Тридцать лет жизни Вовы Лопаткина прошли под знаком покоя и безмятежности. Немного неспокойными были школьные годы, когда наивные учителя пытались заставить Вову учиться, но после получения аттестата зрелости Вову больше никто не беспокоил. Который год он числился студентом горечанского техникума и, как рассказывала его любящая мама, вот-вот должен был его закончить. Сам Вова меньше всего думал об учебе. Он с пятнадцати лет зачитывался «Крестным отцом» Марио Пьюзо и мечтал о великих свершениях.

Естественно, в гангстерском стиле.

Квартира Вовы хранила немало реликтов советского прошлого, чем сильно Вову огорчала. Ему хотелось белоснежную виллу с видом на море и апельсиновые деревья, а приходилось мириться с югославской стенкой, хрустальной люстрой и видом на детскую площадку, разломанную Вовиными дружками. Ему хотелось перестрелок и противостояний с настоящими врагами, а на самом деле Вову боялись лишь старушки у подъезда да мамаши с маленькими детьми. Он был готов стать горечанским доном Корлеоне, а пока имел репутацию мелкого пакостника и бездельника. Все это не могло не сказаться на его нраве, и в последнее время Вова часто бывал не в духе.

- Че делаете? - буркнул он неприветливо, открывая дверь в комнату.- Че новенького?

Толян (рыжий) оторвал голову от Книги, Серый (с выбитым зубом) положил на место видеокассету с надписью «Первая серия».

- Тебя ждем, - сказал Толян, бережно закрывая Книгу. От его пренебрежительного отношения не осталось и следа. Все знали: хочешь понравиться Вове, полюби «Крестного отца».

Вова бухнулся на диван. Трое, что пришли с ним, так и застыли в дверном проеме.

Они, Толян, Серый и отсутствующий по болезни Вадик составляли гвардию верных единомышленников и друзей Вовы, а по-простому, кодлу. Все они, как и Вова, нигде не учились и не работали. Исключение составлял рыжий Толян, которого бесчеловечные родители пристроили в строительную бригаду и заставляли каждый день ходить на работу. Но так как Толян прогуливал по-черному, он надеялся, что его вскоре из бригады выпрут, и он сможет полноценно участвовать в Вовином восхождении к величию.

Вова ни на секунду не забывал о великом и все время напоминал об этом своей кодле. Кодла верила Вове и знала, что недалек тот радостный день, когда к нему на поклон будут приходить со всего Горечанска...

Как оказалось, радостный день ближе, чем он думал.

Поначалу знаменательных событий ничто не предвещало. Как обычно кодла собралась у Вовы смотреть в сотый раз «Крестного отца», обсуждать свои подвиги и наслаждаться кулинарными талантами Лилии Васильевны, Вовиной мамы. На этот раз она расстаралась и приготовила фирменную кулебяку с мясом, от ароматов которой у кодлы головы шли кругом. Они сидели за Вовиной спиной и украдкой облизывались, предвкушая пиршество.

Настроение кодлы было Вове не в новинку. Только из-за жратвы сюда и таскаются каждый вечер, думал он с омерзением, следя за превращениями Майкла Корлеоне. Когда же это кончится? Под «этим» он подразумевал тусклую жизнь местного хулигана без всякой надежды на блистательную карьеру мафиози. Неужели никогда ему не стать серьезным человеком, который одной рукой защищает, а другой получает мзду за доброту? Неужели никогда просители не будут толпиться у дверей его кабине... тьфу, комнаты. Неужели...

- Вова! - позвала Лилия Васильевна из коридора.

Кодла заметно оживилась.

Он выглянул в коридор. Лилия Васильевна стояла у входной двери, и руки ее были пусты, без малейшего намека на кулебяку.

- К тебе пришли, - торжественно объявила она и шагнула в сторону.

В коридоре стояла ослепительно прекрасная блондинка с заплаканными глазами.

Через пару минут блондинка была устроена на диване напротив Вовиного кресла. Кодла растеклась по широкому подоконнику и вовсю таращила глаза. Вова, как и подобает серьезному человеку, сидел. Его терзало жгучее любопытство, но блондинка не спешила, а задавать вопросы Вова считал недостойным. Он созерцал хитросплетение пестрых узоров на ковре над ухом нежданной гостьи и думал о том, что ковер давно бы пора снять. А то все впечатление портит. Или, по крайней мере, оружие на него повесить. Кажется, у Толяна был газовый пистолет. Можно одолжить...

Блондинка кашлянула, и Вова очнулся.

- Я пришла к вам, Владимир Сергеевич... - пробормотала она, комкая в руках носовой платочек, - потому что мне больше не к кому пойти.

Она подняла голову, и под умоляющим взглядом больших голубых глаз Вова почувствовал, как кровь забурлила в жилах. Наконец!

Его признали. Оценили.

Однако спешить не стоило. Для начала нужно показать, что истинному величию свойственная небывалая скромность.

- Не догоняю я че-то, - буркнул Вова. - Я тут причем?

Губы блондинки задрожали.

- Вы - моя последняя надежда, Владимир Сергеевич! Все знают, кто вы и что можете.

Кто-то справа от Вовы ахнул. То ли Толян, то ли Серый. Вова позволил себе улыбнуться. Он продолжит игру в скромность.

- Гнать вот тока не надо. Кто знает?

- В-все, - всхлипнула блондинка уже на грани истерики и вдруг затараторила. - Я не знала, что делать, это такой ужас, а мне подружка сказала, иди к Владимиру Сергеевичу, говорит, он такой человек, он никого в беде не оставит...

У Вовы перехватило дыхание.

- Подруга ведь не ошиблась, да? - робко спросила блондинка.

Вова собрался было кивнуть, но вовремя спохватился. Несолидно. Он должен более достойным способом дать девушке понять, что хоть слухи о его возможностях сильно преувеличены, он поможет ей в силу своих скудных способностей.

- К делу давай, - сурово произнес Вова и через полминуты добавил. - Без базара.

Через полчаса из потока вздохов, слез и восхищенных восклицаний вычленилось разумное зерно. К блондинке воспылал страстью некто по кличке Агент. Мужчина не молодой, но и не старый, неизвестно откуда взялся месяц назад. Человек, сразу видно, серьезный. Без охраны их крепких ребят нигде не показывается, болтать попусту не любит, отказов не признает. Терроризирует своим навязчивым вниманием блондинку, которая боится его как огня.

- Еще похитит и увезет куда-нибудь, - рыдала девушка.

Вова слушал с неослабевающим интересом. Вот это мужик. Ему бы такое впечатление на женщин производить. А то ни любить, ни бояться не желают. Взять ту же Юльку с третьего этажа. Год назад переехала в их дом и до сих пор смотрит на Вову как на пустое место...

- И тут мне подруга посоветовала к вам сходить. - Блондинка оторвала Вову от размышлений о неудачах в личной жизни. - Может, вы с ним разберетесь? Вы человек авторитетный, скажете, что я под вашей защитой, он и отстанет.

Вовина голова кружилась уже без меры. Кто сказал, что мечты не сбываются? Вот он, Вова Лопат... то есть Шпатель, единственная надежда угнетенной красавицы, и всего то нужно разобраться с приезжим мозгляком. Да он только на него посмотрит, и мозгляк сразу полные штаны наложит... Да к нему весь город на поклон ходить будет и подношения передавать... Да он...

- Вы мне поможете? - Голос блондинки задрожал.

Вова подумал для важности и сказал:

- Несправедливо. Что он так.

Эта чрезвычайно глубокомысленная фраза вызвала новую волну перешептываний на подоконнике и робкую улыбку на лице блондинки.

- Я могу на вас рассчитывать?

Вова решил, что здесь он кивком не опозорится, и кивнул.

- Спасибо, спасибо вам огромное! - Блондинка сорвалась с дивана и схватила Вову за руку. - Я вас непременно отблагодарю!

Это как полагается, мелькнуло у Вовы в голове при виде соблазнительного декольте блондинки, но, памятуя о своем великом наставнике доне Корлеоне, он лишь отвел глаза и отечески похлопал девушку по плечу.

- Я друзьям так помогаю.

Тут блондинка снова залилась слезами, а Лилия Васильевна постучала в дверь и сообщила, что кулебяка готова. Кодла заволновалась. При всех блондинкиных прелестях, включать ее в число претендентов на кулебяку никто не хотел. К счастью, она сама не собиралась задерживаться. Быстро утерла слезы, деловито сообщила Вове, где и как можно найти Агента, и упорхнула, одарив начинающего крестного отца улыбкой.