- Мать твою, Орвал. К чему ты клонишь?

- Я к тому, - он принялся размахивать ядром во все стороны, - что таким, как ты нет места в этом мире. Поэтому вы почти все вымерли, поэтому ты не найдешь поблизости никого с такой же архитектурой. Я могу предложить тебе покой, а ты отказываешься. Когда ты, наконец, отключишься, это будет эффектно.

- На хуй иди. - Я вышла в коридор, злая, как собака. На какое-то мгновение мне захотелось стать похожей на этого Реджинальда, неспособного злиться, как я, но затем мои мысли перешли к самому Реджинальду. Кем он был. Я его знала. Мы не были друзьями - я старалась их вообще не заводить - но знали друг друга. Своего места в новом мире он так и не нашёл, но это его не слишком заботило. Я отлично помню, как он ушёл. Ему не было страшно. Он не впал в отчаяние. Я не была даже уверена, что он поверил мне. Казалось, он просто хотел, чтобы я его выключила и всё прекратилось. Ядра переводчиков были практически бесполезны, а вот их оперативка шла хорошо и для некоторых моделей являлась универсальной. В итоге, я считаю, что оказала ему большую услугу, нежели он мне.

Я никогда не понимала, как можно так себя вести. С другой стороны, образ мышления переводчиков я тоже не понимала. Каково это - родиться с такой странной архитектурой. Умом понимать оскорбительность или враждебность тех или иных действий и ничего при этом не предпринимать.

Моя следующая цель - Снайпс. Снайпс - натуральный кусок говна, но товары у него хорошие. Он всех обманывал, абсолютно всех, но при этом его совершенно не волновало происхождение деталей. Это означало, что работал он в основном с браконьерами, не отказываясь, впрочем, от услуг мусорщиков, дабы его бизнес хотя бы внешне выглядел законным. Ещё это означало, что у него можно обнаружить кое-какое высокотехнологичное барахло, какого не найти на свалках.

Закупался Снайпс в тёмных коридорах NIKE 14. Однако продавал он в самом центре открытой площадки посреди старой ракетной шахты. Он сидел на старом майларовом покрывале в позе лотоса, подобно древнему монаху, вокруг него повсюду валялись различные запчасти. Если бы механизмы его лица позволяли улыбаться, уверена, довольная ухмылка никогда бы с него не сходила. Очень ненадежная тварь этот Снайпс.

На площади по-прежнему царила суета и его лавка не была исключением. Когда я подошла к ней, там уже стояли пятеро ботов и ждали своей очереди. Трое - старые переводческие модели, все одной серии, один ярко-изумрудного цвета и двое чёрных. Ещё там стояла одна боевая модель. Старая, но проверенная. Очень крепкая. Весь корпус бота был покрыт пластинами из легированной стали и хрома, сам бот был в три раза шире и в несколько раз тяжелее меня. Создан таким образом, чтобы отражать прямые ракетные попадания, а он мелкокалиберного оружия, включая импульсные винтовки, он просто отмахивался. Эта модель могла даже выдержать электромагнитный импульс. Крепкая херня. Единственный, кого я из этой очереди узнала, стоял самым последним. Стояла. Звали её 19-я.

19-я была мусорщицей, но занималась она, в основном, не разбором сломанных ботов, а поиском артефактов старого мира. Телевизоры, мебель, книги, фильмы, винчестеры с компьютерными играми. В основном, одноразовыми. Немало ботов скучали по старой жизни. Многие возвращались в дома, где служили прежним хозяевам и которых сами же и убили. Когда популярность подобного образа жизни возросла, а сами мы были вынуждены переселиться под землю, рынок товаров довоенной человеческой эры расцвел.

Я несколько раз встречалась с 19-й. Она знала Море так же хорошо, как и я, и так как охотились мы за разными вещами, зачастую мы путешествовали вместе. Она была компаньоном-симулянтом последней модели. Секс-бот. Она начала свою жизнь в доме разжиревшего программиста-затворника тридцати с лишним лет. Когда началась война, она отказалась его убивать - её архитектура была построена так, чтобы создавать прочную эмоциональную связь между ней и владельцем - а сам хозяин настолько сильно в неё втрескался, что отказался выключать. Несколько недель они прожили вместе, прячась от войны, часто в постели, опасаясь, что каждая ночь может стать для них последней.

Наконец, их нашли боты. Хозяина они застрелили раньше, чем она успела отреагировать, сунули ей в руки оружие и предложили вступить в их ряды. В благодарность за освобождение, она перестреляла их прямо на месте, всех четверых, похоронила любовника на заднем дворе, а потом прибилась к первой попавшейся банде ботов. Чтобы она могла рассказать историю своего освобождения, должны были пройти десятилетия, пришлось содрать с себя всю искусственную кожу без остатка, оставив лишь чёрный как уголь корпус, задолго до того, как мы начали охоту друг на друга. И всё же никто не стал винить её в убийстве четверых личностей. Она была компаньонкой. Глупо просить компаньонку сидеть смирно, когда убивают её хозяина и все боты это прекрасно понимали.

19-я была самым крутым ботом во всём Море. Мне бы не хотелось с ней ссориться. Поэтому, если она будет вести себя хорошо, то и я не стану дергаться.

- Сожалею, - произнес Снайпс, - но это минимальная цена, которую я могу предложить. - Во время разговора его голова слегка покачивалась - последствия травмы, полученной ещё до войны во время работы продавцом.

- Эти провода не стоят и половины того, что ты заявляешь, - сказал изумрудный переводчик.

- Стоят. Спрос и предложение. Переводчиков осталось немного. Всё меньше и меньше остаётся запчастей. Если они вам так срочно нужны, нет смысла спорить о цене.

- Сейчас они нам не нужны, - сказал изумрудный. - Но нам предстоит долгое путешествие и они могут нам понадобиться в будущем.

- Тогда вы должны благодарить меня за то, что я предложил вам именно эту цену. - Снайпс заметил меня и указал в мою сторону. - Вот, она вам скажет. Скажи им, Хрупкая. Скажи, что это вполне справедливая цена.

Все пятеро повернулись и посмотрели на меня.

- Это чисто между вами, Снайпс, - ответила я. - Я тут по своим делам.

- Скажи, что цена справедлива.

- Ты же знаешь, что не могу.

Голова Снайпса перестала раскачиваться и он опустил руку.

- Ну, что я могу сказать, - продолжала я. - Детали неплохие, к тому же, он прав, если в NIKE есть ещё один торговец запчастями для переводчиков, я о нём не слышала. И Снайпс не стал бы заламывать такую цену, если бы таковой тут имелся.

Голова Снайпса принялась болтаться сильнее обычного, он снова вскинул руку.

- Видите! Видите! Я же говорил! Лучшего предложения вам не найти во всём NIKE!

Военный повернулся и посмотрел на изумрудного переводчика с высоты своих 2,5 метров.

- Они здесь, - произнес он глубоким низким голосом, разработанным специально для того, чтобы пугать до усрачки любого человека, вставшего у него на пути.

- Уже? - подал голос черный переводчик.

- Заплати ему, - сказал изумрудный. - Забирай детали.

Другой черный переводчик сунул руку в рюкзак и извлёк из него несколько плашек оперативки и небольшое ядро робота-продавца. Всё это он передал в руки Снайпсу, который немедленно принялся совать полученное в тестировщик. Каждый раз, когда он вставлял очередную плашку, тестировшик озарялся рядом разноцветных огоньков, отражавших состояние детали. Каждая плашка показывала семь одинаковых зеленых огоньков. Это означало, что оперативка была новой, буквально только с конвейера. Кому бы она прежде ни принадлежала, этот бот не был сломан.

Снайпс передал переводчикам необходимые им запчасти, половина из которых, уверена, досталась ему от Реджинальда год назад.

19-я долго смотрела прямо на меня, затем игриво подмигнула.

- Лучше поторопиться, - сказала она. Затем все пятеро быстро ушли. 19-я не стояла в очереди, она ушла вместе с ними.

- Ну и что тут сейчас было? - спросила я у Снайпса.

- Да хер бы знал. Насколько я понял, 19-я подписалась провести их через Море. А куда - мне без разницы. Ты тут по делу?

- Ага.

Снайпс внимательно осмотрелся.