Поцелуй стал первым, но не последним. Без лишней спешки они лишились остатков одежды, передавая в касаниях общую нежность и желание. Потом оказались в кровати, протестующе скрипнувшей под весом сразу двух тел. Ведьмак потянул на себя рыцаря, требовательно целуя и прижимаясь пахом, лаская его руками и прикусывая губы, но потом отстранился, позволяя ему касаться себя, прикрыв глаза ресницами. А когда в воздухе разлился знакомый травяной запах, Роберт перевернулся на бок и закрыл глаза, вдыхая этот запах и отдаваясь на волю ощущений, как волны, накрывших его с головой минутой позднее, заставивших тело действовать само по себе, отвечая на порывы и прикосновения.

Еще немногим позднее он на самом деле забыл о событиях прошедших дней, реальный мир вздрогнул и перестал существовать, растворился в другом, яркой вспышкой загоревшемся перед закрытыми глазами. Ведьмак уцепился за него, за этот сладкий момент счастья и забытья, крепче сжимая ладонь рыцаря, прижатую к его груди.

А того захлёстывало волнами тёплого света, который, казалось, лился из его сердца. Он мог бы освещать целый город - но отражался лишь в глазах и бережных прикосновениях, когда, чуть позже, они засыпали рядом, накрытые одним одеялом.

“Я неизлечимо тобой болен”, - думал ещё позже Кавир, глядя на спящего, тщательно укрытого от сквозняков Роберта. Сам он проснулся не так давно и не смог больше уснуть, чувствуя, как медленно время двигается в сторону рассвета. “И не хочу исцеляться.”

Рыцарь тихо собрался, написал короткую записку: “Ушёл к антиквару, поговорить. Не волнуйся, скоро вернусь.”, и выскользнул из комнаты, плотно притворив за собой дверь. Он не хотел волновать ведьмака и надеялся успеть до рассвета, но определённо должен был что-то сделать!

Ночь встретила своего брата (а Кавир себя считал если не сыном, то другом и братом её) морозной свежестью и мелкой водяной пылью в лицо. Рыцарь тут же плотнее закутался в капюшон, что немного уменьшало обзор, но зато и его светлую бородку скрывало лучше. Тенью среди теней он заскользил по улицам, скрываясь от освещенных участков, словно был тайным злодеем и спешил к новому преступлению. Раз-другой мимо прошагал отряд стражи, их поход Кав переждал в тёмной подворотне. Наконец, показался дом антиквара. Окна его были темны все до одного, но ни намёка на охрану рыцарь не заметил, пока наблюдал из темноты напротив. Тихо-тихо было в спящем городе. И в этой тишине, подобно призраку, едва слышно пересекла улицу укутанная в плащ фигура, быстро оглянулась и приникла к двери.

Однако, не успел рыцарь коснуться ручки двери, как ощутил движения позади себя, а в следующий миг его рот зажали рукой в перчатке, и вместо крика Кавир сумел издать только сдавленный сип, дернулся было, но ощутил приставленный к почке клинок.

- Не дергайся, - раздалось около уха, голоса Кавир не узнал, но интонации… не оставляли сомнений. - Эй! - легкое движение за спиной, рыцарь ощутил, что позади еще несколько человек.

- А я, понимаешь ли, не верил, кто кому-то из вас взбредет в голову ослушаться Саймона, но ты оказался глупее, чем Роберт.

Кавир поморщился, один из нападавших накручивал веревку ему на руки, не совсем церемонясь в аккуратности.

- Но ты глуп, как я и думал, - ведьмак вышел вперед, нагло ухмыляясь, поймал ошалевший взгляд Ронгельма и улыбнулся еще поскуднее, ведь не узнать его Кавир просто не мог, ведь еще недавно они вместе пили и ели за одним столом.

- Ты… - Кавиру от возмущения отказал дар речи поначалу. Да что там, и после первого шока поверить в такое не получалось - а может, не хотелось признавать, что оказался доверчивым идиотом? - Тебе что, денег было мало? - рыцарь не пытался шуметь, поскольку подозревал, что это совершенно бесполезно. - Или тебя, - он ехидно ухмыльнулся, - наконец-то приняли в клан жополизов?

- О, - хмыкнул Ферд, стягивая перчатки с пальцев и поднося их к губам, улыбаясь поверх них, - меня оттуда и не выгоняли. Но мы заболтались, а время не ждет. Я бы предпочел вырубить тебя, но ты упитанный, - хмыкнул ведьмак. - Завяжите ему глаза. Пусть идет сам.

- Не понимаю, - Кав скрипнул зубами, когда его неосторожно дёрнули за связанные руки, - зачем такие сложности? Мы неделю катаемся по окрестностям, могли раз десять уже поймать. А тут - поручения, пьяный трёп. Зачем? И то, что ты говорил про наставника - это хоть правда? Где ты те три дня пропадал, гулял на наши деньги, что ли?

Любопытство требовало задавать вопросы, которые заодно отвлекали от мыслей, на которые ещё будет время - раз сразу не убили, значит, зачем-то нужен. Мысли о том, что он идиот, и о том, что будет теперь с Робертом, который остался один среди врагов. От этого хотелось кусаться и биться головой, делать что угодно - и он бы делал, если бы не твёрдое осознание - слишком далеко. Роберт не услышит, стража не станет вмешиваться, а самому ему не справиться даже с одним ведьмаком, не говоря уж о тех, кто стоял за спиной.

- Всему свое время, - ухмыльнулся тот. - Сейчас ответы тебе ничего не дадут. Однако, нужно будет что-то оставить как доказательство, - он прошелся по рыцарю изучающим безразличным взглядом. - Чтобы твой Роберт поверил, что все это - не шуточки, и ты не свалился пьяный под забором.

Руки рыцаря были надежно связаны, при всем желании он не смог бы их развязать. Ферд деловито прошелся рядом, осматривая его.

- Так что оставить прикажешь своему ненаглядному дружку? Может, ухо? - ведьмак оскалился, тихо и злобно засмеялся. - Или палец? Или еще кое-что, что вы так любите? - он бесцеремонно подошел и ухватил Кавира за подбородок, заставляя поднять лицо и смотреть ему в глаза, в злые, горящие в полумраке желто-зеленые глаза с вертикальными зрачками. - Пойми правильно, одной записки и твоего отсутствия может не хватить, чтобы он поверил в то, что мы не шутим, - мягко улыбнулся Ферд. - Чем ты готов пожертвовать?

- Что за варварство, - фыркнул рыцарь, дёрнувшись и высвобождая лицо из хватки - разумеется, только потому, что это позволили. Глаз он не отводил - давно отвык бояться взгляда вертикальных зрачков, хотя от того, как смотрели эти глаза, столь нелюбимое Кавиром чувство пришло всё равно. Страх, не такой, чтобы отнимать волю, но достаточный, чтобы понять - Ферд не шутит, и отрезать может всё, что угодно. - Вы тут, у себя на севере, совсем одичали, - пробурчал он, справляясь с собой. - Борода тебя не устроит? Поверь, она мне дорога лишь чуть меньше, чем ухо или палец. И он узнает её.

Усмехаться тоже было трудно. Потому что Роберт поверит и придёт в ловушку. Подготовленным, но - один. А в честь этих нелюдей Кав почему-то совсем не верил. Но он продолжал кривить губы, потому что это тоже была защита. И оставалось лишь верить в Роберта и их счастливую звезду.

- А где ваш любимый бог? Где очаровашка Саймон?

- О, для тебя он не нужен был, - Ферд вытащил из-за голенища кинжал, посмотрел на лезвие, играющее в скупом свете уличного освещения, затем приставил клинок к щеке рыцаря, не отрывая взгляда и усмехаясь - было видно, что эта игра ему очень-очень нравится, медленно провел лезвием, наслаждаясь тем, что видел в глазах Кавира, кажется, немногим меньше, чем самим процессом.

- Он ждет твоего прекрасного принца, - хмыкнул Ферд, коснувшись острым концом клинка губ Кавира и чуть надавливая. Рыцарь дернулся, Ферд убрал клинок, с восхищением глядя на тонкую полоску, наполняющуюся кровью и странно ухмыляясь.

Кто-то кашлянул, Ферд поднял голову и, перехватив взгляд, кивнул.

- Пора в путь, принцесса, - шепнул он, ухватив Кавира за бородку и срезая ее почти под самый подбородок, затем провел кончиком по губам, оставляя тонкий след крови. - Прекрасно. Парни тебя проводят. Я же присоединюсь через время, когда закончу… послание, - его глаза вновь полыхнули, а затем ведьмак развернулся и ушел в тень. Однако, прежде, чем совсем пропасть, бросил взгляд через плечо и насмешливо бросил:

- Мне понравилась наша небольшая игра, а тебе?…