Томка повисла на Сашке. Самсонов не растерялся, заключив подружку в объятья.

– Давай быстрее!

– Лучше не торопись!

Усмехнувшись, я нырнула в дверной проём под чмокающие звуки поцелуев. Комнатка оказалась маленькой, знак нашёлся в углу. Именно этот вензель я и заметила из коридора. Не удивительно, что его просмотрели друзья. Светился он как-то странно, то гас, то снова набирал яркость.

– Как будто на батарейках, – проворчала я, опускаясь на корточки.

Тронула его рукой, провела по каменной влажной стене в попытке найти выемку или шероховатость. За очередным кирпичом могла скрываться ниша с нужной подсказкой. Но ничего не нашла.

Внимательно осмотрела ещё раз. Хм… Странно. Неужели кто-то побывал здесь до нас и забрал подсказку? Ну… Тогда нам не повезло. В молчаливых раздумьях вышла из комнатушки и замерла, осматривая тёмный пустой коридор.

– А это вообще не смешно! – крикнула я, пытаясь разглядеть силуэты людей. – Томка, Сашка! Хорош прикалываться!

Но в ответ тишина стала ещё насыщенней, глубже. Прекрасно! Я их убью! Препарирую так, как показывали в лаборатории. Будут знать, как издеваться над нервными, неуравновешенными девицами.

– То-о-ом… Са-аш! Мне страшно. Пошутили и хватит! – проныла я спустя пять минут следования по тоннелю.

А потом фонарь погас.

Очередной поворот заставил меня чуть ли не завыть от досады. Да! Я умудрилась потеряться в замке, уже более полувека открытом для популярных экскурсий, и теперь озиралась по сторонам, пытаясь вспомнить, в какой из коридоров свернула. Увлечённость целью сыграла со мной злую шутку. Я стояла в глубоком подземелье старинного лабиринта и не знала, что делать дальше.

Дробный стук капель по каменному полу где-то в глубине дальней ниши бодрил. Пока меня найдут, от жажды не умру. Неделю, может быть, две проживу. Мрачно усмехнулась собственным граням фантазии, рисующей в тёмном углу замка белые косточки. От сырости гниют быстро… И сразу сил прибавилось искать выход.

Попала, называется. Как так произошло? Ведь ничто не предвещало. Теперь же вокруг царила абсолютная тишина, разрываемая мерным, монотонным стуком падающей воды, совсем не похожей на дождь.

По моим подсчётам прошло не больше пятнадцати минут, как исчезли Сашка и Томка. Помню тихий зловещий смех, ласковые препирательства и обсуждение победы. Мы предвкушали, как найдем спрятанный свиток первыми. Шли и видели всеобщую зависть в глазах остальных участников экскурсии…

Потом – всё.

Шутники, блин! Так я подумала сначала. Но с каждым ошибочным поворотом понимала, что никто меня не разыгрывал. Друзья пропали, исчезли, испарились. Их попросту не было. Я даже позвонить не могла, потому что мобильный остался у Томки.

Блуждание по катакомбам лишало из сил. Медленно, но верно подступала истерика. Я ещё не паниковала, но была близко к этому состоянию. И отчётливо сознавала: выброс лишнего адреналина сейчас ни к чему. Потеряю силы, потом захочется спать, упадёт уровень глюкозы в крови, стану хуже соображать.

Раскисать не собиралась. Умирать тоже. Кто в своём уме в двадцать два года готов проститься с привычной, любимой сердцу обыденностью? Книжки, прогулки, друзья, отсутствие родительской опеки и даже учёба в медицинском никак не способствовали депрессии. А вот выщербленные сырые стены – очень даже.

От затхлой холодной влаги не помогала одежда, стилизованная под старину. Тяжёлые длинные юбки и корсет ощутимо потяжелели. Клянусь, когда мы спустились в подземелье, не было так гнило вокруг! И коридоры не казались столь узкими! Похоже, я забрела куда-то очень далеко, где реставрации ещё веками ждать.

В тягостном настроении я бездумно шла в поисках хоть какой-нибудь лестницы. Всё, что нужно – выбраться на первый этаж, на поверхность. И не поверила глазам, когда увидела винтовые ступени прямо перед собой. Они вынырнули словно из пустоты, приглашая на выход. Сердце забилось чаще в предвкушении свободы. Игра обернулась настоящим испытанием. И вот оно практически закончилось, оставив мне гордость за собственную стойкость. Я не расклеилась, не впала в отчаяние.

Бодро зашагав по высоким ступенькам, остановилась на крохотной площадке с массивной деревянной дверью, обитой металлическими пластинами со странными вензелями. Коснулась завитушки, ощущая пальцами холодную выпуклость, надавила на полотно, и…

Ничего не произошло. Сил не хватило! Пришлось напрячься. И снова не получилось!

– Э-э-эй! – крикнула я. – Есть там кто-нибудь?

Голос звонко пробежал по коридорам, стихая в глубинах отрывистым эхом, а потом накатила дрожь. В ответ на чёткий призыв.

– С-с-сюта-а-а ити-и-и, Фи-ия-я-я!

Глухой шелест, похожий на шипение змеи, донёсся словно из-под земли. Это стало последней каплей. Я в истерике застучала по двери, требуя выпустить меня из этого жуткого места.

И чудо случилось! Дверь со скрипом поехала внутрь, в лицо ударил свет фонаря. Это потом я рассмотрела в руке отворившего обычную масляную жестянку.

– Данна? Вы что тут делаете? – испуганно спросили откуда-то снизу.

Я опустила взгляд. Мой рост с натяжкой можно назвать средним, но незнакомец был мне по грудь. Максимум! Вихрастый и даже уродливый, он близоруко щурился, пытаясь меня рассмотреть.

В глаза бросилась неприметная одежда мышиного цвета. Холщовые штаны, рубаха с длинным рукавом, переплетение грубых нитей, торчащих обрывками из ткани. Почему вдруг обратила внимание на мешковатый наряд, пригодный разве что средневековому арестанту? Так и не поняла.

– Как вы оказались здесь, данна?

– Понятия не имею. – Я пожала плечами и подала руку. – Вика!

Мужчина отшатнулся от меня, как от больной.

– Данна… – выдавил он отрывисто. – Как можно, данна?

Лицо карлика скорчилось в недоверчивой гримасе. Благоговение смешалось со страхом, когда я ему улыбнулась. Проглотив странное прозвище «данна», не стала спрашивать о его значении. Лучше не спорить, не возмущаться, больше помалкивать. Не дай Бог, вытолкнет обратно в подземелье и закроет дверь! А выбраться наружу очень хотелось. Увидеть людей, белый свет, устроить выволочку друзьям. Этот чувак сейчас единственная живая душа, способная мне помочь.

– Вы не могли бы вывести меня отсюда? – как можно дружелюбнее произнесла я.

– Пойдёмте, провожу вас к отцу.

– Куда?

Зря спросила. Потому что в ответ получила такой выразительный взгляд… Впору сравнить его с искренним сожалением. А следом – и низкий поклон.

– Прошу вас, Хрустальная данна, идите за мной.

Не знаю, каким образом они связались с моим отцом и почему он приехал в Ранвилль, но с этим обстоятельством разберусь позже. Мне нужны холодная голова и последовательность в действиях. Сейчас важнее путь к долгожданной свободе.

Карлик пошёл вперёд, громко застучав башмаками по каменному полу. Я пригляделась и чуть не охнула: мужчина был в деревянных колодках. Но в них жутко неудобно! Зачем создавать настолько достоверный образ в игре? Бросила взгляд на свои ноги. Кожаные туфельки показались слишком маленькими и какими-то… ненастоящими. Тяжёлые юбки из зелёной парчи… Разве на мне было такое платье? Расшитое золотом, со множеством пышных оборок?

Я всё-таки протёрла глаза. Призрачное, тягучее ощущение недостоверности происходящего, в котором смешались вымысел и реальность, только усилилось. Надышалась испарениями в катакомбах? Фокусы сознания вгоняли в некое подобие ступора, хотелось побыстрее выбраться из этого чёртова места.

В абсолютном молчании мы свернули раз семь, четыре раза поднялись по лестнице, два – спустились, пока наконец не вышли в просторную залу, отделанную тёмно-коричневым плоским камнем. В углу находилась закрытая печь, внутри которой полыхали дрова. Сквозь небольшие прорези печи огонь освещал помещение. Я повела головой в поисках окон, чтобы сориентироваться во времени суток, но взглядом наткнулась на разноцветные готические витражи. За ними было темно.

Вечер? Ночь?

Звук тяжёлой поступи отчего-то заставил напрячься. Шаги приближались, пока створки боковых дверей с шумом не распахнулись, являя обладателя мощной коренастой фигуры и коротко стриженой бороды. Из-под густых бровей гневно сверкнули глаза, когда тяжёлый взгляд упёрся в неказистого проводника.