Собрав всю одежду в почти такие же шуршащие сумки, как та, что я видела у него немного ранее, только непрозрачные, Егор повел меня обратно к транспорту. Стал каким-то отстраненным, более молчаливым, избегал смотреть на меня. Видимо, стесняется своего восхищения.
— Реакция определена генетически, — тихонько сказала я.
— Нет, я просто думаю… — он задумчиво прикусил краешек ногтя, управляя транспортом одной рукой. — Вы не поймете, конечно… Вы не инопланетянин, у вас просто кость светящаяся.
— Да, и что? — я попыталась повторить его маневр с поднятием бровей, но нужна практика.
— Нет, нет, ничего… — сильно сжимая губы, явно чтобы спрятать улыбку, Егор отмахнулся. — Сейчас приедем и спать ляжем.
Пожав плечами, я стала смотреть на освещенные здания. Наверное, что-то специфическое, местное.
Мягкая поверхность в выделенном мне помещении показалась родной и любимой, стоило только лечь. Столько дел за день — непривычно и очень утомительно. Да и отойти ко сну нужно было давно, наверное, уже скоро подьем.
— А душ? — спросил Егор, поразительно бодрый.
— Какой еще душ? — наверное, я не совсем правильно произнесла это слово, но меня все же поманили. Поборов разочарованный стон, я встала и пошла за ним.
Еще и эта штука на груди неудобная…
— Что, просто вода? — возмутилась я когда мужчина объяснил как чем пользоваться. — Она ведь не очищает!
— Вот этот гель, — он дал мне голубой флакон, — надо немного вылить на руки и растереть по коже до пены.
— Он химический? — с подозрением понюхав содержимое, я даже удивилась сильному приятному запаху. Егор кивнул. — А у меня ожога не будет?
— Ожога не будет, а вот раздражение… — пробормотал он под нос. — Ну попробуйте, завтра посмотрим.
Что за варварский мир с его эмпирическим путем познания! Будет хоть малейшее покраснение на моей нежной коже — Егор будет пить эту субстанцию вместо воды!
Даже вода с какими-то примесями. Кошмар, кошма-ар! С удовольствием втягивая носом воздух с витающим в нем ароматом, я думала, что даже в этом мире найдется место вкусным запахам. Удивительно.
Надев новую одежду, я решила, что уж спать в этом жутком нагрудном приспособлении точно не буду. Забравшись на свою мягкую поверхность, я устроила голову на мягком параллелепипеде, весьма приятно легшем под шею, но не так, конечно, как удобная анатомическая кушетка в рекреационных капсулах.
— Отдыхайте, — Егор накрыл меня большим куском ткани и выключил освещение.
Да, наверное, я сегодня заслужила отдых.
========== Часть 3 ==========
Проснулась я не намного позже рассвета ─ ритм одной полубессонной ночью не сбить. Недолго посмотрев на стену с покрытием из какой-то зеленой плотной бумаги с узором из пересекающихся кругов, я повернулась на спину. Так странно спать на чем-то просто прямом, ровном, даже двигаться во сне начала. Стало интересно ─ как спит Егор, привыкший к этим мягким поверхностям?
Егор спал на животе, согнув одну ногу и обеими руками обхватив мягкий параллелепипед. Он до колен был накрыт смявшейся тканью, точно такой же, какой вчера накрыл меня. Интересно, для чего она, если он под ней не спит? Может, для удержания тепла?
Вставать не слишком хотелось ─ я не отдохнула как следует, но засну теперь уже вряд ли, при свете это не так просто сделать. Хотя его немного приглушала полупрозрачная ткань, висевшая на перекладине, наверное, в этом и есть ее предназначение.
Когда раздался непонятный шум, я посмотрела в сторону недовольно застонавшего мужчины, сунувшего руку под параллелепипед и доставшего вчерашний аппарат связи. Посторонние звуки стали разнообразнее, к ним прибавились слова, нелепо растянутые в странных местах. Несмотря на то, что я поняла значение, они явно звучали на другом языке, а это значит, что Егор его знает: “И что, если я псих всех психов, и что, если я больнее больного, и что, если я не контролирую себя, может, мне нравится быть таким”, ─ причем интонации вопросительной не было, несмотря на то, что текст ее требовал. Еще немного шума ─ и снова отрывистые слова, но Егор прервал это и приложил прибор к щеке:
─ Ты обалдела звонить утром? ─ его фраза позволила сравнить голоса. Конечно, голос на записи был явно мужской и тоже немного хрипловатый, но у моего телохранителя ниже и немного раскатистый, как гром, больше не с чем сравнить. Какой странный язык вообще в этом мире, с рычащими звуками, совсем не похоже на наш певучий и плавный. Какой мир, угловатый и дикий, такой и язык… ─ Ну соскучилась, ага, но я на работе, ─ продолжил диалог Егор, пока я анализировала, ─ поверь, был бы после пьянки, ты бы узнала о себе много нового, ─ перевернувшись на спину и сев, он чуть согнул ноги и потер лицо свободной рукой, ─ да, у меня новый контракт, по идее, на четыре месяца. Нет, я в городе, но занят все время. Ой, говори уже, чего надо, хорош юлить, маленький манипулятор. Попроси отца. Ну сказал же, я не могу. Тогда сама разбирайся, я работаю, ─ бросив аппарат через плечо на мягкую поверхность, мужчина глянул в мою сторону, ─ извините, забыл, что не один. Разбудил вас?
─ Нет, я давно проснулась, ─ тоже устроившись сидя, я потянулась и тихо спросила: ─ а что это были за звуки?
─ Какие? ─ Егор вытянул руки к потолку и весь потянулся за ними, напрягаясь всем своим чудовищно развитым телом, такой прекрасный в своей грубой красоте и варварской мощи, будто и правда древний человек, выросший в необходимости добывать пищу и выживать только благодаря ей одной. Интересно, ум у него тоже на уровне пещерного человека? Да не похоже…
─ Вот эти, ─ я указала на снова начавший с самого начала аппарат.
─ Это? ─ выключив аппарат, он повертел в его руках. ─ Ну, рингтон. Сигнал о входящем вызове, песня такая.
─ Пьесна? ─ с трудом повторила я, хмурясь. ─ Что это такое?
─ Это… ─ вздохнув, мужчина изобразил неясный жест. ─ Это стихи, слова с определенным ритмом и рифмой, которые человек с красивым голосом исполняет под музыку. Музыку на специальных инструментах исполняют, это ритмичные такие звуки разной тональности.
─ Зачем это нужно? ─ заинтересовавшись, я села поудобнее, жадно слушая.
─ Для развлечения, ─ пожал плечами Егор, проводя ладонью по совсем коротким волосам на макушке, ─ эта песня, которая на сигнале стоит, моя любимая. Они разные бывают, и стили разные.
─ Для развлечения, ─ повторила я, потирая подбородок, ─ это так странно. Литература тоже для развлечения?
─ Ну, она бывает и научная, где факты излагаются, а бывает художественная, которая придуманная, ─ кажется, ему было не так просто объяснить мне это. Наверное, это просто настолько элементарные понятия, что он никогда не задумывался об их дефиниции, ─ по художественной литературе делают постановки, когда актеры, ─ я чуть приподняла брови, и он тут же пояснил, ─ люди, которые принимают роль персонажа из литературы, передают содержание, а если это снять, получится фильм.
─ А фьилм это что? ─ наверное, его уже достали мои вопросы, но мне ведь интересно!
─ Ну, это когда действия актеров записывают на видео, ─ взяв свой аппарат, он пробормотал: ─ никогда не думал, что буду гуглить определение фильма.
─ О, у вас есть видео, ─ оживилась я, ─ а фьилмы тоже для развлечения? ─ Егор с облегчением кивнул. ─ Странно, у вас так много всего для развлечения… Когда же вы работаете?
─ Рабочий день обычно около восьми часов, остальным временем человек вправе сам распоряжаться, ─ пожал плечами он.
─ Что такое тчасов? ─ наклонив голову к плечу, я узрела на его подвижном лице смесь безысходности и обреченности. ─ Временная единица?
─ Да, ─ потерев лоб, он встал, взял свой аппарат и сел рядом со мной. На экране отобразился круг с делениями и двумя чертами посередине. Ну, по крайней мере, здесь уже дошли до сенсора… — сутки делятся на двадцать четыре части, каждая часть называется час. Примерно в середине ночи есть такая точка, называется полночь, с нее сутки обнуляются.
— У нас сутки делятся на восемь айат, — поделилась ответной информацией я, — обнуление происходит утром. И я не понимаю, почему вы так мало работаете.
