– Я буду оспаривать завещание.

Мила снова почувствовала к бывшему мужу холодную неприязнь.

– На каких основаниях?

– На любых. Я не приму это.

«А когда я захотела, чтобы ты оставил меня, ты так и поступил».

– Если мне это не удастся, разве ты откажешь мне передать твою часть имущества добровольно?

Этот вопрос пронзил ее в самое сердце.

– Да, Джордан, если это возможно и если ты действительно этого хочешь.

Комнату заполнили воспоминания. Те же самые слова она сказала ему, когда их брак окончательно развалился. Мила прикрыла глаза, потом открыла, уверенная в том, что успокоилась. Джордан, похоже, утратил последнее сходство с тем мужчиной, которого она знала и так сильно любила.

Несколько месяцев назад на похоронах отца она не заметила этого, поскольку он ни разу не взглянул ей в глаза. Его отягощала скорбь, переполняло чувство утраты. Не стало его последнего родственника, отца, который заботился о нем и любил, несмотря на их непростые отношения. Мила не была уверена, знает ли Джордан, что она посетила лишь поминальную службу и похороны, а на поминки не пошла. Не могла есть, пить и общаться с немногочисленными приятелями Грега, которого отчасти считала своим отцом.

У нее больше нет семьи.

Мила почувствовала невероятную усталость.

– Я лучше пойду спать.

Джордан все еще был шокирован непредсказуемыми обстоятельствами их воссоединения под одной крышей.

– Подожди.

Он взял ее за руку. Ей не нравилось волнение, которое проснулось в теле от его прикосновения, и отняла руку. С нее довольно волнений.

– Утром я условился о встрече с Марком Гарретом, чтобы понять, как опротестовать завещание. Если хочешь, чтобы я выкупил твою долю, нам лучше пойти вместе.

Ее брови взметнулись вверх.

– Ты назначил встречу с вашим семейным адвокатом и говоришь об этом только сейчас?

Его взгляд оставался бесстрастным.

– Я не думал, что понадобится твое присутствие.

– Ты решил, что меня не интересует мое собственное наследство? Хорошо, я поняла. Когда мы были женаты, ты постоянно принимал решения, не советуясь со мной, и не оставил эту привычку, даже когда мы развелись.

Она прошла мимо него. Ее сводило с ума нахлынувшее волнение. Этот мужчина снова перевернул ее мир с ног на голову.

Мила проснулась в пять утра, напряженная и совсем не отдохнувшая. Ночь выдалась бессонная. Одевшись, она принялась готовить завтрак, это занятие всегда отвлекало ее. Она напекла коврижек, сделала кексы и блины, пожарила яичницу, приготовила тосты и бекон. Солнце было уже высоко. Мила принялась готовить кофе.

– Что все это такое?

Она знала, что Джордан здесь, однако он застал ее врасплох. Значит, все месяцы, которые она провела в одиночестве, не прошли бесследно.

– Еда, – едва слышно проговорила Мила и замерла. – Хочу угостить Фрэнка и Марту.

Фрэнк всегда находился при них. После того как Грег окончательно слег, помогал ухаживать за виноградником. Мила прониклась к нему теплотой и нередко готовила для него и его жены Марты.

А теперь надо предложить позавтракать Джордану. Правда, Миле не хотелось, чтобы у него сложилось впечатление, будто она поднялась спозаранку, чтобы готовить для него. Теперь все изменилось. Она обязательно предложит ему позавтракать, но в одиночестве.

Приняв решение, она заметно приободрилась.

– Во сколько встреча?

Она отвернулась, избегая его взгляда, налила себе кофе. Руки сами собой потянулись за второй кружкой, а память угодливо подкинула информацию о том, сколько сахара он обычно кладет себе в кофе.

– В половине девятого.

– Меньше чем через час, – заметила она, довольная тем, что ее голос звучит спокойно и деловито. – Пойду переоденусь.

Мила едва не выбежала из кухни, но остановилась. Надо вести себя с ним естественно. Последний раз здесь они с Джорданом были настоящей семьей. Она ждала ребенка, и Грег был жив и здоров. Она по-прежнему остро чувствовала боль утраты.

Ей не хотелось завтракать с ним, и она выжидала время, когда нужно будет идти к адвокату. У Джордана новая машина – дорогой синий автомобиль последней модели. Она было хотела отпустить ироничное замечание, но он открыл перед ней дверцу. Мила смутилась.

Поездка вышла напряженной. Они не разговаривали. Она лишь утешала себя тем, что совсем скоро все это останется позади. Она подпишет бумаги и навсегда покинет этот дом, возможно, даже эти края. Подведет жирную черту под лучшими и худшими временами.

Джордан представился секретарю, и их отвели в приемную. Они провели еще несколько волнительных минут наедине друг с другом, прежде чем пришел адвокат.

– Джордан, добрый день. Мила.

Они встречались лишь дважды. Когда она и Джордан подписывали брачный договор. А потом Марк приехал на поминки, чтобы принести соболезнования и передать Миле копию последней воли Грега. Оба раза был вежлив, услужлив и добр. Мила высоко оценила это.

Джордан едва смог дождаться, когда они рассядутся.

– Марк, о чем думал отец, составляя такое завещание?

Тот невесело улыбнулся:

– Думаю, вы понимаете его мотивы лучше, чем я. Джордан не ответил.

– Вижу, вы оба ознакомились с условиями завещания. Все довольно просто, основное условие, которое необходимо соблюсти и которое кажется вам таким неоднозначным, подробно описано. Джордан, вы уже являетесь владельцем половины виноградника, завещанной вам матерью. Вы вошли в права наследства, когда вам исполнилось двадцать один год. Вторая часть, владельцем которой является Грег, завещана его сыну и невестке. Но вы получите ее лишь в том случае, если вместе проведете вечер под звездами. Здесь содержатся подробные инструкции. Это должно произойти не позже чем через два месяца после того, как вы оба получите свои копии завещания.

– Свою я получил две недели назад. – Джордан сверился с датой на бумагах Милы.

Ее сердце учащенно забилось.

– Моя прибыла неделей раньше.

– Джордан, мне правда нечего сказать. Если хочешь оставаться единоличным хозяином виноградника, у тебя нет выбора. Если вечер не состоится, твоя доля будет продана с молотка, а деньги от продажи поделены между вами.

– Простите что? – У Милы засосало под ложечкой, когда она поймала на себе пристальный взгляд бывшего мужа. – В завещании я упомянута как родственник, верно? – Марк почти торжественно кивнул. – Но мы с Джорданом больше не в браке. Разве это не основание оспорить завещание?

«И оставить меня в покое?»

Марк был озадачен.

– Когда вы развелись?

– Около года назад, – ответил Джордан.

Мила заметила в его глазах луч надежды. Пусть ей и не следовало воспринимать все происходящее на свой счет, ведь если это даст возможность оспорить завещание, они оба получат то, чего хотели. Однако глупое сердце болезненно сжалось.

Она взглянула на Марка. Он перебирал бумаги. Один из документов привлек его внимание, и он стал совсем серьезным.

– В чем проблема?

Марк посмотрел сначала на нее, потом на Джордана.

– Есть кое-что. Понимаете, прежде чем отослать копию завещания, мы проводим тщательную проверку, в том числе и брачное состояние. Так вот, согласно бумагам, вы никогда не были разведены.

В кабинете воцарилось молчание, прерываемое лишь едва слышным дыханием присутствующих.

Джордан тщетно пытался собраться с мыслями. Известия ошеломили его. Значит, они все еще были женаты. Как он вообще мог прийти в себя после такой ошибки?

– Конечно, я могу провести повторную проверку, – предложил Марк. – Но, боюсь, это ничего не изменит для вас.

– Но я подписал документы. – Джордан обращался к Миле. – И собственными глазами видел, как ты поставила свою подпись.

Ее глаза широко распахнулись, лицо побледнело. Она была потрясена не меньше, но собралась с силами и кивнула. Джордану захотелось обнять ее и пообещать, что все будет хорошо, однако он сдержался. Ее волнение больше не его дело. Хотя на самом деле обстоятельства складывались так, что они не могли пренебрегать друг другом.