Неприкаянные души убитых животных жалуются на нарушение людьми правил. Жалуются высшим духам. И тогда приходит наказание. Духи нижнего мира, разрушительные духи приходят в мир людей и приносят разрушение и страдание. Приходит дух болезни и поражает крупный рогатый скот болезнью – возникает эпидемия ящура. И мы получаем воздаяние за свои неправильные действия – не можем уже есть мясо этих коров.

Мы сбрасываем с судов мусор в океаны, сливаем промышленные отходы в реки, и они тоже попадают в океаны. В океане сейчас столько мусора, что под воздействием течений он собрался в одном месте в Тихом океане и образовал остров по площади равный Австралии. Дух океана живой. И его терпение не безгранично. В 2004 году во время цунами в Таиланде погибло огромное количество людей – 250 тысяч. А вот недавнее бедствие, произошедшее в сентябре 2017 года: сильнейшее землетрясение и ураган у берегов Мексики – это результат того, что мы не хотим понимать простую вещь: океан – живой.

Наши далекие предки жили с очень гармоничным – шаманским – мировоззрением. Они не только видели духов, но и дружили с ними. В каждом доме был свой дух – домовенок. У каждого человека был амулет с защитным духом. У каждого родового Древа, у каждого города был свой дух-защитник. Люди жили в тесном контакте с духами, и их жизнь была намного легче за счет того, что многие вещи за них делали духи. Если, например, человек потерялся в лесу, его родственники отправлялись в лес, здоровались с духом леса и просили: пожалуйста, помоги. И дух помогал отыскать пропавшего. Потрясающая гармония!

Нынешняя наша жизнь наполнена механизмами. Счастливыми мы не стали. Мы дошли до того, что разговариваем с компьютерами, телефонами. Мы потеряли самое важное – живое ощущение мира. И, естественно, раз наша цивилизация пришла к определенной деградации, маятник качнулся в противоположную сторону – начался возврат к древним традициям.

Сначала мы вернулись к трансовому состоянию через наркотики и алкоголь: у нас возник джаз, рок, ЛСД, движение хиппи. Это был прорыв человека к самому себе. Напробовавшись неправильного, мы наконец-то пришли к правильному – к шаманизму. Все больше и больше мы начинаем понимать, как взаимодействовать с духами, как просить помощи. Я прошу домовенка охранять мой дом – и он охраняет. Я прошу духа города помочь моей деятельности – и он помогает.

Когда я в первый раз летела в Германию, я была одна, без переводчика. Никаких языков, кроме русского, я не знаю. Не знала, встречают меня или нет. Не знала, что буду делать, когда прилечу. И абсолютно четко я почувствовала, когда мы пересекли в небесном пространстве границу Германии. В этот момент я обратилась к духу Германии: пожалуйста, сделай что-нибудь, чтобы мне не потеряться в чужой стране.

Через несколько минут проснулась моя соседка и ни с того, ни с сего заговорила со мной по-русски. В итоге она взяла меня под покровительство, помогла пройти все таможни, ответить на вопросы и не отпустила до тех пор, пока не нашлась Кристина, которая встречала меня в аэропорту. Она передала меня Кристине и испарилась из моей жизни. Несмотря на то, что мы обменялись телефонами, мы больше никогда не пересекались.

Шаманизм, с современной точки зрения, с научной точки зрения, – это очень просто. Более того – это выгодно. Поговорили с духом – вам помогли. Все урегулировалось. Но мы сейчас переживаем сложный период. Идет искушение ложными учениями, ложными теориями. Вы сами видите, сколько вокруг всяких экстрасенсов, парапсихологов, целителей, шаманов. И каждый считает, что он все знает, что он абсолютно прав. С такими людьми невозможно разговаривать: тебя не слышат, человек уверен в своей правоте. Нам предлагается много суррогата. Это этап, который надо пройти, чтобы прийти к настоящему древнему знанию.

Например, чтобы понять, какая модель телефона вам подходит, вы пробуете разные телефоны: тот не подошел, этот не подошел, а потом раз – и нашли свою модель. Мы пробуем, перебираем вещи. Точно так же люди сейчас перебирают знания. Они должны напробоваться суррогата, чтобы осознать ценность настоящих знаний.

Первый, пожалуй, самый яркий признак, по которому можно угадать носителя ложного знания: вы задаете вопрос, и вам не могут логично ответить. Настоящие шаманы понимают, что ты делаешь, почему ты это делаешь, и почему делаешь именно сейчас.

Например, когда я рассказываю про домовенка, меня часто спрашивают, откуда я знаю, что он любит молоко. Я знаю это, потому что он мне говорил. И я знаю, что не только молоко, и не в молоке дело. На самом деле он любит натуральный продукт. Это может быть и молоко, и хлеб, и блины, и пирог. Домовенок не питается алкоголем и мясом. Я советую кормить его молоком, потому что натуральное молоко проще купить. Почему домовенок любит натуральные продукты? Потому что натуральный продукт впитывает в себя эмоцию, силу, энергию, которую вы передаете домовенку. Химическая конфета типа Рафаэлло или Сникерса не впитывает ничего – она мертвая, синтетическая. Я понимаю, почему так происходит, а не просто говорю: делайте так и все, не спрашивайте.

Еще один признак настоящего знания, настоящего шамана: шаманизм, как целостная культура, имеет свое мнение, понятие обо всех областях жизни. Порой, приезжая на фестиваль, я не открываю никому, что я шаманка, а наблюдаю за другими. К примеру, в североамериканском шаманизме шикарные бани, но кроме бань их шаманы сегодня больше ничего не умеют. В другом виде шаманизма ничего не умеют, кроме массажа. Но шаманизм – это не только целительство. Это работа и с предками, и с будущим, и с детьми, и с финансами. И это всегда помощь людям, а не теоретическое знание, оторванное от реальной жизни. Когда мы сталкиваемся с ограниченностью, мы должны понимать: перед нами шаман «незаконченный», «недошаман».

Третий признак, по которому можно определить настоящего шамана: на этого человека реагируют духи, и результат виден физически.

У нас иногда бывает ситуация: на выходные назначен семинар, а накануне льет такой дождь, что река выходит из берегов. Мы проводим практические занятия на природе, разводим костры. Как это делать под дождем? В таких случаях мы обращаемся к духам природы, и за несколько часов до начала семинара небо очищается, все выходные хорошая погода.

Однажды в моей жизни произошла очень интересная история. Был период, когда на Байкале три года не было сильных дождей. Это страшно. Байкал – самое большое на Земле хранилище чистейшей питьевой воды. И за эти три года Байкал начал мелеть, вода стала цвести, тухнуть. Это экологическая катастрофа. И, естественно, раз нет дождей, горит тайга. Пожары тушат вертолетами, МЧС тратит на это бешеные деньги. Гектары живого погибает. Мы едем на Байкал на семинар. Я звоню принимающей стороне – тем, кто готовит нам лагерь, – и прошу приготовить костры. Мне отвечают: «Какие костры?! Штрафы бешеные. Запрещено. Вертолеты летают, следят».

В России развести костер можно где угодно, хоть в центре города. А уж тем более в лесу – кто тебя поймает? Я возражаю: «У меня люди из девяти стран приезжают на шаманскую практику, почти 80 человек, они уже зарегистрировались на семинар и купили авиабилеты. И у нас не будет костров?». И этот мужчина мне отвечает: «Раз вы шаманы, вызовите дождь и погасите пожары». Я спрашиваю: «А ваши местные бурятские шаманы почему до сих пор дождь не вызвали, пожар не погасили?». Он замялся: «Ну, там проводят какие-то ритуалы. Покапает, покапает, но пожары это не тушит». «Хорошо, – соглашаюсь, – мы потушим, но потом не жалуйтесь».

Я пишу всем, кто собирался ехать на Байкал: у нас вот такая ситуация, давайте попросим духов, помолимся, чтобы пошел дождь. Дальше события развивались следующим образом. Я приехала на Байкал за полмесяца до начала семинара. Стоит жара. Горит тайга. Я вижу, что все плохо. И ровно за два дня до приезда нашей группы начался дождь. Дождь стеной, тропический. Он лил неделю. По улицам в Иркутске текли ручьи. Когда прилетели участники семинара, нам пришлось просить духов очистить хотя бы кусочек неба, чтобы поставить палатки. И там, где у нас были экскурсии, и где мы поселились, небо расчистилось – была хорошая погода с мелким дождиком. А в других местах дождь так и поливал всю неделю.