Велик застыл с поднятой рукой, прислушиваясь, к странным звукам, доносившимся с крыши. Бряк, топот, стук, треск, кряхтение, вскрик — и целая какофония других звуков, долетевших, как ему показалось, уже с наружной стороны складов.
Воры?
Скорей бежать и поймать!
Что в программе действий будет под третьим пунктом, голем помыслить не решался, надеясь, что что-нибудь придумается сразу, как только исчерпаются первые два. На худой конец, ему придется патрулировать остаток ночи с вором, зажатым подмышкой.
Но поверить теорию практикой он не успел. Отдаленный хруст, блеяние и топот быстро растаяли вдали, но зато из-за двери, закрытой на большой висячий замок, донесся новый звук. Тихий, протяжный и жалобный.
Каменный Великан озадаченно застыл.
Что это?
Или кто?
Был ли этот звук раньше? Или появился только что? Нет, определенно раньше его слышно не было! Но кто тогда там может сидеть, в закрытом складе? И откуда это существо там взялось? Может, торговец держит на складе для продажи не только неживые товары, но и животных?
Или птиц?
Или рыб?..
Как кричат рыбы, Велик не слышал, может, потому, что видел их только в расчлененном и жареном состоянии. Но живых животных и птиц за несколько дней своей жизни он повидать успел, и поэтому первые два предположения со счетов сбрасывать не стал. И скорее для проформы, нежели ожидая услышать ответ, низким голосом прогудел:
— Кто. Там. Внутри. Есть?
В ответ донеслась возня, грохот чего-то тяжелого и падающего, и уже не писк — вой разорвал тишину и покой складов.
— Кто. Там?! — забеспокоился голем.
Там определенно кто-то живой, и ему плохо!
Догадка его не замедлила подтвердиться.
— Помогите!.. А-а-а-а!.. Помогите!.. Нога!.. Моя нога!.. А-а-а-а-а-о-о-о-о-у-у-у-у!!!..
Или это был очень разговорчивый и артистичный попугай, или торговец держал на складе людей.
— Как. Тебе. Помочь? — встревожился сторож.
— Вытащи меня отсюда-а-а-а!!! Пожалуйста!!! Скорее!!!.. А-у-у-й-й-й… ой….
— Как? Как? — растерянно заозирался Велик — но никто не спешил ему на помощь с советом или хотя бы ключом.
А ему был известен только один способ извлечь человека из закрытого помещения.
Открыть его самому.
Бросив дубину, Велик нащупал замок на воротах, за которыми раздавались душераздирающие вопли, сжал пальцы, и сталь сплющилась, точно хлебный мякиш. Поворот кисти — и кучка искореженного железа упала наземь вместе с петлями и частью ворот, к которой они крепились. Взволнованный голем торопливо шагнул вперед — и снова забыл, во-первых, пригнуться, во-вторых, проверить, в какую сторону открываются ворота.
Балка притолоки, кусок стены над ней и обе створки с грохотом полетели во тьму склада, со звоном что-то круша и давя.
Крики моментально стихли.
— Ты. Где? — сторож, переквалифицировавшийся в спасатели, неуверенно повернул голову направо, потом налево. — Я. Пришел. Тебе. Помочь. Как. Ты. Просил.
Тишина в ответ.
Страшная мысль пришла в его голову и вспыхнула, как похоронная свеча, и Велик убито понурился.
— Я. Тебя. Раздавил?..
— Ты?.. Пришел?.. Помочь мне?.. — голос в темноте, игнорируя последний вопрос, вдруг зазвенел снова — на этот раз грани истерики. — Ты пришел мне помочь?.. Пришел? Помочь?!.. Мне?!.. Сто плешивых павианов, ананас тебе в ухо!!!.. Ой-й-й-й-й…
— Где. Ты? — не понимая причины удивления и не уточняя, зачем именно ему следует засунуть себе в ухо ананас, повторил Велик. — Ты. Тут. Живешь?
— Я?.. Э-э-э… ой-й-й-й… м-м-м… я… — голос смешался на секунду, но тут же возник опять. — Я… тут работаю… Караулю внутри. От воров… ой-й-й… Понимаешь?
Велик кивнул, подумал, что кивок в темноте мог быть и не виден, и озвучил его:
— Понимаю.
— Ну и вот… я… ходил с обходом… и вдруг поскользнулся и упал!.. ах-х-х-х… м-м-м-м…
— Ты. Ранен? — голем шагнул за голос, и что-то большое, деревянное, но хрупкое закончило свои дни под его ступнями четыреста тридцать пятого размера.
— Кажется… я ногу сломал… — тоскливо прохрипел невидимый человек.
— Что. Я. Должен. Делать?
— Ты? Ты?.. — человек снова замешкался, но тут же нашелся: — Конечно, отнести меня к костоправу!
— Но… — потерянно прогудел голем. — Но. Я. Должен. Караулить. Склад…
— В первую очередь ты должен помогать людям! Ой-й-й-й… — страдальчески просипел голос.
— Да? — Каменный Великан удивленно приподнял брови.
— Да, чтоб тебя гиены ели, каменюка ты бесчувственная!!! — скрипя зубами от боли, прорычал человек. — Конечно!!! А для чего тогда, по-твоему, ты нужен?!
Поставленный врасплох перед главным экзистенциальный вопросом, одолеть который безуспешно пыталось не одно поколение философов Белого Света, Велик беспомощно моргнул, открыл рот, снова закрыл, загадочный его схем вспыхнул золотом в глубине черепной коробки…
И принял решение.
Оставим недобитым еще философам сомненья и рефлексию. А големы не сомневаются. Големы действуют.
Не обращая более внимания на вопиющие о пощаде вамаяссьские сервизы и эльгардский хрусталь, он двинулся на голос.
Еще минута — и жертва маленькой ночной неприятности была отыскана в дебрях корзин и коробок в бессознательном состоянии, бережно извлечена из-под ящиков с художественным атланским литьем[47], заброшена на плечо и вынесена наружу.
Оказавшись между стенами складов, голем нерешительно остановился. Куда теперь?..
— …Антил-лопу к-крокодил…
Выпить ч-чаю… п-пригласил…
Дребезжащий пьяный голос катался по улице, словно надтреснутый шар по качающейся сковородке, отражаясь от стен домишек, заборов и деревьев и волнуя собак. Обладатель вокала, мужичок лет шестидесяти, в обнимку с бутылью самогона галсами перемещался по неширокой пыльной улочке то ли в поисках дома, то ли места, где утробно поплюхивающие остатки напитка можно было бы употребить в хорошей компании. Но пока ни того, ни другого не находилось, и он упрямо брел вперед и самозабвенно горланил узамбарские частушки.
— …И родились на б-болоте…
— Где. Находится. Костолом… Костодав… Костолев… Костоправ!
— Антидилы… кроколо…
Пение оборвалось: пьянчужка снова уткнулся во что-то, не желавшее отступать с его дороги. А это означало, что как человеку негордому, отступить и обойти нежданно возникшее препятствие придется ему.
И только второй мыслью в его мозгу вспыхнула радость осуществленной мечты.
— Хо! П-приятель! Давай в-выпьем! — облапил он смутно обрисовывавшуюся впотьмах фигуру. — Я тебя н-не пущу! С-слушай… чего ты такой т-твердый? В доспехах, ч-что ли? И здоровущий… Хо! Ты солдат! В-выпьем за п-победу!
— Мне. Костоправа. Надо. Срочно, — сурово прогудел собеседник.
— Т-ты ранен? — озадачился прохожий.
— Не. Я. Человек.
— Еще один? — оживился пьяница. — На т-троих! З-за подебу!.. Подеду… Попету… Короче, в-выпьем! Домашний! Арахисовый! Н-напиток б-богов!..
— Нам. Некогда, — не уступал голем.
— Д-да что ты з-заладил!.. — сердито воскликнул прохожий. — Ч-человеку помочь ему н-некогда!..
— Помочь? Человеку?..
— К-конечно!
— Как?
— Вот с этого и н-надо было н-начинать! — торжествующе захихикал пьянчужка. — С-садись…
— Это. Поможет. Человеку? — недоверчиво уточнил Велик, опускаясь на землю.
— Еще как!!! — восторженно ухнул прохожий и сунул бутыль в направлении невидимого собутыльника. — Держи! Пей!
— Я. Могу. Пить?
— М-можешь, можешь! Зацени, п-приятель! Каков б-букет!.. У-у-у!..
Каменный Великан осторожно поднес к лицу оплетенную лозою бутылку. Букета в ней не было: не исключено, что прохожий потерял его по дороге. Значит, заценить его не представлялось возможным, и оставалось выпить то, в чем этот букет раньше находился. Хотя он никогда не думал, что может пить, тем более, жидкость, недопитую букетом… но если человек говорит… Ему ведь виднее?
