Входная дверь хлопнула, Маккачин подскочил со своего места, словно торпеда, и, высунув язык, умчался встречать хозяина, шебуршащего в прихожей. Вскоре тот вошел в комнату и лишь удивленно поднял брови, узрев в своей квартире детский сад.
- Что это у вас за собрание без меня? – весело поинтересовался он, приглаживая растрепанные ветром волосы, и Юри с удивлением понял, что за всеми этими странными разговорами и обсуждением любимых фильмов ужасов наступил вечер.
- А мы тут… - начала было Кристина выдавать их план – Виктор же свой, ему можно. Однако Юри, решивший скрыть сегодняшнюю ситуацию, чтобы не расстраивать и так нервного сожителя, так не считал и сделал огромные глаза, раздумывая над тем, как бы незаметно заткнуть ее. Плисецкий, заметивший это, тут же пнул ее по ноге и, воспользовавшись отвернувшимся хозяином квартиры, провел пальцами по губам, имитируя застегнувшуюся молнию. Девочка понятливо кивнула и закончила предложение чем-то вроде «пришли поболтать», после чего все гости спешно засобирались по домам, а перед уходом Юри шепотом пообещали поискать более действенные способы.
- Так… хочешь сказать, Юра просто пришел с тобой повидаться? – не удержался от вопроса Виктор во время ужина, и Юри понял, что на самом деле понятия не имеет, для чего же тот в действительности приходил.
Перед сном Юри, наслушавшись за день баек о призраках и демонах, зажег прикроватный ночник, принес с кухни соль и, пользуясь тем, что Виктор ушел принимать душ, посыпал ею перед дверями, окнами и – чем черт не шутит – даже вокруг кровати, предварительно ее слегка отодвинув от стены. Он не особо верил в действенность данного метода, но все же спать ложился в куда более спокойном состоянии, чем обычно.
Но ночью он вновь рывком был выдернут из сна. Время на экране телефона показывало ровно третий час, в квартире царила тишина, но Юри старательно прислушивался к каждому шороху и вглядывался в углы, не освещаемые ночником, чтобы не пропустить появление тени.
Все было спокойно.
Поняв, что все это время почти не дышал, Юри нервно выдохнул и лег обратно на подушку, когда внезапно ночник замигал и резко выключился. Парень в панике рванулся к нему, нащупывая переключатель, и включил снова, медленно выдыхая и успокаивая дико колотящееся сердце. Со светом было спокойнее. Опершись руками о постель, он почувствовал, что с правой стороны, со стороны Виктора, простынь была словно мокрая. Опять с мокрой головой спать лег, решил японский фигурист, поворачиваясь, и крик застрял у него в горле.
Простыня из белой превратилась в красную, пропитавшись кровью, текущей из разодранного горла Виктора, чьи глаза были широко раскрыты, а рот, уже засохшая кровь из которого когда-то стекла на подбородок и подушку, искривлен в мучительной гримасе. Одной рукой он вцепился в простынь, и пальцы застыли, сведенные в судороге, а вторая превратилась в ошметки мяса, костей, мышц и остатков разорванных сосудов.
Юри казалось, что он умрет прямо там, на месте, глядя на труп своего такого любимого человека. В голове не было ни единой связной мысли, все вокруг перестало иметь значение, кроме того, что вот Виктор, лежит рядом мертвый, а сам он ничего не мог сделать – не защитил, не уберег, домолчался, идиот, расстраивать он не хотел! Закрыв лицо руками, он зашелся в рыданиях, задыхаясь от боли и чувства вины, и закричал, чувствуя, как кровь стекает по его собственным рукам. «Ты убил его. Ты убьешь его» - шепнул голос в голове. И Юри согласился, размазывая слезы и кровь по щекам. Убил, и теперь умрет сам. «Проснись».
- Проснись! Ну же, все хорошо, давай, открой глаза! – знакомый до боли голос звучал испуганно и растерянно. Юри задергался в чужих руках и резко сел, чувствуя, как лоб больно бьется обо что-то твердое. – Айч, Юри, больно, ты чего так резко?!
- Ви…Виктор? – он прищурился, пытаясь без очков разглядеть родное лицо – тот, живой и невредимый, потирал лоб, хмурясь. – Что… Что такое?
- Ты опять кричал во сне. Что тебе снится такое, мне даже интересно стало…
Юри всхлипнул, вспомнив кровь на простыне и мертвое тело рядом, и бросился к Виктору на шею, утыкаясь носом в плечо и дрожа – думать об этом было почти физически больно. Нечто стало играть еще более жестоко. Что означало то «ты убьешь его»?
И, разумеется, о своем сне он не сказал ни слова.
========== Часть шестая. Юри в покое ==========
Соль почернела.
Юри заметил почти сразу же после пробуждения, и еще несколько мгновений пялился на когда-то белые крупинки, чувствуя, как ужас сжимает сердце и поднимается к горлу, застревая там. Что за чертовщина должна была завестись в их доме, если даже древнее средство борьбы с нечистью превратилось в угольки?
Почувствовав, как что-то холодное касается лопатки, Юри вскрикнул, сам не ожидая от себя такой громкости, и чуть ли не отлетел к противоположному концу постели. Виктор так и замер с протянутой рукой, забавно приоткрыв рот.
- Ах, это ты… Прости, Виктор, я просто… Прости.
- Нам надо съезжать отсюда, Юри, я серьезно, – начал Виктор, помешивая в чашке кофе. Обычно он пил его довольно редко, в основном тогда, когда требовалось немного энергии, и на вопрос, зачем кофе ему сейчас, совершенно спокойно ответил, что собирается не спать ночь и следить за безопасностью Юри. Последнего это тронуло буквально до слез. Нервы ни к черту. – С тобой каждую ночь какая-то хрень. Так и с ума сойти недолго, знаешь?
- Может, еще дом предложишь спалить? Вчера ребята предлагали такой вариант, – усмехнулся Юри и тут же прикусил язык, понимая, что хотел скрыть от сожителя как причину их вчерашнего прихода, так и тему разговора. Сейчас он и сам понимал глупость такого поступка, ибо Виктор заслуживал знать все, но назвался груздем – полезай в кузов.
- Так значит, они не просто так приходили? – тут же вцепился в слова Виктор, отпустив ложку. – И Юра тоже? Я же вижу, что ты что-то скрываешь, Юри, у тебя на лице все написано, расскажи мне! Обидно, между прочим, что Юра и даже наши соседи, которых ты видел всего несколько раз, знают что-то, а я нет!
Юри мысленно со смаком обругал себя, но после вздохнул и кивнул – действительно, человек напротив него должен был первым узнавать все-все, именно он, а не левые люди, пусть даже и достаточно близкие.
Рассказ неожиданно затянулся. Переживая события заново, Юри четко, словно со стороны, понимал, в какое дерьмо вляпался, а на особо неприятных моментах приходилось прятать трясущиеся, словно у алкоголика, руки и судорожно хлебать чай. Виктор внимательно слушал, поставив локоть на стол и опустив на ладонь щеку. Он видел это лишь со стороны, да и то не все, поэтому казалось важным услышать о происходящем от лица непосредственного участника событий.
- У меня действительно все по лицу видно? – наконец, закончил Юри неуверенно. Услышав эту фразу, он так и не смог выкинуть ее из головы.
- Ничего у тебя не видно, – Виктор помассировал переносицу. – Мне просто все это показалось подозрительным, вот я и тыкнул наугад. И попал.
Юри почувствовал себя идиотом. Развели как малолетку.
- Юрий и ребята обещали помочь, – нерешительно отметил он. Виктор закатил глаза и посмотрел на него как на идиота.
- Серьезно? Это они предлагали сжечь квартиру? – нет, все же не стоило ему говорить. – О да, они помогут. Откуда Юра берет всю эту хрень? Из ужастиков?
Надо же, попал в точку. Юри с трудом подавил улыбку.
- Я не уверен, что мы сможем съехать.
- Но ведь попробовать никто не мешает? Мы уже проверяли, что можем уходить из квартиры на время, но уехать куда-то – нет. А если мы… - Виктор огляделся с таким видом, словно ожидал увидеть эту тень подслушивающей, и склонился к уху Юри, шепча еле слышно: - Сделаем вид, будто ненадолго уходим, а сами временно поселимся где-нибудь, найдем новую квартиру и потихоньку будем перетаскивать вещи?
