— Я не знаю, — Хёнджин судорожно губы облизывает. — Это место для меня ассоциируется с тобой.
Уджин кивает, признавая, что понимает. Оба знают теперь, что и он сюда постоянно приходил.
— Я так рад, что ты не попытался ничего с собой сделать, чтобы привлечь моё внимание, — признаётся Ким и его голос дрожит. Рукой он убирает чёлку с глаз Хёнджина, чтобы заглянуть в них. — Я бы никогда себе не простил этого.
— Знаю, — еле слышно отвечает Хёнджин, слабо улыбаясь. — Тогда бы ты ещё больше загнался, что это всё из-за тебя, вот чем это оборачивается. Мол, ещё чуть таблеток не нажрался от тебя или что-то такое, — кривляет Уджина Хван с грустью в голосе. — И тогда даже если бы ты остался, то не простил себя.
— Да, — Уджин лбом прислоняется ко лбу Хёнджина. — Даже за саму мысль, что ты мог сделать что-то с собой из-за меня, я не могу перестать чувствовать вину. Если бы не я, то твоя жизнь была бы спокойнее.
— Это было бы ужасно, — шепчет Хван, сглатывая. — Не смей о таком говор…
— Но раз мне так повезло иметь тебя и всё так сложилось, — перебивает его Уджин. — То отступать всё же поздно, ведь так?
У Хёнджина слезы по щекам текут, Уджин и сам еле держится. В плечо Хвана утыкается, вдыхая его запах всей грудью, в объятиях сжимает. Хёнджина трясёт сильно, теперь уже от слёз. Реальность происходящего доходит постепенно, от чего становится страшно. Он судорожно цепляется пальцами за плечи Уджина и сжимается.
— Не уходи больше.
— Не буду.
Уджин сам этой встречей отрезал все пути к отступлению. Потому что, как сказал Чан, увидь Уджин Хёнджина ещё хоть раз, он не смог бы уже от него уйти. И Уджин не смог.
Комментарий к Он всегда присматривает за Хёнджином
Поздравляю всех с камбэком! ТТ
Это лучшее, что могло бы быть. Как сказал Чанбин, мы с вами и самими ск счастливые люди. И это правда. Стэи, не забываем стримить!
И! Вступайте! В! Группу! По! 2джинам!
https://vk.com/hyunjinxwoojin
К части!
https://vk.com/photo-150045757_456239147
========== Билет в Сидней ==========
Сложно снова привыкать друг к другу, когда и не надеялись больше встретиться. Но Хёнджин и Уджин справляются, действуя осторожно, боясь всё испортить. У них тысячи слов, которые стоит сказать, и тысячи действий, которые стоит сделать. Но они не спешат.
Очень много времени Хёнджин вместе с Феликсом и Сынмином теперь в квартире Уджина. В небольшой однушке на окраине города, потому что Уджину не было смысла искать квартиру больше, не планируя ни с кем жить. И к радости всех, его прогнозы не сбылись. Родителям Хёнджина сказали, что зависают у Сынмина. Конечно же, те были не против, зная Сынмина. Очень приличного, спокойного и воспитанного мальчика, хакающего сайты и отслеживающего преступников, чтобы свести одного из них со своим лучшим другом. В общем, как сказал Феликс, в тихом омуте…
Уджин неловкий. Он боится лишнее слово сказать, что-то не так сделать. Прямым текстом сказал, что в какой-то мере считает происходящее неправильным, потому что он не заслуживает Хёнджина. И, конечно же, сам Хван с этим спорит всё время. Хорошо хоть не агрессивно.
Нельзя не заметить, что Хёнджин и Уджин друг друга совсем не отпускают, будто приклеившись. Сынмин на это лишь хмыкает, напоминая, что никуда они друг от друга не денутся. Те это понимают, но ничего с собой сделать не могут. Поэтому даже завтракая, они держатся за руки; соприкасаются коленями в кафе, если нет возможности контактировать иначе; обнимают друг друга девяносто процентов времени; пытаются прикоснуться друг к другу всеми способами, даже если это на секунду соприкосновение пальцев на столе или прислонение плечами. Они даже зубы чистят вместе, когда ночуют у Уджина. На самом деле, это очень мило. Даже Сынмин не может отрицать. Но это не отменяет факта того, что они скоро будут в душ вдвоём ходить, однако, как сказал Уджин, только после того, как Хёнджину будет восемнадцать лет. В этом плане Уджин очень порядочный и, будучи старше Хёнджина на почти шесть лет, он принципиально не хочет никакого сексуального взаимодействия, пока Хван не станет совершеннолетним. Нет, Уджин хочет Хёнджина, все видели, как он запирается в душе по понятным причинам, если Хван начинает наглеть, но никаких переходов за черту. Ким говорит, что так точно будет ужасным человеком, если набросится на младшего. Хорошо хоть, что через месяца два у Хёнджина день рождения и восемнадцать лет.
Сынмин не может не шутить о том, что Уджин неделю не выпустит Хёнджина из кровати.
К слову, когда Хёнджину восемнадцать исполняется, то так и происходит. Но Сынмин и Феликс предпочитают синхронно делать вид, что ничего не понимают.
Спустя это время Уджин и Хёнджин полностью снова привыкают друг к другу и успокаиваются, переставая судорожно хвататься друг за друга от каждого шороха. Постепенно всё стабилизируется, становится спокойнее. Но периодично всё так же в их глазах мелькает отчаяние, если, например, одного из них нет достаточно долго (пару часов?) рядом. И это, пожалуй, одна из самых милых вещей, что когда-либо видел Сынмин.
Теперь, под предлогом ночевки с Сынмином, Уджин и Хёнджин всё чаще и чаще спят вместе в кровати старшего. И, поёрзав немного, они засыпают исключительно в объятиях друг друга. Чаще всего Уджин обнимает Хёнджина со спины, утыкаясь в шею, или сгребает в медвежьи объятия спереди, утыкаясь в макушку и смешно сопя «не отпущу». Хёнджин любит прижимать Уджина к груди, чтобы голова того располагалась рядом с сердцем, и медленно перебирать пряди пальцами, пока Ким нежно трётся носом о его грудь. Они засыпают очень быстро, находясь в объятиях друг друга. А ещё теперь ложатся спать раньше, потому что Уджин всерьёз решил следить за здоровьем Хёнджина, увидев, как сильно он ослабил иммунитет за эти месяцы, и с ужасом узнав от Феликса с Сынмином какой у Хвана режим (как будто бы у самого был лучше!).
За всё прошедшее время Феликс долго не решался спросить, что вообще с Чанбином. Но на конец первого же месяца Уджин сам дал телефон Со Феликсу. И Ликс ожидал, что с сообщениями его проигнорят или кинул в чс (тогда, на крайняк, Феликс мог бы попросить Уджина сделать такую же фишку с неизвестным номером, как была у Чанбина), но… Чанбин ответил сразу. Холодно, колко, но ответил. Даже агрессивно, возможно. Уджин предупреждал об этом всём, потому что сам знал, что Чанбин извёл себя мыслями о происходящем.
А ещё только пару месяцев как попытался вернуться к обычной жизни, забыть всё, связанное с Феликсом. Выходило плохо, но хоть как-то. И тут Ли ему написал, снова всё переворачивая и вгоняя в отчаяние. Феликс даже начинает сомневаться в том, стоит ли писать дальше, видя такую реакцию. Но тут уже настоял Уджин.
— Ты ему нужен. Сообщи, что я сейчас с вами и теперь ему нечего волноваться о том, что вы станете соучастниками или что-то такое. Вы уже, — Уджин говорит это хмуро, не одобряя явно, но уже не так радикально, всё же присутствие (возвращение) Хёнджина в его жизни (жизнь) сделало своё, и уже сожалений не могло оставаться.
После того, как Феликс всё рассказал Чанбину, тот совсем взорвался и метал молнии, злясь. Но почему-то Уджин оставался спокоен, даже более чем. Потому что знал, что Чанбин порвет, пометает и наконец успокоится. Такой тот человек. Кажется холодным, но, на самом деле, очень испульсивный и периодами взрывается от этого.
Уджин оказывается прав.
Через три дня после инциндента с признанием, Чанбин сам пишет Феликсу и извиняется. Ещё спустя неделю напряжение в общении немного спадает, но всё оказывается куда сложнее, чем у Уджина и Хёнджина. Чанбин тяжелее на подъём человек, и ситуация сложнее в разы. Но всё же надежда есть.
Когда Феликс спросил у Чанбина почему Уджин не уехал с ними, Со проигнорировал это. Тогда Феликс пошёл с вопросом к Уджину. Хмуро окинув Ли взглядом, Уджин тяжело вздохнул и рассказал о ситуации. О том, что после того дня Чанбин совсем чуть ли не поехал и, пускай покинул страну вместе с остальными, дальше провёл очень много времени один. Уджин же не смог уехать, боясь за Хёнджина и, будучи не в силах оставить его окончательно и перестать волноваться, он попросил прощения у друзей и принялся присматривать за Хёнджином. Минхо снова был против этой затеи, но на этот раз лишь махнул рукой. К всеобщему удивлению, Чан довольно быстро согласился с идеей и, взяв с Кима обещание держаться на связи, позволил остаться, загадочно сказав, что для Уджина будет так лучше. Чан понимал, что в итоге Уджин или Хёнджин сорвутся, а то и сразу оба. Так и вышло.
