Мягко заурчал мотор «Бахчи», и боевая машина двинулась на запад. Ехали без огней, водитель следил за местностью с помощью бортового прибора ночного видения. Спустя четверть часа Лавров скомандовал «Стой!», и машина остановилась. Рассвет уже начинался, можно было различить кое-какие детали.

Десантники бесшумно выгрузились и быстро двинулись дальше. Лавров вел своих бойцов не на запад, где разведывательный самолет в последний раз заметил группу «противника», а чуть южнее: он хотел приблизиться к «противнику» по его же следам, с той стороны, откуда тот не ждал удара.

Вскоре движение группы замедлилось, потом все залегли возле вершины невысокого холма, и лишь двое разведчиков поползли вперед. Несколько минут прошли в ожидании, затем на фоне ночного неба одна за другой возникли две тени: разведчики вернулись.

– Там они! – прошептал старший сержант Кузнецов на ухо майору. – Два «КамАЗа» и один «уазик», стоят на дне лощины. Все вроде грамотно, не подберешься, но мы к одному посту все же подползли, он нас не заметил.

– Считаешь, можем взять? – спросил Лавров.

– Можем, товарищ комбат! – заверил старший сержант.

– Ладно, попробуем, – решил майор. – Но не раньше, чем наши подтянутся.

Он настроил рацию и передал в штаб сообщение, которого там напряженно ждали: о том, что «противник» обнаружен и группа «Стриж» готова перейти к его «уничтожению». Руководивший учениями заместитель командующего ВДВ поблагодарил Лаврова за оперативность, но штурмовать лагерь «боевиков» в одиночку запретил: это должны были делать основные силы, участвовавшие в учениях.

– Ничего не поделаешь, велели ждать, – сообщил майор Кузнецову, который лежал рядом с ним.

– Понятно, иначе остальным делать нечего будет, – прошептал в ответ старший сержант. – И зачем тогда вообще учения затевать? Только мы, товарищ майор, все равно могли бы их и одни взять, ей-богу!

– Не надувайся – лопнешь, – урезонил его майор. – Там ведь, – он кивнул в сторону лагеря «боевиков», – тоже не салаги какие, такие же гвардейцы, как и мы, только из Подмосковья. Так что подождем.

Ждать пришлось недолго. Чуть слышно пискнула рация, и Лавров услышал голос генерала:

– Майор, наши войска вышли в заданные районы и готовы нанести удар. Но мы обязаны дать «противнику» шанс сложить оружие. Поручаю это тебе. Действуй! Имей в виду: в случае их отказа наша авиация нанесет удар. Смотри, чтобы твои орлы под него не попали!

– Вас понял, – отвечал Лавров и шепнул старшему сержанту: – Давай, действуй!

Кузнецов еще с тремя бойцами исчез в темноте и спустя короткое время возвратился. Бойцы тащили на себе двух пленных. Тогда майор взял мегафон, и над степью разнесся его зычный голос:

– Внимание! Говорит командир группы «красных». Вы окружены нашими войсками со всех сторон! Сопротивление бесполезно! Двое ваших бойцов уже захвачены нами в плен. Сдавайтесь!

Однако «боевики» и не думали складывать оружие (впрочем, так и планировалось по замыслу учений). Они ответили на предложение Лаврова шквалом огня, направленного в ту сторону, где скрывалась группа разведчиков. И тут в дело вступила авиация. Звенья «МиГ-27» и «Су-25» одно за другим заходили на позицию для бомбометания, нанося удары по району расположения «боевиков». Вслед за тем в действие вступили вертолеты «Ми-24» – они должны были уничтожить огневые средства «противника».

Затем в дело вступили основные силы десантников. Подразделения бригадной тактической группы на бронетранспортерах с ходу атаковали «противника». Вместе с ними в лагерь «боевиков» ворвались и бойцы группы «Стриж». «Террористы» были захвачены, учения завершены.

На проведение всей операции с десантированием и боевой стрельбой был отведен 1 час 50 минут. Десантники уложились в это время. Но не это являлось главным условием выполнения задачи. Гораздо важнее на поле боя было сохранить слаженность подразделений, работать четко и во взаимодействии друг с другом.

Когда встало солнце, все вместе – нападавшие вместе с захваченными «боевиками» – уже катили обратно в базовый лагерь учений. Его тут же и разбили, сделав настоящим городком в степи со своей инфраструктурой. Заработали полевые кухни, передвижная баня. Установили сцену и лавки. Даже полевой магазин открыли.

Но главным местом в лагере, конечно, был плац, на котором должны были подвести итоги учений. На эту завершающую часть должен был прибыть сам командующий Воздушно-десантными войсками России. Уже известно было, что он остался доволен результатами, но всем хотелось самим услышать командующего: так уж повелось со времен генерала Маргелова, что десантники уважают своих командиров и гордятся ими.

А пока начальство еще не прибыло, солдаты успели побывать в столовой и теперь коротали время, обсуждая самые интересные эпизоды «боя» и рассказывая специфические десантские анекдоты – как старые, так и совсем новые.

Майор Лавров сидел возле клуба с группой офицеров, когда к нему подбежал посыльный.

– Товарищ майор, – отрапортовал он, – вас срочно вызывает командующий!

Лавров поспешил в домик генерала, недоумевая, какое может быть срочное дело, когда учения уже закончились и все ждут подведения итогов.

Когда Лавров вошел в домик, генерал стоял у стола, вертя в руках бланк радиограммы. Он сразу объяснил майору суть дела, обойдясь без долгих предисловий.

– Не придется тебе, Лавров, выслушать поздравления от командующего. Тебя срочно вызывают в Москву. И не просто в Москву, а на самый верх, – при этих словах генерал многозначительно указал пальцем в потолок. – Дело, видно, действительно важное: до Самары полетишь на истребителе. Там пересядешь на гражданский самолет; время вылета состыковано, в запасе у тебя будет только полчаса.

– Ну, дела… – протянул Лавров. – А я-то думал – вернусь на базу, проведу с бойцами «разбор полетов»…

– Ничего, твой зам Бурханов проведет, – успокоил его генерал. – Ты нужен на более важном участке.

Надо сказать, что майору ВДВ уже не раз приходилось выполнять самые неожиданные задания, иной раз далеко за пределами Родины. Так что подобные поручения были ему не в новинку. Он только гадал: куда судьба и командование закинут его на этот раз?

– Так, у меня все готово! – заявил Кирилл Малышев. Его голова появилась из недр гигантской турбины, затем вылез и весь механик. – Все вроде соединил, можно проверять.

– Эй, Равиль, как там у тебя? – крикнул Константин Луценко наверх, где в сплетении проводов виднелась фигура Равиля Хайдарова.

– Подождите еще минут десять, и я закончу, – ответил наладчик.

– Денису тоже надо немного доделать, и можно провести пробный пуск, – заключил Луценко. – Ладно, если у тебя все готово, можно немного отдохнуть, выкурить по сигарете.

Они с Малышевым сели на деревянный настил, покрывавший бетонный пол машинного зала станции. Инженер вытащил пачку местных сигарет «Корридас», достал оттуда тонкую коричневую сигарету и с наслаждением затянулся.

– Я смотрю, вы, Константин Евгеньич, здесь опять к куреву пристрастились, – упрекнул его Малышев. – А ведь дома в последнее время вроде смогли бросить. Вернетесь снова курящим – ваша Светлана не обрадуется.

– Может, и не обрадуется, – согласился Луценко, продолжая как ни в чем не бывало делать одну затяжку за другой. – Зато обрадуется, что я просто вернулся.

– Вы что же, хотите сказать, что без курева здесь вовсе не выживете? – спросил механик.

– Ну, вроде того, – кивнул инженер.

– А почему? – удивился Малышев. – Условия вроде нормальные, кормят хорошо, отношение к нам, можно сказать, сердечное…

– Высота здесь больно большая, – пожаловался Луценко. – Все же почти две тысячи метров! Это для тебя нормально – ты к горам привык, и вообще организм у тебя молодой, сильный. А я жить на такой высоте не привык. Да и перепады температуры слишком сильные. Ночью, можно сказать, зима, а днем – лето.

– Как же вы медкомиссию прошли, если высокогорье плохо переносите? – спросил механик. – Они ведь нас серьезно проверяли. Даже меня, на что уж я человек тренированный, долго осматривали…