Прикурив выпендрежной зажигалкой на восемнадцать карат блядского чистого золота, которую купил ради понтов в начале своей карьеры, я поудобнее откинулся на спинку и вытянул ноги. Хорошо-то как…

— Привет, — приоткрыв один глаз, я чуть улыбнулся и кивнул. Что же это за бессмертный незнакомый мне человек так бесстрашно приветствует большого босса? Даже интересно. В курилке вообще у нас не принято к кому-то лезть, тут все отдыхают, — я тут новенький.

— Я заметил, — неторопливо затянувшись, я снова прикрыл глаз.

Эту молодую морду я тут не видел. Но кто он вообще такой? Скорее всего, по официальной части работает, мои курьеры и дилеры все здоровые мужики. А это так, мальчик, шею которого я одной рукой могу обхватить. Еще и курит дешевку какую-то. Потому и торопится, потому что невкусно! Хорошие дорогие сигареты курятся с кайфом, с чувством, с толком, с расстановкой. Ме-едленная затяжка, полные легкие на пару секунд, такой же медленный выдох через нос, чтобы ухватить все части тонкого аромата за густым запахом табака и гвоздики. Взял бы сигару — точно бы не меньше получаса тут просидел. Но мусор, завернутый в папиросную бумагу и воняющий чем угодно, только не табаком, все портил. Ширпотреб сраный, блять, с каким бы удовольствием я потушил бы это говно об его глаз!

Не докурив полтора сантиметра, я смял кретек в пепельнице, встал. Мудоеб, блять, я тут за месяц первый раз пытался как следует покурить!

В коридоре стало тише, когда я вышел. Конечно, сучки, батя в здании!

— Кто в курилке сейчас сидит? — поинтересовался я у первого попавшегося лица, чуть более знакомого, чем остальные, а значит, виденного на каком-нибудь совещании.

— Не знаю, босс, — сглотнув, кругломордый втянул голову в плечи.

— Узнай и уволь его нахуй, — сунув руки в карманы, я пошел к лифту.

Срать мне на жизнь этого пацана. Преданность мне нужна от другой категории работников.

На первых трех этажах располагались официальные отделы — логистика, склад, офис доставщиков, колл-центр. Служба доставки и грузоперевозок оказалась не только хорошим прикрытием, но еще и прибыльным. Лифт шел только до четвертого этажа, там нужно было выйти. Пленка, голый бетон, картонные коробки — типа ремонт. В ближних помещениях охрана, в дальних склад товара, комната отдыха курьеров, маленький отдельный отдел логистики. Мой кабинет ниже, но пока что я хочу тут все проверить. На складе парни и девушки аккуратно фасовали товар, взвешивали пакеты, пересчитывали таблетки. Недостача больше десяти грамм — добро пожаловать в лесополосу, попробуйте нашу специальную пулю в затылок. Все под камерами, все учитывается. Хотя с такой зарплатой за такую простую работу я не стал бы пиздить. О чем это я, это же я, я бы проворачивал подпольные сделки и греб зелень. Это же я. Я не погнушался своими руками шлепнуть того, кто звал меня сыном, хоть и не был родственником.

В отдельном кабинете сидел за компом с тремя мониторами мой программист. Через аську, контакт и прочие рассадники молодежи неплохо толкает, так еще и умеет искать информацию, если надо. Единственный, наверное, человек, которому я лично разрешил на одном из мониторов включать за работой сериалы.

Парочка менеджеров составляли расписание доставок, уточняли вес и тип товара, распределяли все по двум курьерам. Больше не нужно, если только кто-нибудь на подхвате, но это уже в прошлом, товар высшего класса можно и подождать несколько часов.

Вполне удовлетворенный результатами осмотра, я вернулся к лифту.

— Драсте, босс, — дернув уголком губ, Семен выскочил поскорее, чтобы мне было удобнее заходить.

— Как работается? — мирно поинтересовался я.

Он вот только с лета начал работать на полную ставку. Держать прикормыша было рискованно, но он сейчас для меня как вышколенная псина — и защитит, и палку принесет, и горло чужаку перегрызет.

— Отлично, спасибо, босс, — поправив на плече рюкзак, в который сейчас положит товар, он чуть опустил голову.

Я кивнул и нажал на кнопку с цифрой три. Хорошо работает парень, а главное, с ним никому не хочется спорить, внешность у него самая что ни на есть авторитетная. Водит он отлично, если что, стреляет с двух рук и заломает даже медведя со своей силищей.

Сев за стол в кабинете, я чуть покачался на спинке кресла, посмотрел в окно. Ну блять! И хули мне тут делать? Новые крупные официальные контракты мне могут и домой привезти, да и редкое это дело. По неофициальной части поставки новые тоже нечастые. Документооборот налажен и моего участия не требует. Даже пристрелить некого! Закинув ноги на стол, я позвонил наверх менеджерам и сказал принести мне отчет по товару и копии накладных. Скучно, так хоть посчитаю граммы.

Ворох ежедневных отчетов заставил меня поморщиться. Все вручную записывается, потому что бумагу не взломаешь. Сыпучий товар привозят в килограммовых пакетах, но такие покупают редко, фасуют всегда по запросу заказчика. До сотых грамма все записывают — закрытый пакет, пакетики для фасовки, полные пакетики для фасовки, остаток в пакете или пустой и тщательно вытряхнутый пакет. Таблетки взвешивают и пересчитывают, записывают среднюю массу и массу десяти случайных из партии. Курительные смеси по желанию покупателя могли свернуть в самокрутки, которые тоже в процессе изготовления со всех сторон взвешивались. Все даже точнее, чем в ебаной аптеке.

Проверив несколько случайных отчетов, я не нашел расхождений, заебался и сказал это все уносить нахуй от меня. Ебаная система, без босса все работает, я тут вообще не упал. Так что я поеду домой и покатаю во что-нибудь, вот. Все равно чем еще заниматься, пока кисуля учится, она сегодня до трех аж.

По пути заказав домой почти два килограмма роллов, я припарковался, весело насвистывая, кивнул вахтеру. Бля, не вахтеру. Консьержу. Шерше ля-фам, блять, развели тут…

Вешая куртку в шкаф, я приподнял брови. Какое знакомое пальто…

— Коте-еночек! — бухнувшись рядом с ней на кровать, я сразу же полез обниматься. — Ты чего так рано, птичка моя?

— У меня, оказывается, еще утром температура поднялась, потому и плохо было, — несколько бледная девушка сморщила носик, прочистила горлышко.

— Тебе было плохо, и ты все равно пошла на пары? — возмутился я, подгребая ее к себе поближе и закутывая в одеяло плотнее.

— Котеночек заболел? — заискивающе улыбнулась она.

Вот еще! Сейчас не время сюсюкаться!

— Нет, я буду ругаться, — грозно нахмурившись, я поджал губы, — это все твои маршрутки! Стояла на остановке в такой дубак в этом тонком пальто! Вот будешь знать, я… — Настя ткнулась губами мне в подбородок. — Нет, я буду ругаться! — легонько поцеловала в уголок губ. — Не выйдет! — тонкие ручки ласково скользнули по плечам, так медленно и интимно, что у меня перехватило дыхание. — Я должен тебе сказать, что ты подлая соблазнительница!

Вылизывая горячий ротик, я крепче обнял ее, чуть наваливаясь. Ну так переживаю же!

— Я просто вчера на остановке мороженку ела, — застенчиво опустив ресницы, она почесала кончик носа, — вот горло и болит теперь.

— Мороженку в минус двадцать? — почти прорычал я. — Почему не там, где тепло?

— Ну хотелось очень, — виновато пробормотала Настена, покусывая губу, — прости.

Ну что за дуреха! И такая милая, блять, ну вот как я буду продолжать на нее ругаться?

— Да было бы, за что прощать, — тяжело вздохнув, я уткнулся носом ей в шейку и прикрыл глаза, — я просто хочу, чтобы ты была в порядке, — и все же сдался, проскулил: — котеночек заболел…

— Пойдем поиграем? — предложила она, явно чтобы отвлечь меня от неприятной ситуации.

— А ты тоже будешь играть? — приподняв голову, я заглянул ей в глаза. — И ты уже выпила лекарство какое-нибудь?

— Да, выпила и да, буду играть, — так спокойно и нежно улыбнулась, мой котенок.

В последнее время она мало играет. Говорит, что как-то неинтересно. Но никогда не мешает мне, частенько даже сидит у меня на коленях и наблюдает. Никаких “ну что ты как мальчишка”, “сколько можно тратить время на эту херню” и прочих воплей.