— А-ах… — пребывая в состоянии удивления, простонал омега, вроде как понимая, что все ЭТО сейчас полностью его. Он медленно поднял взгляд на лицо альфы, сталкиваясь с понимающим (?) взглядом младшего, мгновенно смущаясь и опуская его.

Гук протягивает руку к подбородку Тэхена, приподнимая его. Он шепчет прямо в губы. Боже, это так сексуально и возбуждающе…

— Нравится? — ухмылка. — Отныне это твоё, весь я — твой, — горячий поцелуй с бешеными столкновениями языков, который просто безумно возбуждал, только подливая масла в огонь и подталкивая каждого на не менее безумные шаги.

Чонгук стянул верх (то есть легкую кофточку) пижамы омежки, понимая, что сам Тэ сделать это не в состоянии. Старшего захлёстывали различные эмоции, смешиваясь в нечто…нечто…а-ах…в нечто самое прекрасное… Это чувство…оно прекрасно. Любовь — она прекрасна.

Не отрываясь от соблазнительных губ Тэ, Чонгук теребил свободной рукой сосок омеги, принося тому некое удовольствие. Альфа спускался рукой все ниже и ниже, останавливаясь на животе омеги и невесомо выводя причудливые узоры, тем самым успокаивая Кима. Когда же ладонь Чона достигла его паха, из губ Тэхена вырвался нетерпеливый стон. Омега уже не соображал, вот прямо от слова «совсем», желание было настолько сильно, что в глазах мутнело, поэтому после прикосновения Гука, он блаженно опустил веки. Альфа ловко снял растянутые пижамные штаны с Тэ, оставляя его в одних боксерах и слегка смущая омегу. Джинсы Чона были уже готовы лопнуть от неимоверного напряжения. Гук снова накрыл губы омеги своими.

— Гуки… Д-Давай б-быстрее…не тяни…

Альфа стянул с себя эти ужасные джинсы вместе с боксерами, получая наслаждение от того, что теперь его член «на свободе» и его ничего не сдавливает. Снова набросившись на уже опухшие и покрасневшие от поцелуев губы Тэхена, Чон, нависая над омегой, двумя руками стаскивал его нижнее белье, оголяя аккуратный пах. Член Тэ не имел таких вызывающих размеров, как у Чона, но был довольно аккуратным и миниатюрным. Когда альфа снова потянулся за поцелуем, их члены соприкоснулись, вызывая у Чонгука гортанный выдох, а у Тэхена — полноценный стон.

Отстранившись, альфа потянулся к сумке, доставая смазку и презерватив. Как только взгляд омеги сфокусировался на поблескивающем квадратике, Тэхен потянул Чона за руку, привлекая его внимание и на выдохе проговоривая:

— Гуки, давай без этого…не хочу…

— Но, котенок… — хотел было возразить альфа, но Тэ прервал его.

— Прошу… Мне будет лучше, — Тэхен знал, что последняя фраза подействует на Чонгука точно.

— Хорошо, — кивнул Гук, снова нагибаясь к лицу любимого за поцелуем.

Выдавив довольно приличное количество смазки, альфа осторожно ввел свой длинный палец в анал омеги. Хотя природной выделяющейся смазки омеги при течке было достаточно, Гук решил, что искусственная смазка тоже не помещает, ведь он хотел, чтобы Тэхену совсем не было больно. На один палец омега практически не отреагировал, ведь благодаря смазке, он проходил быстро, не причиняя боли, поэтому Чон добавил второй, постепенно разводя их на манер ножниц. Слышались приглушенные стоны.

— Тэхени, не сдерживайся, пожалуйста, и не смущайся, — так сладко и так одновременно пошло проговорил альфа, и от этого по всему телу Тэ пробежалась приятная дрожь.

Даже несмотря на то, что омега течный, и растягивать его не обязательно, Гук делал это, опять же потому, что он не хотел сделать Тэхену больно, а принести только удовольствие и наслаждение их первым разом.

— Я…я готов. Давай.

Омега, бросив взгляд на член альфы, так сказать, прифигел. Он, конечно, ожидал, что его достоинство будет весьма большое, но не до такой же степени…

Чонгук, заметив растерянный взгляд Тэ, приблизился к его губам, быстро чмокнув и не отодвигаясь, проговорил:

— Не бойся. Я не сделаю тебе больно. Никогда, котенок.

Услышав эти слова, омега более-менее успокоился, откидывая голову на подушку и из последних сил закидывая ноги на мощную спину Гука, скрещивая их.

Осторожно войдя наполовину, Гук остановился, давая привыкнуть. Сначала омега мило, по мнению альфы, хмурил бровки, слегка искажаясь в лице, но постепенно все это прошло, и Тэхен расслабился, позволяя войти Чону дальше, на всю длину.

Блаженные стоны омеги разносились по всей комнате, поддерживая возбуждение Чонгука. Альфа входил в него уже быстрыми толчками, практически рыча. С самого начала Тэхену было совсем не больно (ну, Гуки же постарался), только приятно. Просто сумасшедше, безумно приятно. Он так долго этого хотел. Он так скучал по альфе. Тэ чувствовал, что слабость и головная боль медленно, но проходят.

А за окном, после вот уже неделю проливного ливня, наконец вышло солнышко, но совсем ненадолго, ведь скоро был уже вечер. На дворе октябрь, но погода оставляла желать лучшего. На дорогах были неимоверно глубокие лужи, иногда было такое чувство, что машины не ездили, а плавали.

С протяжным громким стоном, в котором было такое же протяжное «Гуки-и-и», Тэхен кончил себе на живот, сжимая в себе член альфы. Чон, почувствовав, что прямо сейчас его разрядка, попытался выйти из Тэ, но был остановлен им же.

— Чони, кончи в меня, пожалуйста.

Сразу же, Тэхен почувствовал горячую струю семени в себе и что есть сил, выгнулся, показывая все свое удовлетворение.

— Тэхени, сцепка… — ошарашенно проговорил Гук, чувствуя завязывающийся узел внутри.

— У нас будет малыш? — спокойно, но неуверенно и немного не веряще, проговорил омега, но быстро изменился в лице, подумав о том, что Чонгуку нахрен не сдался этот ребенок. — А ты п-против? Ты не х-хочешь? — голос предательски дрожал, показывая, что вот-вот и Тэша заревет.

— Я не против, котенок. Я правда очень-очень рад. — Чон наклонился к омеге и с нежностью поцеловал его, вкладывая в этот поцелуй любовь.

— Правда? — кивок и из глаз Тэхена полились слезы счастья. — Чонгуки, я люблю тебя.

— Я тоже, — альфа снова накрыл губы Тэхена своими, подтверждая свои слова.

Дождавшись, когда сцепка наконец закончится, альфа осторожно вышел из старшего, ложась рядом. Тэхен сразу обнимает парня и утыкается своим холодным носиком ему в шею и проваливается в сон. А Гук все еще не спит, мечтая, что скоро по их дому будет бегать маленькое чудо, похожее на Тэ.

***

— Тэхени, — Чонгук поцеловал спящего омегу в губы. — Давай вставать.

— Угу… Давай еще полежим? Пожалуйста? — не открывая глаз, произнес Тэ слегка охрипшим ото сна голосом.

На улице довольно хорошая погода, несмотря на то, что сейчас во всю октябрь, и должно быть хоть и не резкое, но похолодание, но стоит жара. Удивительно. Тэхен не любит холод, но и жару тоже. Его любимое время года — весна. Омеге нравятся лужи, появляющиеся из-за таяния снега, в первый месяц весны — тот холод, сопровождающийся ярким солнцем, которое превращает надоедливые сугробы снега в прозрачную воду, которая в конце концов все равно смешивается с землей и превращается в слякоть и грязь на улицах города. Но Тэхён любит. Ему безумно нравится это время. На душе становится как-то легко, хочется жить дальше, несмотря на все проблемы, которые потом остаются в прошлом, становятся ненужными и вспоминаются человеком как некие ошибки, совершенные когда-то в жизни. Это все неважно, ведь эту весну Ким проведет с Чонгуком. Всю остальную жизнь он проведет с Чоном и их детьми.

— Тэша! — серьезно, испуганно, но мягко окликнул Чонгук снова начинающего засыпать омегу. — Где твои родители? Они же говорили, что идут только гулять.

— Вот Гуки, ты тупой или притворяешься? Подумай немного-о-о, — на последнем слове омега зевнул и потянулся за поцелуем, лениво поднимая свою голову с груди альфы. — Они, наверное, уехали на дачу, захватив с собой Юнги и Чимина. Дальше сам думай, — и, да, он все-таки получил этот поцелуй.

— Тебе ведь уже лучше, котенок? — обеспокоенно спросил Чон, все так же обнимая омегу, лежащего практически на нем, за талию.

— Конечно, — немного задумавшись над произошедшим, Тэхен неуверенно добавил. — Гуки, а ты точно…эм…хочешь этого…ребенка?