– Откуда они у вас берутся? – Лидии почему–то показалось, что ее вопрос неуместен и можно было бы спросить что–то интереснее, раз уж Марк так разговорился.

– Они либо сами только появляются на свет с рождением хозяина, либо приходят уже довольно взрослые, если чувствуют где–то поблизости рождение человека, который сможет их подпитывать своей энергией. Некоторые чувствуют скорое появление своего хозяина еще до того, как сама мать узнает, что носит плод. Важно то, что дух сам находит подходящего человека, где бы его хозяин ни находился, если демон почувствовал его – обязательно разыщет и предложит контракт. Это всегда их выбор и желание, человеку не под силу найти тотем, тем более что это тоже запрещено – можно нарваться на темного демона.

– Может тотем уйти от одного хозяина к другому? – спросила она, не понимая, зачем тянет время, неужели она хотела побыть с Марком наедине?

– Да, например, если после смерти хозяина, тотем выжил, только он настолько ослабеет, что без нового хозяина долго прожить не сможет. Также тотем истощается, но остается жив, если его хозяин духовно беднеет и уже бывает не в состоянии управлять им. В таких случаях тотем сам начинает искать себе владельца, а когда находит, принимает ту форму, в которой больше соответствует новому хозяину, естественно он меняется уже после того как окончательно окреп.

– Может такое случится, что пока я перерождалась, мой тотем уже нашел нового хозяина, что тогда?

– Можешь его вернуть, если он захочет, или ждать нового…– ответил он, вставая и направляясь к двери в очередной раз.

– Он может не захотеть?! – возмутилась девушка, странно…она не хотела его отпускать? – А если я очень хочу его вернуть?

– Ты задаешь странные вопросы, – нахмурился Марк, – как бы то ни было, без защитника ты не останешься, – добавил он, уходя.

Марк вышел из комнаты, ругая себя за излишнюю болтливость и скверность характера, Молот остался рядом с Лидией, он в обличии кота мурлыкал у ее ног.

В обед на следующий день вернулся Цвейг, если попробовать представить, что в доме появился новый жилец, то в его голове мигом появились бы следующие вопросы, касающиеся каждого из живущих здесь: «Почему вы не выгоните Сириуса?», «Тумин – ужасный зануда, как вы его терпите?», каждый член семьи нашел бы пару шутливых строчек для объяснения.

Сразу после того как за ним закрывалась входная дверь, новобранец моментально погружался в атмосферу дома, она буквально сваливалась на него, чуть ли не расплющивая. И, конечно, он боялся и не доверял бы почти каждому, но единственным человеком во всем доме, кто располагал к себе, был Цвейг. Он смотрел мягко, чуть снисходительно, как на ребенка (скорее всего этот взгляд у него появился из–за того, что он слишком долго присматривал за Сириусом), говорил спокойно и тоже мягко. Он был похож на сенбернара, не внешностью, а тем чувством, которое вызывал. Хотелось обнять его – теплого и, несомненно, доброго друга, который всех спасет и утешит, а самое главное, он никогда не судил и не обвинял. Внешне же Цвейг был хрупкого телосложения, с тонкими чертами, почти незапоминающегося лица. Уже через несколько дней, привыкнув ко всем, новичок спросил бы «за что именно вы любите Цвейга?», никто не в силах был бы ответить. Он располагал к тому, чтобы его любили, не делая при этом ничего.

– Тебя прислали обратно, потому что разгадать это преступление не представляется возможным? – спросил Этар.

– Да, мы в тупике, никто не понимает, как он это делает. Этот ловец очень сильный и… невменяемый, стало опасно искать его, – после маленькой паузы он добавил. – И как мы выяснили, он не принадлежит к клану Ивара.

– Как вы это узнали?

– Он напал на отряд четвертого клана.

– Ну и что? Он же псих, может напасть на кого угодно и на самого Ивара, – сказал Сириус.

– Не говори ерунды, на своего главу напасть невозможно, – нервно ответил Тумин, его частенько раздражали замечания Сириуса, хотя он прилагал титанические усилия, чтобы сдерживаться.

– Это просто выражение, – пробубнил, блондин.

– Так на кого, в конце концов, напали? – нетерпеливо вернул всех к теме разговора Этар.

– На два отряда нашего клана, как я рассказал Тумину по телефону, и вчера ночью на бойцов из отряда Ивара, все живы, но воспоминаний о произошедшем у них не осталось.

– И из этого ты вывел, что ловец не из четвертых?

– Если бы Ивар знал его, он не стал бы с нами сотрудничать – ловец считал память у тех, кто работает в архиве или просто с бумагами в отделах…

– Скажи мне, что Филипп не пострадал, – попросил Сириус.

– Он же глава третьего отдела, все документы проходят через него и Боре тоже досталось.

– С ними все в порядке?

– Чувствуют они себя неплохо, только не помнят, что с ними произошло.

– А что с отрядом Ивара? – спросил Этар.

– У него без воспоминаний остался глава архива, – ответил Цвейг.

– Дело пахнет керосином, – сказала Лила.

– Скорее пахнет шпионажем, – исправил Сириус.

– Догадались, кто бы это мог быть? У других кланов такие случаи встречались? – уточнил Тумин.

– Пока такой информации не было.

– И что вы собираетесь делать?

– Не знаю, Виктор что–то планирует.

Хоть Цвейг и сказал, что отдыхал прошлым вечером, выглядел очень истощенным, поэтому никто не стал его больше расспрашивать, а только уговаривали поесть, подышать свежим воздухом, поспать или сходить на осмотр к Доку. Уверив всех, что последует совету каждого, Цвейг ушел к доктору, тогда домочадцы довольные разошлись по своим делам. Док дремал в своей комнате, которая была смежной с его кабинетом и лабораторией, чтоб привлечь внимание друга, Цвейг тихонько кашлянул, очень чуткий ко всякого рода изменениям Док, быстро открыл глаза.

– Как себя чувствуешь? – задал свой любимый вопрос доктор, он всех спрашивал о здоровье вместо обычного приветствия. – Не перенапрягался? Садись, – не смотря на внушительную фигуру, мужчина был очень расторопным.

– Если я скажу, что все в порядке, это не помешает тебе полностью меня осмотреть, так? – улыбнулся он.

– Зачем же ты тогда пришел? – спросил мужчина, начиная осмотр.

– Я хотел поговорить…– говорить дальше не представлялось возможным, так как доктор осматривал горло.

– А я был уверен, что наше племя тебя окружит, как цыплята мамочку, стоит тебе только переступить порог…

– Так и было.

– И в чем проблема?

– Я хотел поговорить с тобой о ней, – серьезно сказал Цвейг.

– Брось эту затею, ничего не выйдет, ты же сам знаешь.

– Но ты же пытаешься понять, что с ней не так, почему я не могу поучаствовать? Не будь таким жадным.

– У тебя же образовалось интересное дело? – напомнил доктор. – И ее диагноз не позволяет мне допустить твоего вмешательства, иначе она окончательно сойдет с ума.

– Что за диагноз, говори, мы же как ни как коллеги? – напомнил Цвейг.

– А–а–а, кажется я понял, Виктор все–таки вспомнил, что Рея больна, только забыл чем? Ведь совсем недавно я ему об этом говорил, – доктор очень оберегал свою подопечную даже от собственного работодателя. – Тогда лучше записывай, у нее депривация сна, которая сопровождается ослаблением иммунной системы, раздражительностью, нетерпеливостью, частыми обморочными состояниями, провалами в памяти, бледностью, проблемами с аппетитом, возможно, делирием, синдромом дефицита внимания и гиперактивностью, и самое примечательное – осознанными сновидениями. Я пока не уверен, что является первопричиной ее психическое состояние или специфические сны.

– Понятно, и долго она протянет с такими проблемами?

– Если учесть, что ее главная беда – способность видеть очень интересные сны, важна для Виктора и он никак не может Рею этой способности лишить, то, как я вам всем сказал еще три года назад, кстати, – напомнил доктор, – она скоро умрет. Единственное, что ей нужно – выспаться, но это невозможно, максимальное количество времени без сна для человека семнадцать суток, у нее это продолжается уже четвертый год, как ты, коллега, думаешь, долго она протянет с такими проблемами?