Мы не ограничивались только политзанятиями, лекциями и докладами. Политотдельцы много занимались с чтецами и агитаторами в частях. Как правило, эти их обязанности исполняли грамотные, эрудированные и, что особенно важно, отлично зарекомендовавшие себя в боях коммунисты и комсомольцы. Их слово было весомо, призывно. В беседах они сообщали сводки Совинформбюро, пересказывали и комментировали наиболее актуальные и злободневные статьи, опубликованные в газетах. Труд этих людей был неоценим. Они находились с товарищами в одном взводе, в одном отделении, в одном экипаже. Знали особенности каждого сослуживца, умело влияли на их поведение.
Война многому научила командиров и политработников. Она внесла новое и в способы ведения боевых действий и подсказала немало интересных и поучительных форм в воспитательной работе с воинами. Возьмем ту же гласность. Командиры и политработники всех звеньев тыла настойчиво добивались того, чтобы красноармейцы и сержанты тыловых частей и подразделений точно знали, какой они вклад внесли в боевые дела обслуживаемых ими войск, и повышали свою партийную и служебную ответственность.
Работники политотдела штаба одобрили и добились распространения во всех частях и подразделениях инициативы командиров и политработников 35-го автомобильного полка. "Что ты сделал сегодня для обеспечения войск фронта?" - этот вопрос здесь постоянно отражался в наглядной и устной агитации, в организаторской работе. На щитах и плакатах вместе со сводкой Совинформбюро и изображением линии фронта рассказывалось о том, как сработало подразделение и каждый воин, популяризировался опыт хранения, экономного и целесообразного расходования материальных ценностей, эксплуатации техники, высоких темпов восстановления дорог. Большую пользу приносило разъяснение всем должностным лицам уроков и опыта деятельности органов тыла в данном бою, внедрение всего нового, положительного, что рождалось практикой тылового обеспечения наступательных операций.
В душе я всегда оставался командиром, святая святых для которого забота о подчиненных. Хорош тот командир, что заботится о сытном пропитании солдата, о его обмундировании. Но вдвойне хорош командир, много думающий, о том, какую духовную пищу получают его воины, как они готовят себя к бою, достаточно ли в их сердцах ненависти к врагам, которых надо во что бы то ни стало победить и обязательно - в предстоящем бою.
Партийно-политическая работа, по моему глубокому убеждению, - это работа не со всеми вообще людьми, не поголовный охват ею, а изучение конкретного человека. Человека, душа которого для тебя не потемки, а объект исследования, познания. Только тогда можно рассчитывать, что этот человек не струсит в бою не подведет товарищей;
Недаром во все времена говорили и говорят о струнах души человеческой. Струн-то, допустим, никто не видел, но то, что они есть, - факт. В каждом из нас - свой камертон. Важно, как он звучит. Мы, военные, по опыту знаем: призывный марш всегда волнует солдатское сердце, дает ему необходимый настрой на победу.
В моей фронтовой практике не раз случалось такое, что приходилось иметь дело с душой человека, разбираться, почему он поступил не так, а по-иному. Тонкое это дело. Требующее определенного педагогического такта, больших душевных сил и выдержки.
Моя память цепко держит фамилию старшего лейтенанта Павлова, командира автомобильной роты. Беда случилась у офицера. В самый разгар боев за Черновцы его рота попала под бомбежку вражеских самолетов из-за нерасчетливости командира. И что усугубляло эту ошибку - старший лейтенант Павлов в критической ситуации действовал не лучшим образом, потерял управление подразделением. Правда, все обошлось, груз был доставлен танкистам. Но, предпосылка к происшествию налицо. Офицеру ведь надо иметь авторитет, чтобы оставаться и потом командиром.
Я узнал об этом от одного из офицеров тыла. Пользуясь, случаем, поспешил в 35-й автополк. Подполковник Иващенко на мой вопрос о причинах случившегося ответил, что с Павловым творится что-то неладное. О старшем лейтенанте все отзывались положительно. Больше того, его характеризовали умелым и решительным командиром. И документы личного дела офицера подтверждали это.
Я долго беседовал с Павловым. Человек тяжело переживал случившееся. Когда ему был задан вопрос о семье, о том, что пишут из дома, он вдруг почернел лицом. Оказывается, до офицера стороной дошел слух, будто его семью уничтожили фашисты. И случилось это перед тем моментом, когда роте предстояло выполнять сложный и опасный рейс.
Что ж, и у генерала болит сердце той же болью, какой кровоточит сердце его солдата. Как мог, я тогда постарался успокоить старшего лейтенанта Павлова. Но и при этом остался строг к офицеру, сказав, что на то и существует она, воля командирская, чтобы уметь подавлять не только минутные слабости подчиненных, но прежде всего самому держаться в рамках. Подполковник Иващенко, как говорят, по своей линии разобрался с Павловым. Но главное, что мы сумели сделать, - помогли офицеру, попавшему в беду, обрести былую уверенность, решительность. Он молодцом показал себя в Висло-Одерской операции.
Не знаю, кому принадлежат слова о том, что все зависит от командира. Но они справедливы. Правда, если и командир справедлив, с умом подходит к решению любых сложных вопросов. Единоначалие, оно ведь требует в человеке хороших начал, добрых помыслов, истинно партий-" ной мудрости. Без этого трудно начальнику: не авторитетно его слово.
А слово на войне вершило большие дела. Оно и ненависть к врагам разжигало, и от скоропалительных, неразумных шагов удерживало. Вот говорю об этом и вспоминаю ликующие дни мая 45-го в Берлине, у поверженного рейхстага. Обстановка самая праздничная. Офицеры и красноармейцы никак не могут совладать с радостью от добытой в жестоких боях победы над заклятым врагом. Есть и такие, кто никак не может унять горе от потери верного и надежного фронтового друга, погибшего буквально за час до победного залпа, проклинает в душе все, что связано с фашизмом, гитлеризмом.
И в этот момент мы, работники тыла армии, выкатываем на центральную площадь все имевшиеся тогда в наличии походные солдатские кухни. Делаем это, чтобы накормить немецких женщин, стариков и детей, запуганных геббельсовской пропагандой, умирающих от голода. И сейчас перед моими глазами обожженное, в шрамах лицо танкиста. Хриплым, раздраженным голосом он говорит о том, что иного отношения заслуживают к себе все немцы. А другой солдат - со шрамом через правую щеку и опаленными ресницами показывает мне фотографию двух мальчуганов, которых гитлеровцы загубили за то, что они были русскими.
Отлично проявили себя в этой ситуации политотдельцы. Полковник Жердев, его помощники сдержанно и терпеливо объясняли людям, что советский воин пришел в Берлин не для того, чтобы сводить счеты с детьми и женщинами, что наш долг - доказать гуманность и величие сердца советского солдата освободителя, солдата - интернационалиста. Со своей задачей работники политотдела штаба армии справились успешно.
К 23 января наконец-то был восстановлен, мост через Вислу в районе Демблина. Мы, работники тыла армии, особенно нуждались в нем. Сразу же принялись за организацию отделений армейских складов на грунте в районе станций Вжесня и Костшин (восточнее Познани), куда стали подаваться грузы снабжения: боеприпасы и продовольствие - автотранспортом, горючее - по железной дороге.
Я уже упоминал о "вертушках". Для подвоза горючего и смазочных материалов, по согласованию со штабом фронта и управлением ВОСО, на станциях Вжесня и Гнезно были сформированы три железнодорожных "вертушки", состоявших из паровоза и 10-15 цистерн на платформах. Курсировали они от западного берега Вислы да станции Вжесня. Здесь армейский автотранспорт принимал горючее из цистерн в трофейные бочки. Плечо подвоза таким образом сокращалось до 120-150 километров.
Хочется еще раз добрым словом вспомнить начальника отдела снабжения горючим майора-инженера М. Г. Слинько. Чем труднее складывалась обстановка, тем больше изобретательности проявлял этот офицер. В условиях большого отрыва от баз снабжения, отсутствия фронтовых эксплуатационных органов на железных дорогах чужой страны и отдела военного снабжения при штабе танковой армии мы порой были не в состоянии оперативно и быстро подвозить горючее и смазочные материалы по железной дороге.
