Карие глаза смотрят на меня нежно и в последний раз. "Все кончено", - проносится в моей голове несколько тысяч раз. Я забываю, как нужно дышать. Кладу ладони на холодную стену, пытаюсь подняться, но снова падаю. Зарываюсь в свои коленки и тихо плачу. Как маленький обиженный ребенок хныкаю, потому что больше нет сил. Какая-то половина меня не дает мне полностью осознать происходящее, и от этого мне легче.

- Скарлетт, - вновь этот обеспокоенный и почти неслышный голос мамы.

"Я в порядке", - шепчу я себе мысленно несколько раз, пытаясь поверить в свои же слова.

Время безжалостно уходит день за днем, оставляя лишь пустоту. Меня поглощает невидимая дыра бессмысленной жизни. Я теряюсь в собственных мыслях и, кажется, собираюсь остаться в них навсегда. Вокруг меня ходят люди. Кто-то пытается меня накормить, кто-то говорит, что мне звонили.... Ну а я умерла. Нет, не физически. Мое сердце все еще бьётся. Не так как раньше, но я все еще слышу, как иногда оно стремительно набирает обороты. Меня начинает подташнивать от самой себя. От той, в кого я превратилась, но я все еще неподвижна. Нет сил, куда-либо идти и что-либо делать.Накрываю лицо ладонями, и начинаю тихо плакать. Сама не понимаю почему. То ли от отчаяния, то ли...

- Милая, ну что же ты, - снова рядом мама.

Она крепко прижимает меня к себе и напевает песню, как в детстве. Мне впервые становится легче за эти пару дней, потому что её голос успокаивает. Папа тоже рядом. Он укрывает меня одеялом и целует в лоб пред сном. Но я снова не сплю. Уже третьи сутки не смыкаю глаз, а если и удается, то всегда снится он. Мой Джастин. Все тот же сонный мальчик в домашних тапочках, или тот парень, что хотел сделать шаг в пустоту на крыше майской ночью. Я чувствую, как по щекам вновь плывут слезы. Я расклеилась.

Все произошло сразу же после его слов. Оставаться в Гарварде я не могла. Я и понятия не имела, что мной руководило. Взяв некоторые вещи, я просто села за руль и направилась домой.

- Это еще хуже, чем после смерти её дедушки, - проговаривает мама.

Я вижу белый халат. Мужчина в нем маячит из стороны в сторону, что-то говоря моей матери. Слышу чужие всхлипы. Она плачет. "Не плачь, мамочка", - внутренне шепчу я, потому что мой язык не поворачивается сказать хоть слово. Руки и ноги ватные. Я потеряна в себе окончательно. В голове тихим эхом играет скрипка. Я вспоминаю дедушку, и чувствую новую волну боли. Она накрывает меня с головой, засыпая обломками прошлого.

- Не ест второй день, - снова голос мамы. - Я больше не знаю, что делать, - он срывается до плача.

День сменяется ночью. Я открываю глаза и вижу перед собой женщину. Она спит на моем кресле возле кровати. У нее усталый вид, будто она не спала неделю и наконец-то смогла вздремнуть. Это моя мама. Смыкаю их снова и слышу, как стучит дождь по стеклу.

- Он - наш единственный шанс, - шепчет чужой голос.

Я в надежде открываю глаза и вижу перед собой карие глаза. Они наполнены любовью и добротой. От них веет теплом, которое всегда согревало меня. Уголки его губ медленно приподнимаются в улыбке, и я чувствуя себя ужасно. Он так прекрасно выглядит, а я лежу как бревно уже третий день, и пытаюсь осознать всю ту информацию, что в меня напичкали.

- Скарлетт Мэри Белль, - качает он головой. - Вот сижу здесь и думаю, надрать тебе задницу или нет, - он задумался на секунду, а потом усмехнулся.

Я еле заметно улыбаюсь, и чувствую пустоту внутри себя.

- Прости меня, - срывается с его губ Алекса, а глаза заметно потухают, опускаясь вниз.

- За что? - шепчу я слова впервые за три дня.

- За то, что не сказал раньше, - на его лице сожаление.

- Ты не имел право это сделать. Я понимаю, - я опускаю глаза в пол, и чувствую подступающую тошноту.

Меня тошнит буквально от всего. От людей, от вранья, и от того, что мне страшно потерять его.

- Можешь сделать для меня кое-что? - он смотрят на меня с надеждой.

- Что же?

- Я хочу, чтобы ты встала с этой паршивой кровати и доказала всем, что ты не сдалась! - он подскочил с кресла, эмоционально раскинув руки в сторону. - Хочу, чтобы все подонки в Гарварде закрыли свои паршивые рты о том, что ты слабая, - он присел рядом со мной, касаясь кончиками пальцев моего лица. - Я хочу, чтобы ты вспомнила все то хорошее, что у тебя было с ним, и преодолела все преграды, что мучают тебя. Я хочу, чтобы ты всем своим видом показала, насколько сильно ты его любишь.

Я чувствую, как по моим щекам бегут слезы, а ком в горле не дает сказать ни слова.

- Хорошо, - всхлипываю я.

- Хорошо?

- Да, хорошо, - уже уверенней повторяю я, и Алекс обнимает меня. Мне легче.

Я беру его руку, исследуя застаревший шрам, и задаюсь вопросом. Сначала мысленно, а потом невольно губы произносят его сами:

- Так откуда он у тебя?

Алекс опускает глаза на свою руку и тяжело вздыхает.

- У меня были подозрения на рак, когда мое состояние ухудшилось, - он гладит большим пальцем мою ладонь. - Ставили катетер. Но спустя неделю все подозрения на него были отрицательными.

Я облизываю сухие губы и, тяжело вздыхая, подготовив второй вопрос.

- Как долго ты знал, что он болен?

- Я бываю часто в клинике, так как вожу на процедуры сестру, - он проводит рукой по волосам. - Через день после того, как я видел тебя в библиотеке, я слышал, что к нам ночью приезжала скорая, но никак не подозревал, что она приезжала за О'Коннором.

Я хмурю лоб и пытаюсь вспомнить момент, когда это могло произойти. В голове всплывают слова Лии: "Говорят, его мамочка ночью приезжала и увезла его в больницу"

- Днем я направился с сестрой в больницу и впервые увидел его там. Он стоял в том отделении, где несколько лет назад находился и я. С ним была его мать, окруженная медсёстрами. И я сразу все понял.

Я чувствую ком, ставший у меня в горле, и обиду от того, что я ничего не знала. Почему он так поступил со мной? Если он знал, но самое гадкое, что, несмотря на все это, я все еще хочу его видеть. Я хочу обнять его так крепко, как только смогу, и убедить в том, что никогда не брошу его.

- Скарлетт, - Алекс вновь возвращает меня в реальность. - Ты должна двигаться дальше. Должна встать с постели и поехать со мной в Гарвард.

Я киваю в согласие. Да. Должна. Я хочу увидеть его. Хочу сказать все, что я думаю о нем. Хочу показать ему, как сильно я дорожу им, и тем, что он сделал для меня.

Откидываю в сторону одеяло, ступая на деревянный пол, и в моих глазах непривычно темнеет. Хватаюсь за плечо Алекса и усмехаюсь самой себе. Бестолковая. На что я надеялась? Подскочить, при этом ни есть толком три дня, побежать к нему?