Я не собирался писать. Не люблю портить чистую бумагу чернильными строчками, но не сходить же от скуки с ума!

Третью неделю льет дождь. Подлец Миде пошел в деревню с проповедью, да там и застрял в каком-то кабаке! Я изучил каждый камушек в стенах своей тюрьмы, подобрал двадцать четыре варианта торжественного песнопения по случаю возвращения Кеоде и до блеска начистил сотню медных светильников! По-моему, даже в шинлийской крепости было веселее!

Ладно, пока сезон дождей закончится, возьму-ка я перо да бумагу и опишу историю возвращения Кеоде так, как она произошла на самом деле. Или почти так.

С чего начать? «Меня убили перед закатом…». Это для дешевых бульварных романов. Серьезные истории начинают с описания, желательно, длинного. «У нее не было лихорадочной порывистости, перемежающейся с припадками апатичной томности, которая была свойственна детям свободного племени, которые кочевали по…» Опять не то! «Я возненавидел их гнусные рожи… «Кстати, так и писать: «я»? А, если надо себя похвалить?

Нескромно получится. Попробую-ка лучше писать о себе «он», так, вроде бы, свободы больше! Буду рассказывать о себе, как об одном из героев этой истории. Главное, не запутаться и не сбиться с нужного тона!

Ну, все, лист уже испорчен, а начала до сих пор нет! Когда там нас прибрежники задержали? С этого и начну.

В этот вечер лейтенант прибрежных войск Нэти Рикат был особенно мрачен. Хотя прыгающая на волнах яхта приближалась с каждым ударом весел, но ветер усиливался, и переправа на борт могла затянуться. А ведь Кошечка Лори не прощает поклонникам опозданий! Да еще – на премьеру!

Едва Рикат с двумя солдатами перебрался на палубу «Миража», шлюпка отошла подальше от нашего, угрожающего столкновением борта.

Так мы впервые увидели Нэти Риката – третьего сына собственных родителей, не самого высокого, не самого толстого, и слегка лопоухого. Впрочем, осанка его не посрамила бы и короля, а длина линии Юпитера на лбу сулила обладателю богатство и уважение. Дело несколько портили выпирающие скулы лейтенанта, наводя на мысль о невыплаченном месяца за два жаловании. Глаза… Помнится, Элен плела что-то насчет особой их выразительности?.. Ничего особенного! Глаза, как глаза! Зеленые, как у бродячего кота!

– Прибрежные войска. Таможенный досмотр! – скороговоркой сообщил Рикат Чакте Бронсу – нашему капитану. Чакта поморщился.

– Какой досмотр? – спросил он с сильным эделасским акцентом. – Мы не заходим в порт! Мы следуем до Гарвата!

– Все претензии туда, капитан!

Чакта кисло поглядел в сторону патрульного катера прибрежников и предложил господам проследовать в каюту. Но Рикат вначале отправил своих ищеек обыскивать трюм «Миража», и только потом спустился вслед за Чактой.

– Садитесь! – капитан указал на свободную койку и опустил доску подвесного стола. – Сейчас принесу документы.

Он исчез за дверью, а Рикат тем временем оглядел каюту. У нас скромно, но уютно: койки, заодно служащие скамьями во время еды, возле дверей – с одной стороны – плита и ящик для дров, с другой – шкаф для посуды. Две койки были заняты: на одной спал, укрывшись до подбородка одеялом, самый рыжий человек в этом месте Королевства, наш Миде, с другой испуганно таращила глаза Элен.

Рикат равнодушно скользнул взглядом по фигурке, утонувшей в широкой куртке и брезентовых штанах. Шиньон и фальшивые локоны Элен отшпилила перед путешествием. Собственные темные волосы подстригла для лучшего роста. Ну, а дамские прелести ее еще не достигли той категории, чтобы сразу привлекать мужское внимание. Короче, смотрелась Элен худосочным мальчишкой, и дешевенькая литография с изображением Морского Змея заинтересовала нежданного гостя куда больше.

– Вот! – вернувшийся капитан бросил на стол пачку документов.

В каюте было уже темновато, и Рикат придвинулся ближе к висячей лампе. Из документов следовало, что кеч «Мираж» покинул Эделас неделю назад, чтобы с грузом полотна идти в порт Гарват.

– Господин лейтенант!.. – появившийся сверху Келли доложил, что кроме тюков с полотном, в трюме ничего не обнаружено. Хотя Нэти не слишком доверял своим новобранцам, но лично совать нос в каждую щелочку не хотел.

– На борту посторонних нет?

– Какие посторонние, лейтенант?! – акцент в речи капитана стал еще заметнее. – Пять человек команды!

– Документы только на троих. Чакта Бронс – капитан, нанят компанией «Ютер» в восемьдесят седьмом, так… Кренге Лув, помощник, нанят той же компанией на год позже. Миде Шарп, матрос, отличные рекомендации… Кто остальные?

Капитан нахмурился:

– Какое дело прибрежным войскам до моей команды?

– Время такое, – терпеливо пояснил Рикат. – Вы слыхали о попытке переворота?

– Какое нам дело?!

– Чакта, не надо грубить лейтенанту.

Нэти вскинул глаза. У двери, за которой капитан хранил судовые документы, стояла Женщина В Черном.

Черное шерстяное платье облегало тонкую фигуру Ирил. Длинная шея куталась в черную шаль. Слегка припорошенные сединой, волосы были уложены в высокую прическу. Смуглое лицо чуть оживлял румянец на скулах, а серые глаза смотрели холодно и строго. От Ирил веяло предчувствием шторма!

Рикат машинально привстал, но был остановлен резким: «Сидите!» Ирил прошла и села напротив него, одной рукой обняв Элен за плечи.

– Все очень просто, лейтенант. Остальные – это я, ребенок и мой секретарь.

(Она продолжает называть Элен ребенком, хотя девушке исполнилась больше, чем десять лет!)

Тут в каюту спустился настоящий щеголь. Если парень в море носит расшитую бисером замшевую куртку, брюки со шнуровкой по бокам, а сапоги у него отделаны мехом леопарда… Значит – это секретарь Ирил!

Помню, как чертыхался Чакта, когда увидел его в первый раз. Даже забыл о присутствии хозяйки. Ирил долго слушала эделасские слова, потом слегка улыбнулась и сказала: «Я была уверена, что вы с Герни подружитесь!»

Герни отвесил присутствующим церемонный поклон и сообщил: «Если почтенные господа желают помолиться Богу, сейчас – самое время! Погода сходит с ума!»

Нэти поспешно сгреб в кучу бумаги, поднялся:

– Все в порядке, капитан, следуйте своим курсом!

– Вы очень любезны! – съязвил Чакта. И тут же набросился на своих людей: – Что ты встал, Герни?! Миде, пошел наверх! – стукнул он ладонью по одеялу безмятежно похрапывающего матроса.

Нэти поднялся на палубу вслед за Герни, где сразу же пришлось защищать лицо от яростных порывов ветра. Ветер обращал в пену верхушки катящихся водяных валов, и яхта то и дело зарывалась бугшпритом в это белое месиво. Прикрывая лицо рукой, Нэти огляделся в поисках шлюпки с патрульного катера, но тут его внимание привлек опасно перегнувшийся через поручни Галани. Прибрежника явно мутило. Сделать ему замечание Рикат не успел: налетевший в этот момент шквал почти положил яхту набок, и люди кубарем покатились по палубе.

Нэти налетел ребрами на поручни правого борта, взметнувшаяся волна окатила его с головы до ног, потом «Мираж» резко выровнялся, и волна схлынула. Морщась от боли в ушибленном боку, Рикат оторвался от поручней и поискал глазами своих солдат.

Галани волна перебросила через палубу и ударила об основание мачты, возле которой он теперь и барахтался, силясь встать на ноги. Маран Келли после пинка волны оказался на корме. Нэти обернулся на его крик: «Патруль уходит!» и увидел среди взбешенных волн силуэт удаляющегося катера. Лейтенант открыл было рот, чтобы выругаться, но тут «Мираж» опять зачерпнул бортом воду, стоявший у штурвала Лув едва удержал судно носом к волне, и Рикат бросился к нам на помощь. Вместе мы быстренько спустили грот и взялись за установку штормового стакселя.

– Господин лейтенант, нам-то что делать?! – перекрывая шум шторма, крикнул Келли.

– Идите вниз! – приказал Рикат, едва удерживая бьющийся на ветру фал.