Annotation

Нордштейн Михаил Соломонович

Нордштейн Михаил Соломонович

Спасение в шторм

Михаил Нордштейн

Спасибо тебе, шторм!

Эту бухточку между двумя бугристыми скальными изваяниями Павел с женой облюбовали ещё в предыдущий приезд в курортный испанский городок Лорет де Мар. Хотя до неё от их отеля было далековато -- минут 15 ходьбы, -- привлекала своей малолюдностью, поскольку находилась на отшибе от общего пляжа с его лежаками, передвижными туалетами, душами и прочими удобствами. Они назвали её "Дикой".

На этот раз их отпускной дуэт распался: Лариса недавно перенесла полостную операцию и была на строгой диете. Сказала решительно:

- В этом году воздержусь. А ты, Павлик, езжай. Зачем из-за меня терять такую возможность! Кто знает, что будет с нами через год.

Обоим уже за 60. Пенсионеры-москвичи. Павел, бывший командир мотострелкового батальона, теперь трудился в строительной фирме в отделе по закупке оборудования. Лариса, бывшая учительница химии, подрабатывала репетиторством, готовя абитуриентов к поступлению в вузы. Двое взрослых сыновей, трое внуков, трёхкомнатная квартира, дача, машина... Словом, средний класс. Не роскошествовали, но могли себе позволить раз в году (обычно в сентябре) отправиться в Испанию.

... Море, неутомимый массажёр, усердно гладило прибрежный песок. Расслабленно лёжа на циновке, накрытой одеяльцем, Павел завороженно смотрел, как пенистые гребешки небольших волн накатывают на песчаную гладь, словно смывая все земные тревоги и людскую суету. Под этот ритмичный шелест невольно думалось о вечном. И чего вы, люди, так и не научились уживаться друг с другом? Зависть, амбиции, бесконечные войны... Вам что, мало места на этой огромной и прекрасной планете? Перестаньте дурить и радуйтесь жизни! С таким призывом к человечеству поднялся с циновки и перед очередным заплывом стал делать гимнастические упражнения.

Физкультурой и спортом занимался с юношеских лет. В армейские свои годы участвовал во всякого рода многоборьях, стал перворазрядником по лыжам. Правда, от спорта уже отошёл, однако сохранил довольно крепкую, подтянутую фигуру.

После обеда и часового сна -- снова на "Дикую". Как говорила Лариса, от моря надо брать по максимуму. Но море уже было совершенно другим. Ласковые гребешки улыбчивых волн превратились в яростный оскал, изрыгающий грохот.

Возвращаться в отель Павлу не хотелось. Дошёл до "Дикой" и сел на корму одного из катамаранов, тесно сдвинутых бортами. А бухточка, действительно, стала дикой, сразу же утратив свой благодушно уютный вид. Солнце исчезло, осатаневшие валы несли на потемневший песок придонный мусор...

Рядом присел незнакомый мужчина примерно его возраста. Разговорились. Тоже россиянин, только из Пензы. Зовут Игорь. Сегодня вечером уезжает. Пришёл проститься с морем.

- Хотел в последний раз искупаться, но, как видите, не повезло.

- Вообще-то искупаться можно, -- оживился Павел -- Море, оно у берега больше свирепое. А там дальше (махнул ладонью) плыть можно.

- Шутите, -- не согласился Игорь -- Посмотрите, что делается!

- Нет, не шучу. Опыт есть. Тут что главное? Главное -- выбрать момент и поднырнуть под волну. А когда плывёшь уже к берегу, преодолеть откат. Можно и нырком, а можно и обычным способом -- только энергичнее руками. А коснётесь дна -- как можно быстрее -- вперёд! Иначе догонит волна и крепко шибанёт.

Игорь усмехнулся:

- Чувствуется, здесь вы -- большой теоретик.

- Не теоретик, а практик, -- слегка обиделся Павел. Его уже охватил спортивный азарт. -- Сейчас докажу...

- Да перестаньте! -- пытался остановить его Игорь. -- Не делайте глупостей!

Но Павел в одних плавках решительно зашагал к кромке берега. Впрочем, кромки, как таковой, уже не было. Вместо неё -- бешеные наплывы кипящей пены.

Ничего! -- подбодрил себя Павел -- Не впервой! -- И едва войдя в море, нырнул в стремительно набегающий вал.

Вынырнул, сделал несколько гребков. И сразу же уверенность в себе сменила тревога. Шторм оказался совсем не таким, как тогда на Чёрном море, когда он ещё старшим лейтенантом лихачил перед девушками. Там волны, хотя и внушительные, бросали верх - вниз. От этой крутой синусоиды захватывало дух. Качели! К этим ритмично взлетающим валам вполне можно было приноровиться. А тут они совсем другие. Он оказался среди волн, не признающих никакого ритма. Бьют наотмашь, приходится набирать воздух только урывками..

Не проплыв и минуты, повернул назад.

Берег, почти рядом. А Игорь куда-то исчез. Жаль. А так хотелось, когда выберется из этой клокочущей купели, сказать ему небрежно, но победительно: "Как видите, я всё-таки практик".

Участил гребки. Но откатная волна отбросила его. Ещё попытка и снова неудача. "Что это?" -- метнулось в сознании. Такого с ним во время его штормового купания в Чёрном море ещё не было.

Силы уже на исходе. Справа от него -- одна из сторон скального обрамления. У самого подножья -- невысокий камень с довольно плоской, как ему показалась среди прыгающих волн, верхней гранью. Какой-никакой, но всё-таки берег, самый к нему близкий. Пусть ребристо-колючий, но уже начало спасительной земли. А, может, дерзнуть? Взобраться на этот камень, хорошенько передохнуть и, нырнув с этой скальной тумбочки, проплыть под водой до вожделенной песчаной площадки. На глубине шторма нет. И в зрелые свои годы не раз проплывал в закрытом бассейне от стенки до стенки -- 25 метров. А тут не больше.

Но как забраться на эту "тумбочку"? Он ведь не дельфин, не выпрыгнет на неё. А у скалы с тем камнем волны свирепствовали особенно люто, взрываясь белой дробью осатанелых брызг. Шмякнет такая взрывчатка об эту твердь, и конец. Нет, сей вариант напрочь отпадает.

Тогда что ж... Тогда остаётся только одно: прорываться сквозь этот проклятый откат. Но как? Как?!! Разве что резче, чаще работать руками и ногами. Уж чего, чего, а воли ему не занимать. Но руки уже, как надломленные вёсла: сколько-то натужных гребков, и больше на них не рассчитывай. Сейчас бы лечь на спину, хотя бы на какие-то секунды расслабиться. Это пробовал. Волна так хлестнула сверху, что и рот, и нос не успели сдержать её бурный натиск: хлебнул солёной воды.

Раздвигал руки в каком-то исступлении. Ну, ещё рывок, ещё! Но откат отшвырнул его и на этот раз.

На берег уже не смотрел: он только усиливал чувство безысходности. Вот уж поистине: близок локоть, да не укусишь. Резанула тоска. Это что же, прощай, жизнь? Да, когда-нибудь из неё придётся уйти. Но чтобы вот так нелепо...

Чудес на свете не бывает. Расхожая истина. И вдруг она опрокинулась прикосновением руки к чему-то твёрдому. Буй! Жёлтый шар с коническим верхом. Откуда он взялся? Ведь цепочка буёв на другой стороне. Значит, сорвало штормом. И надо же -- прямо ему в руки и в самый, можно сказать, критический момент. Ухватился за него. Рукам стало уже легче. Вот и поверь после этого, что чудес не бывает!

Хотя и неожиданная передышка, но приходилось то и дело дёргать головой, увёртываясь от волн. И снова тот же вопрос: почему? Почему здесь и волны и откат более свирепые, чем тогда в Чёрном море, на чём он и купился? Откуда такая разница? Другой донный рельеф, другая сила ветра? А ты разве уже не другой? В 25 лет молодецких силёнок куда больше, чем в 65. Это ты учёл?

Ну, хватит сравнивать! -- оборвал взъерошенные мысли. -- Раньше надо было думать, до того, как вляпался в эту ситуацию. А сейчас думай только о том, как выбраться из неё.

Звать на помощь? Игоря по-прежнему не видно. А кто ещё услышит его в этом штормовом рёве? Махать рукой? Пляж обезлюдел. А если кто и увидит, то вряд ли бросится кипящую пучину спасать. Тут и одному не справиться с волнами, а ещё кого-то тащить -- уже за гранью возможного.