— Кто вы такие? — от противного знакомого голоса Сара слегка вздрогнула и сильнее ухватилась здоровыми пальцами за скользкую, холодную цепь.
Мик упрямо молчал, что выводило немца из себя. Он приблизился вплотную, что стало его ошибкой — Рори отвел голову и со всей силы нанес удар, от чего немец протяжно взвыл и зажал разбитый нос рукой. Сара не отводила взгляд, хоть и скривилась при виде густой крови. Немец озлобленно рыкнул и с размаху ударил Мика по лицу, но Рори лишь низко хохотнул, даже не двинув шеей. Сара увидела, как блеснуло лезвие ножа, и немец занес руку. Она громко лязгнула цепями, чувствуя, как уже знакомый адреналин дурманит сознание и будоражит кровь в каждой вене. Рука немца замерла в миллиметре от шеи Рори, лезвие едва коснулось кожи, и он перевел безумный взгляд на девушку.
— Урод! — выплюнула Сара, упрямо вздернув подбородок и сжимаясь от страха каждой мышцей в теле. Она не знала что делает, инстинкт самосохранения громко визжал где-то глубоко в голове, но она не собиралась отступать, — Кстати, можете не стараться. Германия проиграет войну. — это стало последней каплей в чаше терпения немца, и он рванул к Саре, перекрутив нож между пальцев.
— Откуда ты это знаешь, шлюха? — Сара почувствовала, как острый металл болезненно скользнул по подбородку, оставляя тонкий кровавый порез. Она вдруг потеряла способность думать, дышать и даже моргать. Испуганно смотрела в пустые глаза немца, считая каждую прошедшую секунду, что длились мучительно долго.
— Отвечай! — выкрикнул немец прямо в лицо девушке и увеличил давление ножа, — Продолжишь молчать, и я отрежу тебе ухо. — В доказательство своих слов он тыльной стороной лезвия провел по мочке уха, заставляя Сару в страхе зажмуриться.
— Молись, ублюдок, чтобы я отсюда не выбрался. Потому что если выберусь, размажу твой череп вот по этой стене, — процедил Мик.
Немец бросил на него равнодушный взгляд, а затем вернулся к своей жертве. Сара перестала чувствовать собственное тело, отчаянно хватаясь вспотевшими, онемевшими от ужаса пальцами за цепь.
— Молчишь. Мне жаль такое прекрасное лицо, но… — Сара обреченно закрыла глаза, мысленно прощаясь со всеми, кого когда-либо знала. Она вдруг вспомнила лицо Леонарда: слегка щетинистое, безупречно красивое; его взгляд, каким он смотрел только на неё, проникновенный, теребящий каждый нерв, тревожащий каждую струнку души. Она потеряла его, забыла о том, как они были счастливы до аварии. Она помнила каждый момент, проведенный рядом с ним, каждое прикосновение, ощущала такую невыразимую тоску и холод. Она боялась ни того, что сейчас её тело повиснет на цепях, окровавленное и бездыханное — она боялась, что больше никогда его не увидит.
Саре показалось, что прошла целая вечность, прежде чем подбородок перестало колоть от холода, а легкие наполнил такой необходимый кислород. Она открыла глаза, но никак не могла понять, что происходит. Она видела синие вспышки, слышала крики и удары, а затем чьи-то мягкие руки коснулись её плеч.
— Эй, ты в порядке? — Сара не сразу поверила в то, что перед ней Амайя. — Ты цела?
— Да, кажется, да.
Амайя с помощью Рэя смогла освободить Сару, а затем и Мика. По дороге к волнолету Сара едва двигалась, то и дело спотыкаясь о камни. Джефферсон накинул свой пиджак ей на плечи и заботливо придерживал под локоть, усиливая хватку каждый раз, когда она пошатывалась.
— Я сломала палец, — устало протянула она и улыбнулась, — Сломала себе палец, чтобы выбраться.
Джефферсон лишь приобнял её за плечи, сильнее укутывая в теплую куртку. Он не мог разделить гордости, что чувствовала Сара, но ей было все равно. Она больше не была слабой и никчемной — ей казалось, что она способна горы свернуть, пусть физически сил хватало лишь на то, чтобы идти вперед. Ну, и что ты теперь скажешь, Капитан?
***
Сара проснулась через несколько часов после того, как Гидеон смогла восстановить её палец. Не найдя в себе сил двигаться, она уснула прямо на кушетке в мед.отсеке. Проснувшись, она чувствовала себя гораздо лучше, но воспоминания о произошедшем настигли слишком быстро, и уверенности вперемешку с гордостью за свою стойкость немного поубавилось. Она поспешила избавиться от испорченного платья, приняла душ, но выйти на мостик не решалась — знала, что её ждет за необдуманный побег с корабля. Она вытерла волосы и оглядела собственную руку, убеждаясь, что палец действительно цел. Все произошедшее казалось каким-то кошмарным сном, слишком далеким от реальности, но чем подробнее она вспоминала то, что случилось, тем яснее понимала, что оказалась всего в шаге от смерти. Впервые осознание этого не пугало, волновало, но не пугало. Какой-то барьер, что встал между ней и её собственной жизнью, вдруг растворился, она почувствовала себя живой. Каждая клеточка её тела дышала, она больше не была скована ржавыми цепями по рукам и ногам, не замечала стен вокруг, лишь огромное непостижимое пространство, наполненное воздухом, жизнью. И ей как никогда хотелось домой, в свою комнату, где такие дорогие сердцу снимки на стенах, любимая пижама, а рядом мужчина, любовь которого не давала опуститься в бездну, на грани которой она топталась долгое время.
Сара пробралась на кухню, забрала бутылку, изготовленную Гидеон, и направилась к каюте, которую упорно обходила стороной, в страхе наткнуться на её владельца. Дверь оказалась закрыта, и Сара замерла в нерешительности, все еще сомневаясь, стоит ли вторгаться в пространство мужчины, так отчаянно жаждущего одиночества. Она коснулась датчика, и дверь покорно открылась, выставив на обозрение большую комнату, уставленную всем, чем только возможно. Мик, старательно извлекающий пулю из своего плеча, не сразу заметил незваную гостью. Увидев огромные ожоги на массивной спине, Сара не сразу смогла оторвать взгляд. Мик, почувствовав чужое присутствие, обернулся и удивленно уставился на девушку.
— Чего тебе надо? — грубо буркнул он, вытирая кровь с ладони.
— Почему не попросил Гидеон залечить рану? — Сара шагнула в комнату, но остановилась, когда Рори опасливо развернулся, явно раздраженный чужим присутствием, — Извини, я просто… Я хотела сказать спасибо.
Сара почувствовала себя глупо и пожалела, что пришла, обескураженная увиденными шрамами на груди мужчины, которую он не спешил прикрывать. Она старалась не смотреть на него, смущенная и растерянная, а он, в свою очередь, попытался дотянуться до плеча сзади, чтобы избавиться от пули. Когда Сара так и не ушла, он снова обернулся, и ей вдруг показалось, что сейчас он выставит её силой.
— Не за что. Теперь убирайся, — прохрипел Рори с меньшей злостью, чем обычно, но Сара лишь подошла ближе.
— Помощь нужна? — неуверенно спросила она, готовясь к худшему, — Я окончила медицинские курсы, так что…
Мик удивленно приподнял брови, и Сара поняла, что это первый раз, когда кто-то так бесцеремонно нарушает его одиночество, а, возможно, она была первой, кто так долго находился в этой комнате без последствий. Он колебался, но все же протянул Саре пинцет, даже не смотря на неё. Она отставила бутылку-подарок и забрала окровавленный пинцет. На столе стояла бутылка водки, и Сара не стала спорить — смочила бинт и аккуратно коснулась раны. Мик не пошевелился.
— Может чуть жечь, — предупредила Сара. — Гидеон справилась бы намного быстрее.
— Люблю шрамы.
Сара немо хмыкнула, ювелирно извлекая пулю. Рори взял бутылку, оставленную Сару и покрутил в руке.
— Это виски. Ирландский. Это, конечно, не совсем то, но, думаю, Гидеон создала максимально приближенный.
Мик откупорил бутылку и отпил почти половину большими глотками, даже не поморщившись.
— Пойдет.
— Я пила такой лишь однажды, в Ирландии, три года назад. Незабываемый вкус.
Мик через плечо протянул девушке темную бутылку, но она не сразу приняла её.
— Только учти, больше таскать я тебя не буду, — без тени веселья сказал Рори, и Сара улыбнулась, зная, что он не увидит. Она сделала пару глотков, узнавая ни с чем несравнимый вкус дубовых бочек.
