— Не лучший выбор. Меня никто не совращал. Я сам согласился. Испугался её. Она безумна. Стультиэль только притворяется. Задавит тебя. Только откройся ей. Она пыталась убить ангела. За неосторожный взгляд. Стультиэль одержима любовью. Пытаясь спрятаться. Я ушёл сюда. Приняв контракт Дьявола.

— Неужели. Она приятнейший человек. Ангел. Не может Стультиэль пытаться кого-то уничтожить за неосторожный взгляд, — Гари рассердился и, нахмурив брови, взглянул на Анимоэля.

— Мефистофеля пыталась убить. Носилась между мирами. Измучила своих подруг. Всё надеясь найти меня. Избила Его секретаря. Есть ещё вопросы?

— А ты не думал, что это просто злой язык Сатаны, что пытался тебя совратить?

— Я всё видел. Он скрыл меня. А я наблюдал. Надеюсь, ты осознал. Уходи. Не отвлекай меня, — Анимоэль помахал рукой в сторону, откуда пришёл Гари, и пронзительно замолчал, не реагируя ни на какие-либо движения «судьи».

Гари же встал, размышляя о его словах, и шёпотом повторил: «Она безумна». Ему вспомнилось её поведение в клетке. Стультиэль вечно металась, будто дикий зверь. А сейчас она слишком буйно реагирует на любое слово в её сторону.

Но все мысли перекрылись шумом открывшегося перед ним портала, в который он спокойно вошёл. По ту сторону его ждал улыбающийся Мефистофель, который разложил сервиз под чай, сделанный будто из обсидиана.

— Ну что, как впечатления? Расскажешь что-то о моём лучшем страже пустошей? — с тихим смехом в голосе, спрашивал Сатана.

— Раздвоенные. Он какой-то неживой, будто у него души нет, — Гари взял в руку чашку и глотнул оттуда едва тёплый чай.

— Так у него её и нет. Он продал её мне, за жительство здесь. — Воланд взял странную сахарницу в форме слезы и опустил туда язык, пробуя белый порошок.

— Да не может этого быть! Не может ангел настолько испугаться своей избранницы, — Гари громко стукнул чашкой об блюдце, разлив немного чая.

— Так он её и не избрал. Отвратный сахар. Будешь? А то выброшу. — Дьявол протянул сахарницу Гари, но тот помахал рукой, отказываясь. После чего Мефистофель кинул её в окно.

— То есть, Он назначил эту свадьбу? — привычно подняв палец вверх, спросил «судья».

— Ага, абсолютно прав. Ему показалось, что это будет хорошая пара, как героизм и отвага, любовь и счастье. Безумство и сердце. Хе-хе. — Воланд быстро вылакал чай своим змеиным языком и кинул чашку на стол.

— Знаете, может, я пойду. Мне ещё многое нужно обдумать, — Гари встал со стула и отправился к открытым дверям.

— Ступай, ступай. Только помни, что злые глаза наблюдают, — Сатана громко рассмеялся. И только Гари хотел спросить у него про глаза, как тяжёлые двери захлопнулись, оставив «судью» с кучей вопросов.

Гари задумался о том бесе, о чувствах к Стультиэль и о Анимоэле. Прежний, столь простой расклад, с неразрывной любовью, с тяжёлым, но терпимым обстоятельством и с прекрасным запахом духов, показался разрушенным. А найти новый ещё не удалось, и поэтому Гари держался за «руины» прошлого. Он надеялся, что Анимоэль ошибся, а Дьявол просто разыгрывает странное шоу, ради своего же увеселения.

Вскоре Гари вернулся домой, а на пороге его ждала Стультиэль, но не с радостной улыбкой, а с жестоким и грозным оскалом, наверно желая разорвать бедного «судью».

— Ты где был целых десять часов? — крикнула она, как только Гари подошёл к дверному проёму.

— Неужели так долго? — удивлённо ответил «судья», посмотрев на карманные часы, прятавшиеся в кармане рабочего халата. Действительно, прошло уже десять часов, а ему показалось, что не более получаса.

— Удивлён? Наверное с суккубами развлекался, ведь на них же запрет кровосмешения не влияет, правильно? — Стультиэль посмотрела на него сверху вниз и рассерженно сложила руки.

— Да что ты такое говоришь? Я только тебя люблю! — громко ответил Гари, пытаясь обнять ангела.

— Конечно! — Стультиэль толкнула «судью» и злобно топнула ногой. — А где ты тогда был?

— На работе конечно же. Просто много клиентов, понимаешь. Бесы могут подтвердить, — отвечал Гари, пытаясь оправдаться и подмигивая Маалану, что сидел в глубине комнаты.

— Да, да, конечно был, — Маалан подтолкнул других чертей и подлетел к двери.

— А не врёте ли вы все? Бесы пришли домой гораздо раньше тебя! — она осмотрела всех, рыча, будто злобный пёс.

— Они всегда раньше меня приходят домой. Они же ничего не делают целыми днями, — Гари достал платок и вытер вспотевшее лицо.

— Хорошо… На этот раз поверю… — Стультиэль открыла проход и легла на кровать, отвернувшись лицом в сторону стены. — Если хочешь есть, то проси у своих бесов!

Гари сел за стол, подзывая бесов к себе, чтобы притвориться, что он хочет есть. Ему нисколько не хотелось сейчас подходить к обиженной Стультиэль. Гавлан поднёс железную миску с макаронами по-флотски, которые уже давно остыли, а поверхность мяса и сам лапша покрылись твёрдой корочкой. Есть их сложно, так как заветренные макарошки не поддавались зубам и громко хрустели, когда Гари пытался их разжевать.

Но под миской оказалась записка, сделанная на обычной офисной бумажке для быстрых записей. Она гласила: «Что случилось?». «Судья» достал ручку из кармана и написал: «Дьявол отправил в командировку». Он не хотел писать правду. Может из-за страха быть раскрытым, а может из-за нежелания объяснять всю ситуацию. В любом случае, на Гари не было лица. Будто всю радость и жизнь из него выпили: более бледный лик, чем обычно, впавшие глаза с кругами под ними и побелевшие губы.

Не произнеся ни слова, он завалился на кровать и быстро уснул, стараясь размышлять о произошедшем. Гари думал об их будущем, ведь свадьбы быть у них не может, а детей тем более. И страх безумия ангела не оставлял его. Она может в припадке ранить кого-то или даже убить, в том числе и Гари.

Но усталость и опустошённость победили «судью», и он заснул.

Глава четырнадцатая

Прошла ещё неделя. Стультиэль не проявляла явной агрессии, но часто нарывалась на драки, как с бесами, так и с другими жителями Ада. Также стала ревновать Гари к суккубам и даже к демонам. Но он всё пытался её любить, хоть уже не так восторженно, как раньше.

И вот, в конце недели, произошла одна странная вещь. Глаза, преследующие Гари, пропали, и больше он их не видел. «Судья» почувствовал облегчение, но одновременно с этим понимание, что кто-то следил за ним, или это было временное безумие. Он не находил себе места, пытаясь ответить на все вопросы, которые скопились у него за это время.

Но не прошло и двух спокойных дней без тайн, как по всему Аду пронёсся громкий вой, в совместительстве с громким гулом труб, уведомляющий о чём-то.

— Жители Ада, освободите лифт между мирами, — после все стали в ужасе разбегаться от него, будто боясь чьего-то гнева.

— Что происходит? — удивлённо спрашивал Гари у бесов, которые вжались в угол под рабочим столом.

— Обычно так Он спускается к нам. И это не приводит ни к чему хорошему… — с дрожью в голосе отвечал Евлан.

— А что Ему может быть здесь нужно?

— А ты не думал, что ты? Или Стультиэль? — Гавлан ещё сильнее втиснулся в стол и даже немного подвинул его.

— Так, давайте успокоимся. Всё будет хорошо… — Гари попробовал глубоко дышать, как это делают тибетские монахи.

Но вдруг, даже ещё не сформированное спокойствие разорвал громогласный звон оркестра и крики жителей Ада. Все бросились прочь, а в лифте увиделся ужасно-яркий свет, на который невозможно было смотреть. И даже тело Гари задрожало в праведном страхе. Вскоре блюдце лифта опустилось на пол, и из него вышла светящаяся фигура. Если хорошенько присмотреться, одев солнцезащитные очки, то можно увидеть, что у Него человеческое тело среднего роста и размера. Только голова отличалась, она горела, как солнце в ясные дни.

Это явно Он, ибо никто больше не может так помпезно появиться в Аду. Но долго рассматривать Его не удалось, Он быстро полетел к дворцу Сатаны, а за ним еле поспевали несколько ангелов с мечами, одетые в золотые латы. И забыв о чувстве самосохранения, к кабинету побежал Гари, надеясь хоть что-то узнать.