Она очнулась, когда на столике уже лежала «Беретта-950» и комплект патронов в пластиковой коробочке. Саша примерила небольшой пистолетик к ладони. Идеально. Он был черный, слегка потертый по краям. Какой красивый, подумала она. В голове промелькнула мысль, что неплохо бы обзавестись таким. Она чувствовала его намного лучше, чем предыдущие модели. А может быть, попросту припомнила времена, когда игры с оружием были для нее обычным делом. Она всегда прекрасно стреляла и не гонялась за большим калибром и эффектными позами.

– Ей было бы хорошо в твоем кармане. – Дух будто прочитал ее мысли.

Саша покачала головой. Решение принято. Да, она вернется на работу, будет офицером полиции. Но только ради того, чтобы заниматься профайлингом. Зачет в тире необходим, как санитарная книжка для продавца гастронома. Так что, не считая тира – никакого оружия, даже на службе. Исключительно интеллект. Она зарядила пистолет, сняла с предохранителя. Ноги на ширине плеч, верхняя часть тела расслаблена. Неподвижны только плечи. Мушка наведена на цель.

– Примерила, поиграла, теперь покажи, что умеешь, – подстрекал Дух. Она его толком не слышала. Наушники хорошо изолировали звук. – Левый круг – три гвоздя. Остальные в правый, – прозвучал приказ.

Саша не ответила, но приняла информацию к сведению. Уже после первого выстрела поняла: что-то не так. Легонькая «беретта» очень симпатично дымила при выстреле, но была исключительно нестабильна. И чем сильнее Саша старалась, тем труднее было удержать цель. Профайлер хотела как можно быстрее закончить этот экзамен. Наконец патроны кончились. Она сделала контрольный выстрел и положила пистолет на стол. На этот раз Дух первым оценил результат.

– Не так уж плохо, – подбодрил он ее. – Бери автомат, и будем закругляться.

Саша подошла и с удивлением обнаружила, что промазала лишь дважды. Обе пули попали в лоб нападающего. Остальные оказались в правильных местах, как велел Дух.

– Я убила его. – Она разочарованно вздохнула.

– Дрова рубят – щепки летят. – Роберт пожал плечами. – Я и не знал, что ты так крута.

– Я не стреляла много лет. – Саша притворялась скромницей, хотя на самом деле была очень довольна собой.

– Это не забывается, если жажда борьбы у человека в крови. – Он растянул губы в улыбке. – А у тебя она есть. Я так и думал.

– Ты, как всегда, всеведущ.

– Как и пристало Духу, – ответил он, не скрывая удовольствия.

Залусская взяла автомат Калашникова. Магазин был туговат. Она сломала ноготь, пока заряжала последние патроны, но уже чувствовала себя уверенно. Только полный идиот не попадет в цель из автомата, говаривал ее бывший босс, и Саша была согласна с его мнением. Сначала она не очень хорошо контролировала отдачу, но быстро приспособилась. Она была уверена, что после этого у нее будет болеть правое плечо. Результат превзошел все ожидания. С облегчением сняв наушники, она растерла кожу за ушами и бросила очки в сумку, не заботясь о том, чтобы положить их в футляр.

– Значит, ты без них ничего не видишь? – подколол ее Дух.

А поскольку она не ответила, он принял это к сведению, как факт.

– Дай сигарету, – сказала она, когда они оказались на улице.

Какое-то время молча курили, но наконец Сашу прорвало.

– Неплохо получилось! – Она дернула подполковника за рукав рубашки. – Тебе придется это признать.

Он скривился, но глаза его смеялись.

– Если ты так же постараешься в понедельник… Но меня там не будет, – подчеркнул он и потушил сигарету. – Ты голодна?

– Думаешь, я без тебя не справлюсь? – Саша по-сократовски сморщила лоб и заявила: – А ты постеснялся пойти со мной к ребятам.

Она повела плечом. Тир был любительским и находился на территории соснового заповедника. На одной из бревенчатых стен висела афиша: «Свадьбы, поминки, банкеты. ДиП – Дешево и практично». Сначала стрельба, потом пьянка. Или наоборот, промелькнула мысль.

– Было по пути, – соврал Дух. – В понедельник покажешь все, на что способна, и ни у кого не останется сомнений, что ты достойна занять место в моей команде.

Теперь уже он не смотрел на нее.

– Значит, это еще не точно? – Не обратив внимания на подвох, она обиженно надулась. – Тогда зачем все эти заявления, рапорты и прочее? Я не намерена ни перед кем заискивать.

– Не сомневаюсь. – Дух старался разрядить обстановку. – Но я хотел бы посмотреть, как заискивает Саша Залусская. Это могло бы быть интересно.

Она рассмеялась. За долгие годы он оказался первым человеком, сумевшим ее рассмешить. Топор войны был зарыт. Тем не менее их разговоры по-прежнему больше походили на шутливые перебранки. Это он уговорил ее вернуться, перечислил все возможные плюсы. Получив должность начальника убойного отдела, он зарезервировал для нее вакансию. Собственно, она должна была занять его прежнее место. Валигура, начальник Главного управления, был не против. Он ценил ее, даже рекомендовал людям из других управлений. Если бы не совместное предложение Духновского и Валигуры, Саша даже не осмелилась бы мечтать о возвращении. Она подала необходимые бумаги, прошла базовый курс в школе полиции в Пиле, быстро написала прошение на индивидуальную программу, которое Дух пропустил по своим каналам. Несколько раз съездила в Пилу, чтобы сдать экзамены, которые больше походили на милую светскую болтовню с преподавателями.

Уйти всегда намного проще, чем вернуться. Уход – это прыжок навстречу свободе. Раз – и готово. Возвращение же означает подъем по вертикальной стене, необходимость показать, что ты по-прежнему чего-то стоишь.

Дух, само собой, поставил условие: чтобы получить место, ей следует пройти через то, что она ненавидит: тесты по физической подготовке и экзамен по стрельбе. Психологические тесты она выполнила, ясное дело, играючи. Тем не менее тяжкое бремя ответственности не отпускало. Ей нельзя было подвести Валигуру и Духновского, они за нее поручились. Она знала это, несмотря на то что гордость не позволяла ей громко признаться себе в этом. Делай хорошо или не делай ничего. Это был принцип, которого она придерживалась. Однако жизнь расставляет все по местам. Мечты мечтами, но иногда надо изменить тактику и перераспределить силы. Саша решила, что если что-то пойдет не так и ее не примут на службу, то она не станет рвать на себе волосы.

Практически ничего из того, что она воображала, возвращаясь на родину, – частные заказы, независимость, судебная аналитика, – не выгорело. Если бы не деньги ее семьи, она бы едва сводила концы с концами. В Польше профайлер, не работающий в полиции, не допускается к серьезным делам. Поэтому заказы, которые она получала, лучше или хуже оплачиваемые, были, как правило, слишком тривиальными и не требовали высокой квалификации. Саша чувствовала, что сдувается, профессионально выгорает. Да и, по правде говоря, она скучала по регулярной службе и хотела вернуться. Она поняла это после успеха в деле Староней, так называли в управлении последнее серьезное расследование, в котором она принимала участие и благодаря которому получила шанс на возвращение. Причем речь шла не только об удовольствии от выполняемой работы, адреналине и том факте, что она занималась своим любимым делом. Речь шла о стабильности и спокойствии.

Саше хотелось уверенно встать на ноги. Почувствовать под ними твердую надежную почву и смело смотреть в будущее. Она не винила себя за прошлые ошибки, поскольку никто не идеален. Но ей следовало восстановить репутацию, а это можно сделать только там, где она была потеряна.

– Идем, – сказала она, потушив сигарету. – Ты не увидишь, как я заискиваю. Никогда.

– Никогда – это по поводу моего будущего богатства, а все остальное возможно?

– Достаточно, что я богата, – прозвучал ответ. – И что с того?

Дух припарковался в неположенном месте и выложил под лобовое стекло инвалидную карту. Саша скептически наблюдала за происходящим.

– Ты уж носил бы с собой трость хотя бы, – фыркнула она.