Сосредоточение русских войск на правом берегу Ворсклы вблизи от лагеря шведов крайне тревожило Карла XII. Он считал, что русские могут немедленно перейти в атаку на шведов для того, чтобы выручить Полтаву. Когда 21 июня к шведскому лагерю начали подходить русские разведывательные отряды, Карл XII приказал построить свою армию к бою. Приняв боевой порядок, шведская армия простояла целые сутки.
Предвидя неизбежность генерального сражения и не желая оставить у себя в тылу хотя бы и слабый осажденный гарнизон, 21 и 22 июня шведы возобновили ожесточенные штурмы Полтавы, но героический гарнизон с помощью жителей и на этот раз дал отпор захватчикам. «Женщины и дети посильно помогали сражавшимся, поднося им снаряды, бревна и камни»[144].
После этих неудачных штурмов в русском лагере еще больше распространились слухи о том, что якобы шведы собираются переправиться через Днепр и уйти в Польшу. Петра это крайне беспокоило, и он 23 июня писал Долгорукову: «Объявляю вам, что шведские дезертиры сказывают, что в сих числах или граф Пипер или иной кто из знатных шведских персон, с несколькими стами шведов поехал к Днепру искать того, чтоб как возможно за Днепр перебраться: чего для надобно господину гетману послать от себя указы не мешкав к полковнику Калагану и к прочим командирам, обретающим за Днепром, дабы они весьма того накрепко смотрели, чтоб оных шведов за Днепр не перепустить и того для везде по берегам всякие перевозные суда и лодки побрать и приставить крепкие караулы»[145].
Гетман Скоропадский еще раньше занял специальными отрядами возможные пути движения шведов за Днепр, уничтожил переправы, а сам 24 июня подошел со своим войском к деревне Семеновке.
25 июня Петр передвинул свою армию к деревне Яковцы, стоящей в 5 км от Полтавы, и дал войскам диспозицию. Войска немедленно приступили к постройке укрепленного лагеря. При новом расположении в тылу русских находился обрывистый берег Ворсклы. Справа и перед фронтом лагеря простиралась открытая равнина, которая упиралась своим отлогим спуском в лес, находившийся у деревни Малое Будище и Тахтаулова. Этот лес замыкал равнину с запада. С левого фланга находился густой, трудно проходимый лес, тянувшийся почти до самой Полтавы. Между лесами оставался промежуток шириной 1,5 км, через который шведы могли выйти к русскому укрепленному лагерю.
Выбор оборонительной позиции был сделан Петром весьма удачно. Зная решительный и крайне нетерпеливый характер шведского короля, Петр считал возможным, что он не станет ждать установленного дня сражения, а внезапно нападет на русский лагерь. Поэтому русские военачальники срочно произвели тщательную рекогносцировку местности и 26 числа приступили к возведению укреплений. Промежуток между лесами по приказу Петра был прегражден шестью редутами (сомкнутыми четырехугольными земляными укреплениями), построенными один от другого на расстоянии дальности ружейного выстрела.
Вторую линию редутов, которую приказал построить Петр, возвели перпендикулярно первой, по направлению вероятного движения противника.
Редуты второй линии (два из четырех передних) не были полностью окончены. Эти редуты вместе с укрепленным лагерем представляли собой довольно сильную позицию. В случае нападения шведы, стесненные с двух сторон лесом, не могли бы развернуть своих сил, а при фронтальном наступлении их встретил бы огонь фронтальных и фланговых редутов. Кроме того, для прохода промежутков между редутами неприятель должен был разорвать линию своего фронта, вследствие чего он попадал под перекрестный огонь со стороны редутов. Благодаря этому инициатива переходила в руки обороняющегося.
Если бы армия противника даже прорвалась через редуты, то она неожиданно наталкивалась на главные силы русской армии, находившиеся в укрепленном лагере. В случае нападения шведов укрепленные позиции русских давали возможность действовать так, как это было выгодно для обороняющихся; они могли выбить инициативу из рук противника и расстроить его ряды.
Итак, редуты, играя роль передовых позиций, должны были затруднить и замедлить доступ шведам к русской армии. Они должны были парализовать маневренность противника, заставить его рассредоточить свои силы и перейти к атакам отдельных редутов, а это приводило к расстройству боевого порядка шведской армии. А обороняющаяся армия, наблюдая за врагом и пропуская его к передовым позициям, открывала артиллерийский огонь, который приводил к окончательному расстройству противника. Это обстоятельство создавало условия для перехода от обороны к наступлению.
Так в петровской системе редутов был заложен принцип активной обороны и идея перехода от обороны к наступлению. В истории военного искусства подобный способ действий был применен впервые. Такой взгляд на оборону в европейских армиях был принят только спустя почти столетие.
Петр I глубоко и всесторонне обдумал план разгрома шведской армии, и в этом плане очень большое, если не главное место он отводил инженерной подготовке поля боя. При этом редуты выражали не только оборонительную тенденцию, но и наступательную, являясь опорными пунктами для разгрома шведской армии.
Шведы вели бой в линейных боевых порядках. Обычно вся армия выстраивалась в две линии, по три шеренги в каждой линии, пехота располагалась в центре, конница на флангах, артиллерия впереди фронта или на флангах.
Линейный боевой порядок позволял развить всю мощь ружейного огня, но исключал при наличии редутов возможность необходимого маневрирования. Редуты были предназначены для того, чтобы разорвать сплошные линии боевого порядка шведов, обессилить их этим и уничтожить разрозненные таким путем части шведской армии. Петр понимал слабые и сильные стороны линейной тактики и нашел средства борьбы с нею.
Ко дню Полтавского сражения русская армия состояла из 58 батальонов пехоты, 17 полков конницы и располагала мощной артиллерией — 72 пушками. Общая численность войск доходила до 42 тысяч человек.
26 июня Петр произвел смотр пехотным полкам и расписал по дивизиям, «из которых первую царское величество своею персоною изволил принять в правление, а протчие разделили по генералитету». Но «фельдмаршал и генералитет просил его царское величество, чтоб в баталию не преобщаться, на что изволил сказать, чтоб о том более ему не говорили»[146].
При объезде русских войск Петр I, говоря им о намерениях шведского короля поработить Русское государство, призывал офицеров и солдат постоять за Родину.
Обращаясь к офицерам гвардейских полков, Петр I сказал: «Вам известно, что кичливый и прозорливый их король войску своему расписал уже в Москве квартиры; генерала своего Шпарра пожаловал уже губернатором Московским, и любезное наше Отечество определил разделить на малые княжества и, введя в оное еретическую веру, совсем истребить. Оставим ли такие ругательства и презрение наше без отмщения?»
На эту речь герой Нотебурга и Лесной М. М. Голицын ответил: «Великодержавный царь-государь! Ты видел труд и верность нашу, когда через целый день в огне стояли, шеренг не помешали и пяди места неприятелю не уступили; четыре раза от стрельбы ружья разгорались, четыре раза сумы и карманы патронами наполняли; ныне же войска те же, и мы рабы твои те же. Уповаем… иметь подвиг ныне, как и тогда»[147].
Шведская армия накануне Полтавского сражения состояла не менее чем из 30 тысяч человек. За неимением пороха из всей артиллерии шведы могли использовать только четыре пушки. Это были результаты побед русских над шведами в битве под Лесной, но, несмотря на ряд неблагоприятных условий для шведской армии, о которых было сказано выше, она представляла серьезную силу.
Во главе армии стояли испытанные генералы с незаурядным полководцем Карлом XII. Армия шведов обладала хорошей маневренностью на поле сражения, в чем русская армия уступала шведской. Поэтому не случайно Петр I при разработке Полтавской операции обращал особенное внимание на то, чтобы парализовать маневр шведской армии. Редуты, построенные Петром, и должны были это сделать.
