Закончив трапезничать, мы уютно уселись перед камином, обернувшись в плед, плечом к плечу. Расслабленно, непринужденно. Идиллия. Вдруг нижняя часть маски брата раскрылась, и он втянул побольше воздуха себе в лёгкие. Слышу, как его сердцебиение участилось. Его рука перекочевала с моего предплечья на тонкую талию, накрывая живот. В низу живота заныло, голова закружилась, дыхание сбилось и там, внизу, неприятно липкое ощущение сводило с ума. Взбудораженный альфа подхватил меня на руки, аккуратно положил на кровать, а сам навис сверху, придавливая моё тело своим. Он уткнулся носом в мои ключицы, вылизывая ярёмную впадину. Его руки, сильные и властные, скользили по всему моему телу, ища всевозможные эрогенные зоны, заставляющие спину прогибаться от удовольствия. Его разум в хаосе, только слышны «мой омега» и «не отпущу». Его язык рисовал замысловатые узоры, спускаясь всё ниже и ниже к своему призу. Пах также защищен панцирем, как и лицо, и точно также раскрывается. Возбуждение накрывает с головой, адекватные мысли улетучиваются, остаётся одно лишь желание.

«Это мой первый раз», — говорю ему, отчего его глаза ещё больше запылали огнём страсти. Он по собственнически раздвигает мои ноги, надавливая на панцирь, что только усиливает моё возбуждение. Последнее препятствие отодвинулось на живот и спину, открывая вид на уже стоявший колом член и пульсирующую дырочку, истекающую естественным вязким лубрикантом. Мой альфа просто дуреет, он прильнул к отверстию и начал яростно вылизывать, периодически просовывая язык внутрь, отчего у меня сводит ноги в блаженстве. Его губы переместились на истекающий смазкой член, вбирая его полностью, а ловкие пальцы растягивают проход. Я не хотел просто лежать бревном, поэтому когда он немного отстранился, я перевернул наши позиции. Оказавшись сверху, я вложил все свои чувства в короткий и пылкий поцелуй. Затем перевернулся так, что теперь мой зад у него перед лицом, а его большой налитый кровью член оказался у меня перед глазами. Обсасывая головку, пытался взять больше, но не выходило. Он слишком большой. Он томно стонал подо мной, продолжая вылизывать мой анус, его юркий язык тёрся о стенки прохода, попутно растягивая меня пальцами одной рукой, а второй стимулировал мой член. Как же приятно. Внезапно мой живот резко скрутило лёгкой судорогой, тело хотело нечто покрупнее, чем язык и пальцы. Мой альфа снова перевернул позиции, ставя меня на четвереньки перед собой. Он удобно пристроился сзади, его эрекция тёрлась между ягодиц, размазывая мои соки по всей промежности.

Я не выдержал, немного возмущённое «Давай уже!» пронеслось в наших сплетённых разумах, я сам стал легонько насаживаться на его член. Он собственнически рыкнул и вошёл наполовину, давая мне привыкнуть. Ах, как же хорошо! Большой, толстый, горячий член до умопомрачения медленно скользит внутри, раздвигая стенки. Альфа набирает темп, вколачивается в моё податливое тело, с силой сжимая бёдра. Он стонал, рычал, кусал меня везде, куда только доставал, оставляя свои метки, а наши кауды сплелись вместе так сильно, будто наступил конец света. А я просто захлёбывался в наслаждении, полностью отдаваясь обжигающей страсти. Его движения замедлились, узел набухал, и он с рыком вошёл по самые яйца, позволяя узлу разбухнуть внутри, одновременно изливаясь в моё нутро. Голова кружится от чувства наполненности. Его горячая сперма вперемешку с моим лубрикантом не могла выйти наружу, проникая всё глубже и глубже, от ощущения которого я кончал снова и снова.

Мы до самого утра занимались любовью, мы опробовали каждую позу, каждую поверхность, его эссенция переполняла меня всего, и при каждом моём движении я чувствовал переливающееся внутри вязкое, дурманящее семя. Мы не были истинными друг для друга, но не любили от этого меньше.

И снова яркая вспышка, снова темнота, через которую пробирались лучи света.

— Где Я?

========== Акт 16: Зона Отчуждения ==========

— Где Я?

Боль. Она везде, повсюду. Во всём теле, в воздухе вокруг, даже под ногами дикая, яростная, безудержная агония.

Где же Я?

Постепенно сознание возвращается, как и жгучая боль в груди. Что произошло?

Точно… На меня напал На’арек… Но откуда этот урод тут взялся? Невозможно. Мы же их всех истребили. Их флот был уничтожен. Я уверен. Мы сами их истребили. Но как тогда они смогли пересечь тёмный космос? Бред. Если только они не прилетели вместе с нами! Но мы бы засекли их, точно б обнаружили. Значит, кто-то помог им извне. Неужели среди моих же братьев оказался предатель?!

Из моих размышлений вывел нехилый удар под дых. Больно! С огромным трудом пытаюсь открыть глаза, но будто тёмный туман застилает мой взор. Голова несчадно гудит. Плохо… Силюсь перебороть обморочное состояние, туман немного рассеивается, пытаюсь оглядеться. Шея несчадно болит, приходится только полагаться на ста двадцати градусный угол обзора. Похоже, я в какой-то клетке, но старой, порядком изношенной, весьма необычной, я бы даже сказал самодельной. Пытаюсь встать с колен, но что-то мешает. Смотрю, мои ноги прикованы тяжелой цепью к полу, а руки заведены за спину и тоже накрепко обмотаны цепью. Никак не сломать. Похоже, что моё безвольное тело перетащили в другое место, даже никоим образом не позаботившись о зияющие дыре в груди. Как же больно!

— Никто тебе не поможет, — послышалось около прутьев где-то там, в темноте.

Неужели меня отдали правительству землян для изучения?

— Ты поплатишься за то, что убил моего последнего сородича! — всё тот же низкий, хрипящий голос, пропитанный ядом гнева.

Я сразу не заметил, но этот некто говорил на межгалактическом языке. На нём все представители моей галактики разговаривали, универсальный язык. А значит…

— Ах ты мразь, — шиплю на этого выродка. — Почему ты вообще ещё жив?

— Удивлён? — усмехнулся, красные змеиные глаза-щелки недобро сверкнули. — Знаешь, вас, Безымянных, так легко соблазнить, особенно рабочую касту. О, это было незабываемо! Он так извивался, так умолял не останавливаться, даже взял меня на ваш корабль, чтобы только я остался с ним! Ха-ха! Болван!

— Тварь, — начинаю закипать от распираемой ярости. — Ты врёшь! Ни один из моих братьев добровольно не согласился бы помогать таким, как вы! Что ты с ним сделал? Отвечай! — сам того не замечая, я начал говорить одновременно вербально и ментально, и от этого мой голос звучал, будто десяток голосов разного тембра говорят в унисон.

— Да ну? Проверим?

На’арек всё такой же уродливый, каким я всегда знал его расу, мускулистое телосложение, морда, как у местных земноводных, непропорционально длинные руки с четырьмя острыми, как бритва, когтями на пальцах, небольшой хвост и обратно-коленные ноги, ближайшая аналогия — задние лапы собак. Одет в экзоскелет, трудно пробиваемый и напичканный такими технологиями и возможностями, что человечеству и не снилось. За спиной — нейтронная пушка, такая же, как была и у второго в лесу. Он одной лишь грубой силой отвел стальные ржавые арматурные пруты в сторону и зашёл ко мне внутрь клетки, отодрал цепь от пола и поднял меня за связанные руки, выкручивая их, отчего я зашипел от боли. Вытолкал меня наружу и повел куда-то.

Странное место. Здесь темно, электричества нет, но линии электропередач оборванными лианами свисали со стен. Под ногами местами выворочены плиты, бетонная крошка, железные механические, конструктивные части и пыль. Сплошной мусор. Пробивающиеся из стен возле пола, то здесь, то там виднелись небольшие кусты. Всё выглядело заброшенным, и очень давно. Гиблое место. Я чувствую, воздух просто пропитан отчаянием, безысходностью. Смертью. Что-то здесь произошло когда-то.

Ящер вёл меня какими-то окольными путями, то в узкий коридор, то по каким-то катакомбам полуразвалившимися, но в итоге вывел на довольно большое открытое пространство, похожего на зал. Наверху на одной стороне сплошной цилиндрической стены виднелись сломанные окна, ржавые рамы и спиральные лестницы и перекладины. Только откуда-то сверху из щелей пробивались солнечные лучи. На’арек, открыв вентиль наглухо закрытой проржавевшей двери, толкнул меня в спину, подгоняя. Несколько коридоров и лестниц, ведущих наверх, и мы вошли в некое подобие комнаты управления. Оборудование весьма старое, повсюду пыль и паутина. Видно, что здесь не были десятки лет. Впихнув меня в комнату, я бессильно упал на колени, рана дико болела, но крови не было, значит запеклась, а учитывая то, что по мне пальнули из нейтронной пушки, у меня рана обуглена изнутри. Слышу, как дверь закрывается со скрипом, я оглядываюсь и вижу такую же клетку, в которой я сидел. А в клетке…