Услышав гневный женский голос, бифитер[5] повторил:
– Приказом Его Величества короля Ричарда IV на территорию Тауэрского замка запрещено кого-либо впускать.
– Именем леди Линкольн приказываю открыть ворота, – скомандовала Анжелина.
После этих слов стражник уже не стал спорить и предпочёл подчиниться капризной племяннице монарха. Когда карета прогрохотала мимо него, из окна высунулась тонкая ручка, затянутая в перчатку, и щёлкнула бифитера веером по лбу.
– То-то же, болван, – прошипела Маркиза Прилондонских краёв.
Едва карета остановилась, Анжелина спустилась на землю. По своему обыкновению она была одета в траур: тонкую талию подчёркивал узкий чёрный корсет, по ногам струились шёлковые юбки, а роскошные волосы были туго стянуты на голове в узел и спрятаны под дорожную шляпу с высокой тульей и широкими полями. Оглядевшись, маркиза шагнула в сторону дверей Дома лейтенанта.
– Где комендант? – обратилась к очередному йомену красавица.
– Прошу прощения, миледи, но господин лейтенант никого не принимает.
– Ты меня не понял? – злобно сверкнув глазами, прошипела первая леди. – Мне нужно видеть сэра Ричмонда! И немедленно!
Йомен попятился: только племянница короля могла позволить себе такое поведение.
– Ваша Светлость, леди Линкольн… – догадался стражник, и холодный взор Анжелины лишь подтвердил это. – Я сейчас доложу о Вас.
Мужчина исчез в проёме дверей, а спустя несколько секунд вернулся и пропустил маркизу внутрь. Войдя в просторную комнату с низким потолком и белёными стенами, Анжелина опустилась в огромное дубовое кресло и бросила перчатки на стол, заваленный бумагами.
Комендант крепости не замедлил явиться из соседнего помещения.
– Что будет угодно Вашей Светлости? – низко кланяясь и прикасаясь губами к нежной коже руки первой леди, спросил лейтенант.
Мужчина не мог не отметить, какой чести удостоила его племянница короля, позволив целовать свои обнажённые пальчики.
– Я хочу видеть преступника Кеннеди.
– Это невозможно, Ваша Светлость, – развёл руками Ричмонд. – К нему не велено никого допускать, кроме священника и прокурора.
– Вы меня не поняли, лейтенант? – приподняла брови красавица. – Или тоже не узнали, как Ваши йомены?
– Что Вы, маркиза, как можно, – ласково промурчал констебль, снова не без удовольствия целуя руку гостьи, и обошёл вокруг кресла.
– Так в чём же дело? Моё слово в этих стенах уже ничего не значит? – изогнула брови Анжелина.
– Смею доложить, что ещё несколько месяцев назад активно совершались попытки бегства лорда Грендбера, известного Вам под фамилией Кеннеди…
При этих словах на лице маркизы отразилось лёгкое удивление – разбойник не врал ей насчёт своего высокородного происхождения.
– Его пытались вытащить подельники, часть из которых мы также изловили, а часть уже не сможет никому помочь, – констебль хищно улыбнулся. – Ему неоднократно передавались такие предметы, как верёвка, кинжал и напильник, но, благодаря нашим стражникам, лорд Грендбер ещё здесь. В полной безопасности и недосягаемости для остальных.
– Уж не хотите ли Вы сказать, что я пожелаю освободить человека, который оскверняет моё честное имя?
– Ни в коем случае, миледи! – сделал успокаивающий жест руками лейтенант.
Но девушку это не удовлетворило.
– Преступник наговаривает на меня, и слухи об этом уже достигли Виндзора, – поджав губы, резко произнесла первая леди. – А Вы хотите, чтобы я сидела сложа руки? Я желаю видеть того, кто смеет склонять мой титул рядом со своими грязными делами!
– Ой, какие глупости, – наигранно поморщился комендант. – Если Вы изволите говорить о его болтовне, миледи, то хорошенько заткнуть разбойнику рот Вы сможете на суде. Что стоит слово бандита, пусть даже из древнего рода, против Вашего слова, миледи?
– Это вовсе не глупости, лейтенант! – возразила Анжелина, стукнув по подлокотнику кулачком. – Это дело чести!
– Ваша Светлость, я Вас умоляю, не переживайте из-за какого-то узника.
– Этот Ваш «какой-то узник» наводит на меня хулу, а ему и слова поперёк никто не скажет? И это всё попадает в опросные листы?!
Чёрные глаза Анжелины сузились, буквально сверля мужчину насквозь. Её белые пальцы заиграли по дереву, выдавая нервное напряжение хозяйки.
– Упаси Боже, миледи! – картинно всплеснул руками Ричмонд. – Какие опросные листы? Да никто этого Кеннеди и не слушает. Прокурору его показания нисколько не на руку, а мне как-то наплевать, что за околесицу он несёт. Я листов не подписываю, а контролирую количество съеденного, выпитого и сломанного узниками[6].
– Конечно, тебе наплевать, – процедила сквозь зубы Анжелина и резко поднялась с кресла. – Посмотрела бы я на тебя, был бы ты на моём месте!
Красавица нервно схватила со стола перчатки и разгневанная ушла прочь, отстукивая по лестнице каблучками.
Приказ гнать лошадей во весь опор был выполнен кучером без возражений. Спустя час с четвертью Анжелина уже достигла Виндзора. По дороге в её хитрой голове созрел новый план: раз не получается попасть к Кеннеди обычным способом, значит, нужно воспользоваться обходным.
Сменив роскошное платье на бархатную амазонку с широкой юбкой, не сходящейся впереди, чтобы можно было ездить в мужском седле, которая надевалась прямо на трико, Анжелина скинула изящные сапожки, выбрав мягкие кожаные ботфорты. Поверх этого непривычного для себя облачения она надела тёплый кожаный плащ с шерстяной подкладкой. Взяв шляпу и перчатки, девушка направилась к конюшням, никем не узнанная.
Подойдя к стойлам, первая леди привычно крикнула:
– Эй! Есть здесь кто-нибудь?
– Что угодно, миледи? – узнав маркизу по голосу, отозвался Вильямс.
– А, это ты, Брик… – довольно протянула Анжелина.
– Брюс…
– Я знаю, – на удивление спокойно отреагировала маркиза, одарив конюха двусмысленным взглядом. – Приготовь-ка мне коня.
– Хорошо, Ваша Светлость, – поклонился мужчина и провёл девицу в соседнее стойло. – Думаю, этот отличный арабский скакун подойдёт для Вашей прогулки.
– Что? – округлила глаза Анжелина. – Ты предлагаешь мне эту жирную клячу? Как я, по-твоему, буду на ней смотреться?
– Но Ваша Светлость, это один из лучших меринов…
– Молчи! – одёрнула его красавица. – И не спорь со мной.
Отпихнув конюха, племянница короля поспешными шагами прошла вдоль денников с лошадьми. Брюс бросился за ней следом:
– Миледи, куда Вы?
– Я сама найду себе достойную лошадь!
– Но это уже стойла, принадлежащие двору Её Высочества!
– Ах ты, наглец! – резко повернулась к Вильямсу Анжелина и влепила мужчине звонкую пощёчину.
– За что? – изумился конюх, коснувшись лица.
– Ты обманул меня. Здесь есть конь более привлекательный, чем тот, которого ты мне показал. Вот этот, например! Белый. Это, по-твоему, не конь?
– Нет, Ваша Светлость, это кобыла, – возразил Брюс.
– Да какая разница! – воскликнула маркиза. – Зато она отлично подойдёт мне.
– Эта кобыла принадлежит принцессе Уэльской, и без королевского приказа я не смею её запрягать.
– А не много ли ей лошадей, а, Брюс? У неё же есть Буран, и она прекрасно на нём катается. Запрягай!
– Я не могу Вам подчиниться, миледи.
– Тогда я сама её возьму, – ответила маркиза.
– Прошу прощения, но я не могу Вас впустить, – загораживая вход в стойло лошади, отпарировал конюх.
– Да кто тебя будет спрашивать! – сверкнула глазами Анжелина и ринулась вперёд: – С дороги, негодяй!
Но Вильямс крепко схватил даму за запястья и не дал пройти.
Анжелина не ожидала такого отпора – шутка ли, конюх посмел коснуться её рук без позволения! В смятении первая леди вскрикнула и попыталась освободиться, но у неё ничего не вышло: Брюс не пускал ни назад, ни вперёд. Тогда маркиза отчаянно наступила ему на ногу и дёрнулась изо всей силы назад. Мужчина разжал ладони, девушка отлетела к стене, ударилась и поцарапала руку о крюк с хлыстами.
