Шиноби удивленно поглядывали на него через прутья: редко встретишь настолько старых людей. Ему на вид было лет семьдесят, не меньше! Черты лица говорили о нём, как о человеке неприятном, складки вокруг рта намекали на ворчливость и нервозность. При таком возрасте, он наверняка был немного не в себе, как и все великие люди, сумевшие дожить до старости. Мощной чакры от него, впрочем, не ощущалось, но, вспоминая о том, что даже сен в этом мире было мало, шиноби единодушно приняли его за сильного и почитаемого воина.
Подходя к воротам вынужденные союзники немного перестроились так, что Хаширама оказался впереди, сверкая добродушной улыбкой, а настороженный Мадара — чуть за ним, совсем рядом, едва ли не за плечом, готовый в любой миг оттолкнуть в сторону.
«Или воткнуть кунай в наивную спину перед собой», — ворчала временно игнорируемая паранойя Тобирамы, заставляя нервничать. Впрочем, Учиха пока нет нужды убивать брата. Более того, ему это даже не выгодно, ведь Хаширама легко располагает к себе людей — довольно полезная черта в их неустойчивом положении.
— Молодежь нынче совсем распоясалась, — забубнил, подходя, старик. Сенджу и Учиха переглянулись, не понимая ни слова и неслышно вздохнули. Что ж, это было ожидаемо, — нарушают правила, опаздывают. А мне потом жди-карауль их, следи за воротами, когда они там соизволят прийти. Сказано ж было: хоть до трех гуляйте, но чтоб минута в минуту!.. И почему отменили физические наказания?..
Хаширама, хоть и не разобрал ничего из бурчаний незнакомца, догадался по интонации, что их отнюдь не хвалят и виновато улыбнулся, стараясь задобрить провожающего. Старик на проникновенный взгляд не купился, но ворота открыл, пропуская их внутрь. Шедшего последним Тобираму даже подтолкнул. И только вовремя ухвативший младшего Сенджу за руку и больно сжавший его запястье Изуна спас старика от куная, так, чисто рефлекторного. От резко развернувшегося в его сторону парнишки с мрачным взглядом старик отшатнулся, округляя глаза, и на некоторое время притих. Младший Учиха, ухватив за плечи, повернул личного врага обратно, мило улыбнувшись провожатому. Вот тут-то и начали закрадываться первые мысли о неверном первоначальном впечатлении о старике.
Альбинос, впрочем, тут же чужие руки стряхнул. Да ещё и плечами повёл, скидывая ощущения, зараза такая! Изуна фыркнул.
Они оказались во внутреннем дворе перед замком и пошли по тропинке к парадным дверям.
— Говорил же, — едва слышно шепнул Мадара другу на ухо, — о нас знают; нас ждут. Вон, даже ворота открыли.
Впрочем, куда идти дальше, они понятия не имели, а потому ненадолго замерли на месте. Затем прошли чуть вперед и свернули на одну из троп, планируя по пути разделиться и обойти замок по периметру, оценивая количество входов-выходов. Шаркающий позади старик, снова начавший что-то бурчать под нос, неожиданно громко рявкнул:
— А ну стоять! МакГонагал лично займется вашим наказанием. Живо за мной!
Судя по взмаху рукой, сопровождающему неизвестные слова, старик звал их за собой. Судя по тону — миром всё вряд ли закончится. Если этот человек выражал взгляды командира крепости, переговоры обещали быть тяжелыми.
Весьма резво шаркающий провожатый завёл их внутрь через высокие распахнутые толстые дверные створы и стал подниматься вверх по одной из многочисленных лестниц. Внутренний вид замка заставил шиноби ещё больше сосредоточиться и собраться: тяжелый, нависающий над головой камень со всех сторон, казалось, давил на голову. Было мрачно после яркого мира снаружи, после солнечного света; для привычных к деревянным постройкам шиноби замок больше всего походил на склеп, и горящие по стенам факелы только усиливали это впечатление. Некоторые лестницы резко дергались и меняли своё расположение, а по стенам висели изображения людей в позолоченных рамках. И люди эти двигались, разговаривали, переходили с картины на картину, заставляя шиноби нервно сглатывать слюну в мигом пересохшем горле: они, что, живые? А если так, если могут перемещаться и говорить, значит, служат и доносят обо всём главе крепости, да? Может, они и из картин выходить могут? Или у них есть какие-то ограничения? Радиус действия? Время активности?
Оглядывая своих спутников, Тобирама удовлетворенно мысленно кивнул — наконец Учиха стали похожи на тех, с кем его клан воевал на родине: настороженные и напряженные, они зыркали по сторонам, готовые в ту же секунду начать сражение. Лишь Хаширама продолжал чуть виновато и располагающе улыбаться, но и тот посерьёзнел, подобрался, готовясь к скорому противостоянию: если не на мечах, но на словах точно.
Коридоры, лестницы и этажи были пусты, но до шиноби постоянно доносился далекий неясный гул множества голосов, количество которых заставляло подспудно ждать опасности.
Уже на втором этаже проводник остановился, пересекшись с худой и такой же старой и высушенной женщиной. Тон его изменился, и старик начал что-то стал угодливо говорить ей, указывая на шиноби за спиной. Те напряглись сильнее, оценивая новое лицо.
«Она возглавляет крепость? — предположил Мадара, но пригляделся и тут же опроверг сам себя, — Нет, не похоже. Но она определенно приближена к верхам».
Мысли эти подтвердила и сама женщина, головой указав старику убираться прочь. Тот снова заворчал, но послушно стал спускаться обратно по лестнице, погрозив им напоследок кулаком. Но он больше не имел никакого значения — всё внимание к себе приковала женщина. Изуна дернулся было в рефлекторном желании обойти её со спины, пока она играет в гляделки с братом и Хаширамой. Так было бы спокойней — быть уверенным, что можешь в один миг вогнать катану под лопатку. Но теперь уж Тобирама сжал его руку, насильно оставляя на месте. Учиха бросил на Сенджу вопросительный взгляд, но тот не смотрел на него. Убедившись же, что невольный союзник внял, незаметно ослабил хватку на его запястье и наконец отпустил его совсем. Изуна кинул быстрый взгляд на старуху, но та, видимо, не заметила их немых препирательств, продолжая подозрительно сверлить взглядом старших.
Женщина, судя по реакции, не ожидала их увидеть. Или ожидала увидеть не их, вдруг подумалось Хашираме. Она не ожидала увидеть именно их! Но вот тут возникал вопрос: что её так удивило? Что не так? Одежда, кажется, похожа, Изуна скопировал точно, шаринган не мог ошибиться. Поведение?
Меж тем Сенджу продолжал улыбаться, почёсывая и без того растрепанные волосы.
— Кто вы, господа? — вдруг раздался её строгий, но оттого не менее непонятный голос, — с какого вы факультета? Хм, Хафплафф?
Шиноби молчали. Она явно что-то спрашивала, по интонации понятно. Но что?
«Наверное, из каких мы кланов, — подумалось Хашираме, который не совсем укладывал в своей голове понятие «другой мир», — или, может быть, откуда мы?»
Впрочем, ни на один из этих вопросов отвечать было нельзя: незнание существующих клановых семей или географических названий тут же выдали бы их. А потому они молчали. Если забыть о том факте, что они говорили на другом языке, конечно.
— Ну? Я жду, молодые люди, — поторопила их женщина. Потом, явно что-то заметив, подошла немного ближе и наклонилась к Хашираме, разглядывая его лицо через стёкла некрупных округлых очков.
— На каком вы курсе, мистер…?
Однако она снова не дождалась ответа. Молчание, впрочем, совершенно не выводило её из себя: женщина оставалась такой же строгой и немного удивленной, даже растерянной. Но теперь на лбу её стала образовываться складка.
— Ваше молчание ни к чему не приведет. Наказание в любом случае ждет вас: за то, что покинули Хогвартс без разрешения вместе со старшими курсами и, помимо того, опоздали на два часа! Впрочем, если вы выдадите зачинщика, я уменьшу строки отработок для остальных. Кто позвал вас с собой? Уизли? Может, над вами подшутил кто-то со Слизерина? Не бойтесь рассказать мне правду, молодые люди.
Неожиданно она отклонилась от Хаширамы и сделала пару шагов вперед, оставляя его за собой. И именно в этот момент Изуна понял, что она абсолютно не знает, кто они, раз так беспечно оставляет одного из лучших воинов Лесного клана позади. Подставляет незащищенную спину, позволяет окружить себя. Хотя, может быть, ей просто нет смысла бояться? Ведь если она дожила до такого возраста, уровень силы её, вероятно, очень высок.
