольфганг Самерсет и когда-то я был министром пропаганды Федерации. Я мог бы стать следующим президентом Земли, но война отняла у меня власть. Еще я был счастливым мужем и любящим отцом, но во время бомбёжки фаталокская бомба попала в мой дом и в один миг я потерял свою семью. Можно также сказать, что я потерял силу и здоровье. Последние пол года я скитаюсь по канализации, сплю на холодном бетоне и питаюсь отбросами. За это время из крепкого мужчины я превратился в слабого и больного старика. Вот видишь - мне досталось ещё, пожалуй, больше чем тебе, но я не потерял главного - веры. Веры в будущее и веры в свой народ. Знаешь, что это за ящик за моей спиной? Это, может быть, единственная работающая радиостанция на всей нашей планете. Я сам собрал ее. Она почти готова и теперь я хожу по старым мусоросвалкам, чтобы найти к ней кое какие последние недостающие детали. Когда это случится, миллионы людей в Подземном Центраполисе из своих радиоприёмников и карманных телефонов, тех что постоянно подзаряжаются от тепла человеческого тела, услышат мой голос и узнают, что человечество ещё не полностью уничтожено. А затем, когда придёт время, я призову их в бой и они поднимутся на поверхность и сбросят со своей спины проклятый фаталокский гнёт. Главное, чтобы люди продолжали надеяться. Главное чтобы ты не потерял эту надежду, ведь именно на тебя вскоре ляжет тяжёлое бремя героя - быть впереди и вести за собой всех остальных.
