— Зачем она тебя так больно укусила? — испуганно прижался к отцу старший, остальные щенки, решившие присоединиться к стае дикой, закивали, присоединяясь к вопросу.
— Чтобы все сразу видели, что мы ее Пара, — тяжело вздохнул Рома, пытаясь обнять детей и не испачкать их в крови, — вас ей незачем так кусать, не бойтесь.
Вид огромной белой волчицы с окровавленной пастью не придал присутствующим боевого духа. Самый маленький разревелся еще громче, прячась за привычно пахнущих и ласково обнимающих взрослых щенков. Старший Романович гордо поджал губы и храбро протянул руку, надеясь только, что она ее не откусит совсем.
Тихо фыркнув, альфа аккуратно, одним клыком кольнула его предплечье, только чтобы пустить немного крови и создать связь. Рома даже выдохнул — он до последнего сомневался, что она исполнит обещание. Мальчик же широко распахнул глаза — отголосок эмоций отца был совсем другим. В этом была сумбурность, жесткость, не как у уравновешенного Романа, но и было постоянное намерение защищать своих, как и у прошлого вожака.
Проблемы возникли только с обращением малыша. Как бы ни уговаривал его отец, потерявший привычную опору в виде связи с альфой и не чувствующий себя защищенным ребенок ни в какую не хотел переставать плакать. Если бы он уже первый раз обращался до этого и познакомился со своим волком, тут был бы еще больший бедлам.
— Ну не реви, маленький мой, — бормотал Роман, гладя цепляющегося за него мальца по голове и укачивая его у себя на коленях, — тебе станет легче, когда Настя тебя укусит, правда. Это как укольчик, как прививка. Ты же не боишься уколов, правда?
Стоило только словам немного подействовать, альфа ткнулась лбом в руку мальчика. Он от страха взвыл, как пожарная сирена, мужчина зло рыкнул на не к месту влезшую волчицу, но она пристроила голову на коленях своего будущего щенка и прикрыла глаза. Ему нужно дать привыкнуть к ней, освоиться, понять, что нет угрозы, иначе страх останется с ним надолго, если не на всю жизнь. И это подействовало. Помогло и внешнее сходство всех альф между собой, белый мех у щенков неизменно вызывает ассоциацию с собственным вожаком, со стаей, даже если это чужой альфа. Маленькие пальчики даже доверчиво зарылись в мягкую шерсть за большим ухом, пока Роман тихо рассказывал сыну, что Настя хорошая, никому не причинит вреда и укусит совсем не больно.
Малыш стиснул зубы, отчего у него забавно надулись щеки, и все же, как в больнице, подставил руку под “укольчик”. Вздрогнул, зажмурился от укуса, и засмеялся, когда шершавый язык прошелся по щеке.
Под утро, распихав всех перевозбужденных щенков по кроватям, диванам и спальникам, альфы взяли бутылку вина и выползли на улицу, забрались в одно плетеное кресло вдвоем. Еще было темно, снег искрился в свете необычайно ярких от мороза звезд, и они жались друг к другу, как замерзшие воробьи, хоть и не могли мерзнуть вообще.
— Взяла напугала наших щенков, — все же пробухтел Роман, пока девушка делала большой глоток прямо из горлышка.
— Зато они знают, что, несмотря на все вопли, ты нас не боишься, — рассеянно улыбнулась Настя, поглаживая голое мясо на его шее кончиками пальцев.
Она была такой расслабленной и спокойной, такой красивой с этой полуулыбкой, такой обманчиво хрупкой в его руках, что брюнет не выдержал.
— Я люблю тебя, — эти слова просились на язык встречи этак с третьей, но волк ревниво напомнил о себе, — мы оба любим.
— Мы вас тоже, — тихо рассмеялась ему в губы девушка, прижимаясь покрепче.
Дядя Насти, перешедший в ее распоряжение вместе с титулом вожака, проснулся довольно рано. Решил, раз уж не спится, выпить кофе и, может быть, наделать бутербродов для значительно увеличившейся оравы щенков, которые проснутся до невозможности голодными после полнолуния. Заметив, что в доме весьма прохладно, он пошел искать, где что забыли закрыть. Дуло через неплотно прикрытую дверь на веранду, где тихо-мирно спали в обнимку альфы. Улыбнувшись, мужчина мысленно показал фак своему брату, который говорил, что от дикой с ее характером даже Пара в ужасе сбежит, закрыл хорошенько дверь и отправился на кухню.
Комментарий к
Товарищам, которые пишут мне в личку с жалобами на размеры глав и большие временные разрывы: это сборник драбблов/зарисовок/моментов/ваш вариант. Будет мало в каждой главе, это точно могу обещать. Уж простите, такая задумка.
========== Часть 4 ==========
Роман плохо помнил, как встретил в небольшом кафе дурманяще пахнущую девушку, как улыбался ей, флиртовал. Просто вдруг обнаружил себя срывающим с нее юбку и уже не смог остановиться. Теплая кожа ее шеи с легким ароматом чего-то свежего, как цитрус, упруго подавалась под касаниями губ, полные мягкие груди удобно ложились в ладони, и ему совершенно не хотелось думать о чем-то еще.
Кончая ей на живот, брюнет медленно выдохнул и прикрыл глаза. Настя. Настя его к ебеням убьет и будет совершенно права.
— Черт, — цыкнул он, скатываясь с девушки и садясь на краю кровати.
Гостиничный номер, одежда на полу, забивающийся в ноздри запах секса. Да, его альфа спокойно им обоим разрешила такие похождения, сама этим не брезговала, но… Одно дело разрешить, другое — столкнуться с последствиями разрешения. Как и подобает вожаку, она ревнива хуже греческих богинь, будет опять драться, может, даже схватится за пистолет. Но не повреждения его больше всего напрягали, а ее обида. Обижать довольно чуткую и очень старающуюся быть хорошей альфой невесту не хотелось до желания взвыть. Врать не хотелось еще больше. “Будь ты проклят!” — про себя рыкнул Рома на волка, виновато поскуливающего. Такие порывы всегда исходили от него, а бороться с инстинктами оборотень, как показала практика, все же не может.
— Тебе есть, на чем записать мой телефончик? — промурлыкала за его спиной незнакомка, поглаживая напряженные широкие плечи импульсивного и страстного любовника.
Даже не попытавшись вспомнить ее имя, он покачал головой и встал. От нее кисловато несло лимонами, а все очарование растаяло, когда желаемое было получено. Поджав губы от омерзения перед самим собой, мужчина встал и застегнул джинсы, плотно затянул ремень. Натянув помявшуюся футболку, он поднял брошенную у дверей кожаную куртку и нашарил во внутреннем кармане пачку денег. Отделив несколько крупных купюр, Роман бросил их через плечо и вышел из номера.
Город небольшой, знал его он хорошо, поэтому на улице с легкостью определил, что до несчастной кафешки всего пара кварталов. Радуясь, что решил сегодня побаловать себя и поехать по делам на мотоцикле, Роман быстро добрался до рокового места и приготовился к дороге. Ехать довольно далеко, потому что Настя ни в какую не желала из родной глухомани перебираться хотя бы в черту города.
— Вот же черт! — раздосадованно захлопнув визор, он в попытке выпустить пар крутанул гашетку, поднимая байк на дыбы.
По пути альфа продумывал, что скажет своей Паре, как будет оправдываться. Ему не верилось, что она отнесется к его измене так же спокойно, как относится к своим. Прислушавшись к ее присутствию в своей голове, он еще больше разозлился на себя — дикая в кои-то веки ни капли не раздражена, а тут сейчас такие новости приедут.
Дома, как и всегда, была только Настя. Она редко куда-то выходит, а щенки все днем заняты — кто в школе, кто на работе, кто занят бандитскими делами. Из-за своего пола и хрупкого вида главный рэкетир города дела всегда делает через посредников, одним из которых стал и Роман.
— Чего такой недовольный? — весело поинтересовалась девушка, которая в гараже возилась с заменой лампочки в поворотнике на своем мотоцикле. Он вспомнил, как радовался, что его Пара разделяет это опасное увлечение, и прикусил губу. — Или ты неудовлетворенный?
— Насть, — тихо окликнул Рома, касаясь ее плеча, — иди сюда.
— Чего? — повернувшись, она угодила в крепкие объятия и сморщила нос. — Фу, ну и воняет же от тебя, у нее ужасные духи, — легко пихнув жениха, альфа все же обняла его, — в следующий раз не забудь душ принять, не люблю, когда от моего несет чужим.
