Произошедшее настолько испугало Тайку, что за обедом она отказалась от выпивки.

Но на этом, кошмар, не закончился.

Ночью она проснулась от какого-то шороха, как ей померещилось, на кухне.

Гулко билось сердце, отдаваясь болью в висках.

На кухне кто-то был. И этот кто-то, ждал ее. И она не могла, не пойти, несмотря на сковывающий её ужас.

Словно под гипнозом, встала с кровати, и обливаясь холодным потом, и обмирая на каждом шагу, пошла на кухню.

Остановившись в дверном проеме, открыла глаза.

Из противоположной стены, сквозь расплывающееся, в бледном лунном свет из окна, чёрное пятно, выступила женщина в сопровождении двух воинов, вооружённых копьями. Переливалось рубиновыми искрами, плотно облегающее, стройную фигуру, пурпурное платье. Голову украшала, сверкающая золотом, диадема.

Женщина шла на Тайку, вперившись в неё жёлтыми, как у кошки, глазами! Воины шли следом.

Троица прошла сквозь Тайку, и повернувшись, под действием непреодолимой силы, она пошла за ними.

Тайка была уже в сенях, когда на кухне вспыхнул свет.

Наваждение растаяло и Тайка вернулась в спальню

Подумав, что жена ходила в туалет, Николай выпил воды и тоже лёг.

С того дня она стала бояться спать на краю и ложилась у стенки.

Но всё равно, каждую ночь просыпалась в каком-то необъяснимом страхе и подолгу лежала без сна, не открывая глаз.

Днём тоже происходило что-то странное и пугающее, как только она оставалась одна.

За шелестом листвы слышался голос, зовущий её. Сквозь журчание воды, из протекающего крана, пробивался хор, нарастающий по мощности и звучащий с такой силой, что она затыкала уши!

Тайка догадывалась, что это связано с её пьянством, но никому не рассказывала.

Ведь и Райка, и Галька, да и другие свинарки, пили, иногда, запоями! Но ни одна из них, ничего подобного, не рассказывала.

Она сорвалась через неделю, напившись в стельку, на дне рождения у Гальки.

И опять тяжёлое похмелье, и выворачивающая нутро тошнота, и ругань мужа, и понос.

Тайка стояла в бане, не снимая халат и ночнушку, зная, что сейчас произойдёт.

Когда она вышла из туалета и пошла в баню, Николай бросил окурок и пошёл за ней.

- Уже подмылась? Встань!

Она опустилась на колени, уткнувшись головой в пол.

Он тоже опустился, и задрал ей на спину халат и ночнушку, и раздвинул рукой ноги. Спустил трусы и прижал, торчащий член, к анусу.

Оттягивая миг погружения, легонько тыкал членом, уже звенящим от напряжения.

Похоть настолько овладела им, что он не почувствовал, как через нижнюю губу потекла слюна, капая в ложбинку между ягодицами.

Тайку передёрнуло, словно плеснули раскалённым маслом!

А он, не владея собой, всадил член в жопу!

Она закричала и осеклась, закусив губу. По подбородку заструилась кровь.

В каком-то приступе, он терзал её и, вдруг, резко отстранился, испугавшись, что кончит слишком быстро!

Но струйки спермы уже брызнули на ягодицы!

Он встал и, поддёрнув трусы, вышел.

Тайка сидела на полу, уставившись застывшим взглядом в пространство.

Полное безразличие ко всему овладело ею.

С этого дня, словно надломилось, что-то внутри.

Запои становились всё продолжительнее, а промежутки между ними, всё короче.

И однажды, осенним дождливым вечером, она не пришла домой.

Её нашли утром. Мёртвую. В проулке, под забором, в полусотне шагов от дома.

"3/VI. Вчера не было снега. Толька опять не приходил. Вчера было холодно. Сегодня тепло. Солнышко. А вчера стали копать траншею трактором с ковшом на нашей улице. И сегодня копают. Папка матерился вчера, когда с мамкой разговаривал. Он сказал мамке, что копают, чтобы провести водопровод. А нам не проведут. И мы будем таскать воду из колонки. Почему папка матерился? Мы же и раньше таскали воду из колонки. Ещё я слышал, как папка сказал, что это для совхозных рабочих. Я не понял. Мы тоже живём в этом совхозе. И папка работает в совхозе ... А может и нет. Потому что на новый год, мы ездили на ёлку на пятую ферму и мне там дали подарок. А Тольке и другим пацанам из класса подарки дали на ёлке в клубе. Смешно было сегодня. Я даже вышел и посмотрел и послушал. Вдоль траншеи, не с нашей стороны, с другой, шла Клавдия Андреевна. Учительница. Она в начальных классах учительница. Как Римма Павловна. У нас в школу в том году набрали аж четыре первых класса! А с этой стороны шёл дядя Гена. Дядя Гена папкин дружок. А мамка говорит - Собутыльник! ...

Гандоныч хмыкнул и отхлебнул из бутылки - Хм! Пацан то, философ прям!

... Ну вот. Клавдия Андреевна идёт, а дядя Гена тоже идёт и ругает её. Это я услышал, что ругает, когда вышел в ограду. А сначала я увидел, как дядя Гена что-то руками показывал Клавдии. Ну я и вышел. А дядя Гена пьяный! Он матерился на Клавдию и обзывал её. А Клавдия идёт, смотрит на него и улыбается. А он ещё сказал, что она наволочку затылком стирает? Вот мне и стало смешно. Наверно дядя Гена был сильно пьяный. А в траншею не упал. Хотя шатался сильно. Про Клавдию старшеклассники рассказывали. Я потом напишу. И про дядю Гену тоже. Толька идёт ..."

"4/VI. Толька вчера приходил и сказал, что его родители отправляют к дядьке в гости. Ну дядька, приехал к ним и заберёт его. Дядька Толькин живёт в райцентре, от нашей деревни километров 30-ть. Я спросил, а долго он будет у дядьки, а Толька сказал, что не знает. Потом Толька ушёл. Наверно долго. Он два года назад был у дядьки и потом рассказывал много всякого и что ему у дядьки нравится больше, чем дома ... А у меня больше нет такого друга - закадычного. Есть друзья, Серёжка, Комар, Жорка и Юрка, но они не закадычные. А у нас с Толькой даже дни рождения близко, разница всего два дня. Правда я старше Тольки на год. Я пошёл в первый класс и через месяц мне было 8-мь. Я болел. Меня перед первым классом отвозили в город, и я там лежал в больнице. У меня колено болело сильно и мне там делали операцию. Теперь не болит. Я там с девчонкой подружился. Мы в одной палате лежали. Ей тоже делали опреацию. Я помню её имя - Оля. Ещё я помню, как улыбались взрослые, когда мы вместе бегали в туалет и говорили жених и невеста Я только фамилию не помню А Оля красивая девочка, я даже немного влюбился в неё ... Сегодня я только два раза ходил в туалет и д....л. картинок нет и я представил историчку, как трогал за ж..у и щупал за большие титьки. не стыдно сегодня нисколечко"

"10/VI. Были тёплые дни. Даже немного жарко было. Я эти дни помогал мамке. Она учила меня полоть редиску. Мне казалось, что все стебельки одинаковые, а мамка показала где лебеда, где осот, где вьюнок, а где редиска. Всё равно я выдёргивал и редиску, а траву пропускал. Но мамка не ругалась. Ещё мы с нею вытаскивали из погреба бочки из-под капусты и мыли их и оставили сушить, и в погребе убрали землю и глину, которые обсыпались за зиму. Папка мамку называет хохлушкой. Говорит хохлушка упрямая. А мамка называет папку кацапом и москалём. Это они так обзываются, когда спорят из-за чего-то. Но всё равно папке нравятся побасенки, которые мамка рассказывает, которые ей рассказывала бабушка, мамкина мама. Бабушка тоже хохлушка. Папка даже просит иногда мамку рассказать побасенку, где ни хохла, ни полхохолка. Мамка уже много раз их рассказывала, я потом напишу какую-нибудь одну. Я вспомнил сейчас, когда я учился в третьем классе у нас была маёвка - это такое гулянье на первомай, когда взрослые гуляют на природе. И нас тоже берут на эту гулянку. Ну гуляют, выпивают только взрослые, а мы носимся по поляне и по околку. Тогда мамка вспомнила детство. Это папка так сказал. Мамка взяла и залезла на берёзу. Невысоко. И стала звать папку. А он сидел и выпивал с другими. Я стоял под берёзой и мне было страшно. Потому что мамка сказала папке, что сейчас упадёт. А папка заматерился и сказал, чтобы не позорилась и слезала. А мамка тогда взяла и спрыгнула. Упала на траву и заойкала. Потом села и сказала, что ногу подвернула. А папка опять заматерился, развернулся и пошёл к другим. Я хотел помочь мамке встать, а она встала и пошла за папкой и даже не хромала. А вчера мы ещё спали, а к нам пришёл дядя Гена. У папки в субботу был выходной и у мамки тоже. Они спали, а я просто валялся. Дверь скрипнула, и кто-то вошёл. Было уже светло и дверь в сенках, которая на улицу, не была заперта на крючок. И дверь в квартиру тоже не была заперта. И дядя Гена вошёл. Я сразу узнал по голосу, когда он спросил - Есть кто дома? Папка и мамка наверно уже не спали, потому что папка сразу ответил - Это ты Генашка? А дядя Гена сказал, вставай дружок, я пива принёс. Мамка что-то шептала папке, но я не разобрал. А папка спросил - Как там погода на улице? А дядя Гена ответил - Сегодня ништяк! Солнышко. А мамка опять зашептала папке, и я услышал, что зачем дядя Гена ругается, что я услышу, что не сплю, а папка цыкнул на мамку и встал. Дядя Гена по молодости сидел в тюрьме за воровство и был блатным и с наколками. У папки тоже наколки есть, но он в тюрьме не сидел. Папка родом с Волги и рассказывал, что был в каком-то шалмане, и даже был атаманом. Но папка рассказывал это когда выпивал, а трезвый не рассказывал. А дальше неохота писать. Они напились. Папка и дядя Гена. Папка ходил два раза в магазин. За водкой. А дядя Гена курил на крыльце. У него денег на выпивку не было. Мамка ушла к тёте Соне. Они работают вместе. А я остался дома. Я сидел в комнате и услышал, что они стали ругаться. Пака и дядя Гена. Нет. Матерился папка, а дядя Гена что-то бурчал. Потом кто-то кого-то ударил. Такой шмяк, когда по лицу бьют ладошкой. Я выскочил из комнаты. Папка сидел на своём стуле за столом и дядя Гена тоже. Вдруг папка заскрипел зубами, вскочил и три раза, сильно ударил дядю Гену кулаком в лицо. У дяди Гена голова болталась и стукалась об стенку буфета. Папка сел и злыми глазами смотрел на дядю Гену - Получил, ссука! Прошипел он и снова заскрипел зубами, и опять вскочил, и три раза ударил дядю Гену в лицо кулаком. Папка сел и налил себе водки. А дядя Гена вырубился. Папка выпил водку и сказал мне - Уведи этого! Или я убью его! - и опять заскрипел зубами. Дядя Гена маленький, щуплый и ростом не выше меня. Я хотел взять его руку и закинуть себе на плечо, но он качнулся и чуть не упал со стула. Папка вскочил, оттолкнул меня и с размаху два раза ударил ладошкой по лицу дядю Гену. Дядя Гена замычал и открыл глаза. Я потянул его, и он встал, и я вышел с ним на крыльцо и повёл его за ограду и довёл его до его дома. Я довёл его до крыльца, и он сел на ступеньки, а я ушёл. Когда я пришёл домой, папка спал на диване, а мамка убирала со стола и мыла посуду и пол ... Не хочу больше писать сегодня ..."