- Ерунда, пиджак порвал,-испуганно проговорил Сорокин.
* * *
Алексей Петрович торопливо вошел на веранду, позвонил Винокурову домой и попросил разрешения приехать.
- Ты куда, Алешенька? - встретила Трофимова в передней еще не спавшая Надежда Ивановна.
- Я сейчас вернусь,-Алексей Петрович поцеловал ее в щеку.- Ты не жди меня. Ложись.- А сам подумал: Все равно не будет спать, пока не вернусь.
В эту ночь Трофимов долго лежал с открытыми глазами, думая о случившемся. Часы пробили три. В окне брезжил рассвет.
-Атаман!-ласково позвал Алексей Петрович. В углу послышалась легкая возня, потом Трофимов почувствовал под ладонью жесткую шерсть собаки. Алексей Петрович погладил
Атамана по спине, почесал у него за ухом:- Молодец ты у меля, Атаман!
Атаман лизнул руку хозяину и отошел на свое место.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
От порта до управления треста Алексей Петрович и Виктор Николаевич не проронили ни слова. Каждый думал о своем, и по существу они думали об одном и том же - о результатах испытания самоходной подводной буровой ПБУ-8. Бурение скважин с морского дна оказалось делом весьма сложным и хлопотливым.
Трофимова не утешали и положительные выводы комиссии, настаивавшей на серийном выпуске подводных буровых установок.
Только два человека комиссии - Трофимов и Виктор Дубравин категорически возражали против серийного выпуска ПБУ-8, в создание которой было вложено столько их труда. Они лучше других видели, что их замысел не удался.
У слабо освещенного подъезда управления Морнефти Алексей Петрович плавно затормозил машину, молча вышел. Тускло отсвечивали темные окна. Лишь в кабинете Николая Дмитриевича Дубравина горел свет.
- Зайдем ко мне,- нарушил молчание Алексей Петрович.
Неслышно ступая по мраморным ступенькам, словно боясь спугнуть ночную тишину, они поднялись на второй этаж.
Войдя в кабинет, Алексей Петрович указал Дубравину на мягкое кресло под белым чехлом, а сам сел напротив.
Долго сидели молча. Наконец, докурив уже третью папиросу, Трофимов посмотрел в упор в открытое лицо Виктора Дубравина:
- Ну и как, Виктор Николаевич?
- Плохо, Алексей Петрович.
- В том-то и дело, что плохо. Пять часов бури, а пять дней креплением занимайся. Никуда не годится.
- Я не о том, Алексей Петрович.
- А o чем же?
- Я говорю о плохой устойчивости ПБУ-8. В подводном положении еще ничего, а вот на поверхности совсем дрянь дело. При небольшой волне установка уже опрокидывается. История, происшедшая с американской плавучей буровой, может повториться с нашей ПБУ. Это, мне кажется, главный недостаток. А то, что пять дней на скважину тратится,-это не так уж плохо. Ведь на суше, насколько мне известно, тоже два-три дня уходит.
- Так то на суше- А мы должны работать быстрее.
Зазвонил телефон.
- Трофимов слушает! Здравствуйте, Людмила Сергеевна! Здесь, здесь. Передаю трубку.
- Здравствуй, Люся! Соскучилась? Ну что ты! Не неделя, а всего три дня. Еще не спит? Ждет меня? Ну давай, давай. Здравствуй, Сашенька! А ты почему не спишь? Ах, дедушка тебе автомобиль подарил. Ну, тогда причина уважительная. Скоро приеду, Сашок. До свиданья!
Дубравин положил трубку.
- Какой сегодня день, Виктор Николаевич? Суббота? - неожиданно спросил Трофимов.
Виктор посмотрел на часы:
- Пока еще не суббота.
- Знаете что? Забирайте жену, сынишку и поедем сейчас жe на Лесные озера. Завтра шестнадцатое августа - начало осенней охоты. А дичи там тьма-тьмущая! Поохотимся. Николая Дадсриевича с Еленой Николаевной уговорим. Жаль, нет Байрамова.
- А как туда доберемся?
- На морском катере. Звоните домой, пусть собираются.
- А как же вы, Алексей Петрович, поедете? Вы же двое суток не спали, не отдыхали.
- Вот там и отдохну.
Виктор позвонил домой.
- Что? Саше спать надо? Уложим на катере. Морской воздух ему не помешает. Кто из женщин едет? - Виктор посмотрел на Алексея Петровича.
Тот смущенно пожал плечами.
- Да едут тут...- неуверенно сказал Виктор.- Кто конкретно? Так... конкретно стало быть.
Дубравин умоляюще смотрел на Трофимова. Алексей Петрович растерялся. Тогда Виктор, махнув рукой, мол, была не была, сказал:
-Мамa едет, потом Кириллова Ольга Петровна. Какая Верезина? Ах Таня? Да, да, едет, непременно, ну и еще поедут другие.
Виктор положил трубку..
- Yф! Ну, Алексей Петрович, чтобы не оказаться мне вруном, прошу помочь. Звоните Кирилловoй и Березиной, а мать yговорю сам.
- Кирилловой нет в Приморске, она на Ледяном острове.-Лицо Трофимова помрачнело.
Несмотря на поздний час, желающих ехать на Лесные озера нашлось больше, чем можно было ожидать. Длинная каюта морского катера оказалась тесной. Люди, которым не хватило мягких кожаных диванов, разместились кто как мог в узком проходе. Морской воздух, врывавшийся в открытые иллюминаторы, приятно освежал лица утомленных за день людей. Но несмотря на усталость, никого не покидало веселое настроение. Шум воды за бортом катера, мчавшегося вдоль побережья на север, тонул в веселом гомоне людских голосов. Сквозь серебристый смех Тани Березиной, рассказывавшей что-то, должно быть, веселое, временами прорывался басок Григория Ивановича Королева. Виктор Дубравин, придерживая прикорнувшего у него на коленях сынишку, разговаривал со своей матерью. Ветров и сидевший перед ним вихрастый паренек сражались в шахматы при неослабном внимании группы болельщиков, стоявших в проходе. Вера Югова, прижавшись щекой к плечу Ветрова, следила за игрой. Из всей компании лишь один Трофимов, не считая безмятежно спавших детей:
Саши Дубравина и Марининого Андрейки, не принимал участия в веселом разговоре. Он, едва сел на диван, сразу обмяк и задремал - сказались проведенные без сна последние двое суток. Сорокин и Родионов сидели на самом заднем диване, тихо разговаривая между собой.
Короткая летняя ночь кончилась незаметно. Ранний рассвет застал катер в устье реки, вытекавшей из Медвежьего озера - самого большого из группы Лесных озер. Из узких болотистых рукавов реки, вспугнутые шумом мотора, с криком подымались стаи уток. Григорий Иванович Королев ревниво провожал их глазами. В нем проснулся охотничий азарт. Наконец, не выдержав, он схватил свою старую, видавшую виды двустволку и вылез на гладкий обтекаемый корпус катера. Встречный ветер ударил ему в грудь.
Распластавшись за рубкой и взяв ружье наизготовку, он стал ждать. Вскоре из прибрежных камышей вылетела стайка уток. Геолог вскинул ружье и один за другим спустил оба курка. Летевшая впереди птица, неуклюже взмахнув крыльями и перевернувшись, плюхнулась в воду.
Катер резко замедлил ход и направился к подстреленной птице.
Выстрелы Григория Ивановича разбудили все еще спавшего Трофимова. Сон сразу слетел с него, когда он увидел через раскрытый иллюминатор покачивающуюся на воде вверх лапками утку. А минутой позже вместе с Виктором Дубравиным присоединился к Королеву.
С приглушенным мотором катер скользил вдоль прибрежных камышей, заходил в тихие, с зелеными кувшинками протоки. Время от времени хлопали выстрелы. Не напуганные еще, птицы себе наибель подпускали охотников на близкое расстояние.
Вскоре катер остановился у высокого берега Медвежьего озера.
Даже в жаркую летнюю погоду приятно посидеть у костра.
Но особенно к этому располагала утренняя прохлада и усталость вчерашнего дня, которую чувствовали приехавшие.
Поэтому вокруг костра собрались почти все. Один лишь Саша Дубравин безмятежно спал в гамаке.
Григорий Иванович, выбив из трубки пепел о несгоревший головешки, стал собирать свои охотничьи принадлежности. Следом за ним поднялись и другие охотники. Николай Дмитриевич, чувствовавший себя не совсем здоровым, решил не ходить. Таня Березина воспользовалась этим и выпросила у старого геолога его ружье.
- Вы, Николай Дмитриевич, только меня научите, как из него стреляют,и, повернув ружье стволами в сторону костра, она попыталась взвести курки.
