– Анечка, моя любимая, родная девочка, – прошептал я. И в звенящем дурмане вновь почувствовал, как ее мягкое и одновременно упругое тело все плотнее, все гибче прижимается ко мне, и рука ищет, нетерпеливо тянет мою руку к гладкой, нежной коже затвердевшей маленькими сосками груди. И уже, не сопротивляясь самому себе, окунаясь в волнистый знойный туман, я с желанием испытать, подаренный мне судьбой пик блаженства, раздвинул её ноги, которые тут же обвили мою поясницу, и с каким то звериным стоном вошёл в её нежное, горячее женское естество. В голове лопнули миллионы струн, окружающий мир перестал существовать, и был только один, только наш мир, слившихся в любовном экстазе тел. Наконец стон истомы последнего прикосновения выгнул назад ее невероятно соблазнительную, белую шею, она ещё крепче сжала меня в своих объятиях, а потом обессилено откинулась на подушку.

… А затем, мы лежали, утомленные, окутанные горячей пеленой, и, закрыв глаза, наслаждались покоем и расслабленной нежностью.

Но сон не шёл ко мне, хотя было ещё очень рано. Аня спала, положив, почти невесомую голову мне на плечо. Её ровное дыхание щекотало мне грудь.

«Что теперь делать? Как жить? И самое главное, где и с кем?» – задавал сам себе я вопросы и не находил на них ответы. С Аней мы поговорили совсем мало. Она очень удивилась, когда я спросил, как она сюда попала. Для неё это был обычный мир, в котором она родилась, росла, жила. О моём приезде в старую графскую усадьбу, недавно отреставрированную и переделанную под фешенебельную гостиницу и ресторан, она узнала случайно. Это было простое совпадение: подруга вдруг неожиданно позвонила вчера уже поздно вечером и пригласила отпраздновать с ночёвкой её вчерашний развод. Мол, мочи нет, дома одной сидеть, всю ночь без сна и в слезах. Аня ей посочувствовала, не смогла отказать, взяла такси и приехала. Тем более, что особых преград не было: разведена, живёт одна, сын уже взрослый, у него своя семья. Здесь и увидела меня. И все те чувства, которые казалось ушли безвозвратно, всколыхнулись с небывалой силой.

Под утро, еле отделавшись от своей подруги, пошла искать меня. Узнать номер, в котором я спал, не составило труда. И вот она здесь. И очень этому рада. Как жаль, что до этого не поддерживали связи, даже в «одноклассниках» не искали друг друга. Так много времени потеряли.

На мой вопрос, как ей удалось так сохраниться в возрасте восемнадцатилетней девушки, рассмеявшись, сказала, что видимо жила слишком праведной и здоровой жизнью. Но хотя, нужно отдать должное тому, что вчера она почувствовала себя действительно моложе, как будто бы, скинула половину прожитых годов. И таких сильных сексуальных ощущений у неё никогда прежде не было.

–Наверное, это ты «виноват», – как– то грустно улыбнувшись, негромко произнесла она,– зря мы тогда расстались.

У меня при этих словах всё внутри защемило, и я, не найдя что ответить, только крепко обнял её.

И вот, теперь я лежал без сна и не знал, что делать. То, что мы вернёмся в свой привычный мир я, почему– то, не сомневался. Но, вот хочу ли я этого? Это был большой вопрос. Мне одновременно хотелось быть и здесь, и там. Взять из каждого из миров только хорошее и нужное, и совместить это всё, дорогое и важное для меня вместе.

Я не представлял, как я буду жить без своей жены Марины и двенадцатилетней дочки Светочки. Я их очень любил и не мог стать предателем. Но, теперь я понимал, что ещё сильней, прямо– таки до судорог, до зубовного скрежета, я люблю свою Анечку и никому её не отдам, и никуда не отпущу.

–Хорошо Лёхе с Ларкой,– неожиданно вспомнил я о своих приятелях, – можно любить друг друга и там, и здесь. Хотя здесь им, наверное, комфортней. Кстати, надо бы их найти.

Я осторожно опустил голову своей возлюбленной с плеча на подушку и вышел из спальни в гостиную. В шкафу лежало свежее нижнее бельё, висело три новых рубашки и три новых отутюженных костюма.

«Всегда мечтал надевать новую рубашку один раз, а потом выкидывать её и одевать следующую новую, не говоря уже о носках».

Приняв душ, я немного повеселел. Тем более, что мне в голову пришла замечательная мысль о том, что Анюту я, наверняка смогу найти и в своём мире. И возможно, она будет помнить и сегодняшнюю ночь. С этим ещё предстоит разобраться. Ну а нет, так её можно будет и повторить. Я в этом нисколько не сомневался, испытывая в своей душе такую гамму чувств, от застенчивой нежности до огненной, всё поглощающей страсти, что хотелось петь и плясать, бежать по весеннему лугу, купаясь в цветах, солнечных лучах и любви. Ну и что, что она, может быть, будет выглядеть чуть постарше, а я опять прибавлю десяток лишних килограммов. Теперь я понял, что не это главное в чувственных отношениях мужчины и женщины. Важны их ауры, души, если хотите, которые при соприкосновении, либо притягиваются, либо отталкиваются друг от друга. Это, как две половинки одного целого, как пазл, который может быть просто бесформенной неразберихой, а может сложиться в яркую, цветную картину.

–Любовь, она, конечно, есть, – рассуждал я, облачаясь в рубашку и костюм, – но даётся она, хорошо если одному на тысячу, а большинство так и не находят свою половинку. А мне вот, повезло, – горделиво подумал я и с удовольствием повязал галстук.

«Пускай Аня поспит, все-таки не спала всю ночь, а я пока пойду выпью кофе и найду своих «оболтусов»,– решил я и целеустремлённо вышел из номера.

Было часов девять, народ только просыпался, но как это ни странно, на рецепшене меня ждала записка: «Мы за вчерашним столиком. Мобильной связи нет. Ждём тебя. Лариса, Алексей».

–Раненько поднялись, – хмыкнул я про себя. Столик нашёл сразу: Лариса, ещё издалека, начала махать мне руками.

–Хорошо выглядите, ребята,– оценил я их свежий и опрятный вид.

–Не поверишь, как в молодости, полночи не спали, а чувствуем себя на подъёме,– воскликнула Лара.

–Может по пиву,– предложил Алексей.

–Нет,– однозначно отрезал я. – Вы сегодня нужны мне трезвомыслящие. Официант, принесите кофе.

ГЛАВА 5.

-Итак, я вас слушаю. Что вам удалось узнать об этом мире?

–Практически ничего,– ответил Алексей, – сами понимаете, не до этого было. Судя по утренним новостям из телевизора, всё то же самое: есть и Россия, есть и Америка, есть и Путин с Трампом, и похоже всё остальное. Но, нашей мобильной связи нет, ни до кого дозвониться не можем, хотя местные по своим телефонам говорят, это точно, специально обратил внимание.

–Молодец, – похвалил я его, – достаточно ценное наблюдение. Значит, мы не дома, и вчера нам ничего не привиделось. Нам надо возвращаться и уже там, на месте у себя думать, что же нам с этим знанием делать. Чувствую себя неуютно, потому что не знаю по каким физическим, да и другим законам здесь живут, и к чему может привести наша с вами деятельность. Поэтому, с этого момента никаких желаний, кроме одного – домой. У меня сейчас тут одно небольшое дельце и пойдём туда, откуда пришли. Там вероятность проскочить обратно больше.

–Ты, я гляжу, времени зря тоже не терял,– улыбнулась Лариса, – и когда ты всё успеваешь, и с нами коньяк пить, и местных аборигенок кадрить.

–Места знать надо,– не найдя, что ответить, избитой фразой отшутился я.

Неспешно шагая по аллее яблоневого сада, я невольно залюбовался неяркой и неброской природой средней полосы. Всё в ней дышало величественным спокойствием, как будто говоря всем окружающим:

«Посмотрите, вот я какая, не лезу вперед крикливыми нарядами, не блещу мишурой вечнозелёных, невиданных растений и ранними плодами непонятного происхождения. Но я своя, любимая, впитанная с молоком матери, дарующая чистоту чувствам и помыслам, воспетая десятками предыдущих поколений и переданная вам по наследству. Я надёжная и великая. Если тебе плохо, встань рядом с любым деревцем, обопрись, обхвати руками, и ты почувствуешь мощный прилив энергии родной стороны. Потому что я твоя, а ты моя кровинушка и суть жизни.