- Нееет, - лениво протянул Кавир, - просто я его внебрачный сын. Он, видишь ли, подкинул меня батюшке после рождения - всё равно у того наследников не было. А потому опекает всю жизнь. Но это страшная тайна. И если ты её кому-нибудь разболтаешь, придётся мне тебя всё-таки убить… К делу, Тейрес. Я хочу назад своё фамильное кольцо.

Бывший рыцарь извлёк меч, и пошёл по кругу, не торопясь нападать первым.

- Выходит, оно и не твоё вовсе! - возликовал капитан, его глаза сияли. - Зачем оно тебе? Право, вот это новости. Стоило тебя тогда отпустить, такая потеха, - он оскалился, а затем также вынул меч из ножен, но идти не спешил, следил за Кавиром, выжидая.

У Роберта меж тем тоже было весело. Один из рыцарей, тот, что оказался самым смелым, отмотал от рукава красный обрез и, явно труся и боясь подходить близко, швырнул ведьмаку.

- Завяжи глаза! - прикрикнул он следом. - Да покрепче!

- Как? - усмехнулся ведьмак. - Вы разве не сделаете это сами? Может, я недостаточно плотно завяжу их? - он улыбнулся рыцарю и тот попятился. - Вопреки всему, что говорит ваш капитан, я имею понятие о воинской чести. Завяжи сам мне глаза. Обещаю, - ведьмак хмыкнул, - что не убью тебя, малыш.

Рыцарь от таких слов воспрял духом и, нахмурившись, шагнул к ведьмаку, подобрав с травы брошенную тряпку. Ведьмак позволил завязать себе глаза, усмехаясь губами и слыша, как нервничает рыцарь рядом с ним.

Кавир тоже нервничал. От опасений за ведьмака, от желания убить Тейреса и попинать труп. Он не привык к такому, но вот же - пришлось экстренно учиться. Бывший рыцарь строго сказал себе, что нужно успокоиться - если он разнервничается, как барышня, то и драться нормально не сможет. А если его ранят или убьют, Роберт останется один и, чего доброго, отвлечётся. Нет уж! Кав встряхнулся, задорно усмехнулся противнику.

- Ну что же ты, Тейрес? Или ты меня и правда боишься?

Тот рассмеялся на удивление приятным смехом.

- Ну что ты, Ронгельм. Я все думаю, как бы мне проучить тебя, да так, чтобы памятную метку оставить. Вот, присматриваюсь. Все думаю, лицо тебе испоганить или что другое отрезать. - Он хмыкнул, мягко пошёл полукруглом, копируя движения Кавира. - Где ты научился этому приёму, змейство? Это он тебя научил?

Между тем, ведьмак, оставшись наедине с красной тканью тряпки, отбросил мысли о зрении и напряг память.

Четверо. Один, что завязывал глаза, ближе других, трое за ним, пять шагов. На земле в десяти-одиннадцати шагах левее он приметил палку, ветку от недавно обломавшегося дерева. Убивать рыцарей нельзя, в самом деле. Не стоит пятнать так свою честь. А вот избить… Достаточно преподать им урок, с кем можно драться, а с кем нельзя.

Ведьмак хмыкнул и сделал приглашающий жест рукой.

- Я в вашем распоряжении, господа!

“Господа” мешкать не стали, и, в отличие от ведьмака, им пользоваться мечами было можно. Но у ведьмака был на руках один козырь, который Тейрес по глупости своей не оговорил. А раз нет, то им вполне можно было пользоваться.

- О, да ты изобретательный! - восхитился в свой черед Кавир, но глаза его мстительно сощурились. Умом он понимал, что это лишь слова, и всё же та часть души, которая принадлежала “второму” считала, что капитана надо убить. Ещё за прошлый раз. - Тейрес, лучше расскажи, что у тебя трое детей и безумно любимая жена. Может и я тогда оставлю тебе уши.

- Хватит болтать! - резко оборвал его рыцарь, и, сделав стремительный выпад, напал косым левым рубящим ударом, выворачивая кисть руки.

Рыцари напали парами, двое зашли с левой стороны, ещё двое пытались обойти Роберта справа, чтобы зайти ему за спину. Кажется, они все же были недостаточно глупы, чтобы пытаться напасть сразу.

Ведьмак не стал мешкать, выставил руку, ударил в тех, что обходили его, Аардом, ориентируясь на слух. Судя по двум синхронным вскрикам, попал. Не став мешкать, ведьмак метнулся вбок, на десять шагов, и кувыркнулся по земле, нашарил палку, и сразу оказался на ногах, отскакивая от двух мечей. Мечи рыцарей шумели, свистели в воздухе, а потому он отлично их слышал. Атака рыцарей не удалась, а ведьмак, увернувшись вольтом, оказался сбоку одного из рыцарей и ударил его по ногам палкой, подсекая. Рыцарь вскрикнул, падая, и выронил меч.

Второй из пары зарычал и бросился на ведьмака. Тот выпрямился и странно улыбнулся. Рыцарь замахнулся, целясь рубящим в шею, ведьмак легко увернулся, сделал пируэт и оказался за его спиной, рубанул ладонью в шею, по нервам, и пока рыцарь кричал, вывернул руку, сжимавшую меч, послышался хруст суставов и жуткий вопль боли.

… Как ни странно, прежней эйфории уже не было, не было ощущения, что он сильнее и быстрее. Это было фактом, которым он перестал упиваться, как некогда.

Между тем, за это время отброшенные Аардом рыцари успели прийти в себя, поднялись с ног и, издавая странные звуки, причём рычание из них было самым узнаваемым, набросились на ведьмака. Он извернулся от клинков, вспоровших воздух рядом с его головой, и ударил одного палкой по шее, припоминая её расположение и надеясь попасть между пластинами доспеха. Послышался стальной лязг, и в следующую секунду второй рыцарь взмахом меча перерубил палку.

Ведьмак обрубка не отбросил, но ушёл из под ударов, однако один из рыцарей успел его достать, задев бок мечом. Резкая боль возвестила, что достал он его успешно. Ободренные первой кровью, рыцари дружно навалились, шумя и подбадривая друг друга.

- Испепелить чтоли вас всех, - буркнул ведьмак, понимая, однако, что делать это категорически нельзя. Они должны были уйти живыми. Избитыми, но живыми. А вот пользоваться кинетическим ударом ему никто не запрещал, и он ударил ещё раз. Рыцари полетели как кегли, лишь одного не коснулась волна. К нему-то и подлетел ведьмак, перехватил руку с мечом и выкрутил, оказавшись за спиной, а затем ударил в солнечное сплетение. Кажется, этот рыцарь даже не пытался кричать, грудой свалившись на землю и скуля. А меж тем в себя пришёл первый, у которого была выдернута рука. Рука была правая, и он, перехватив меч, пытался напасть с мечом в левой руке. Весьма не успешно. Роберт подсек ему ноги сильным пинком в колено, и вывернул вторую руку. Меч упал, дребезжа сталью, не в силах заглушить вой.

“Мне жаль их, - подумал он вдруг. - Искренне жаль, что пересеклись наши пути.”

Оставшиеся двое напали, правда энтузиазма у них поубавилось, как и уверенности в себе. Они окружили его с двух сторон, пытаясь достать мечами, но ведьмак был быстрее. Обломок палки послужил щитом, Роберт нырнул под меч, отводя клинок в сторону, и оказался лицом к лицу с рыцарем. Впрочем, лица он конечно не видел, зато услышал возглас отчаяния того, ухватив юнца за руку, держащую меч, ловко её вывернул, разворачивая и его спиной к своему напарнику, делая несчастного живым щитом. Как ни странно, но второй уже занес меч, и остановить его не успел, только немного изменить движение, однако клинок все равно полоснул по спине рыцаря. Тот взвыл в руках Роберта и обмяк. Ведьмак отпустил его.

- Сдавайся, - сказал он последнему, отступая на безопасное расстояние и чутко прислушиваясь.

Рыцарь, казалось, замер, раздумывая, затем чертыхнулся и отбросил клинок.

- Мы так не договаривались, Тейрес! - крикнул он. Роберт выдохнул, снял повязку с глаз.

Кавир ушёл от удара “своего” рыцаря пируэтом с утяжелителем в виде меча, развернулся, но Тейрес на месте не застал - тот тоже был не дурак, отскочил и едва не достал разогнавшегося Кава кончиком клинка в бок. Тот прищурился, будто признавал мастерство противника, но болтать не стал, чтобы удержать ровным дыхание. Он старался стать лёгким, быстрым, как учил его Роберт.

Но, похоже, капитан-рыцарь этого не видел или пытался не замечать, уверенный в своей правоте и победе. Кавир снова вывернулся из под клинка, рядом с ухом просвистел воздух. Но он не ответил, продолжил движение, отскакивая подальше.