– Ганс, спроси короля, не соблаговолит ли он сесть. Вижу, он хромает на одну ногу, только ему об этом не говори. Это может его задеть. Старики вечно обижаются на подобные вещи. Просто скажи, что мне будет приятно, если он окажет мне честь и выпьет со мной бокал вина. Если он согласен, налей нам. Он проскакал верхом многие мили, да еще по холоду; и, как мы оба видим, моя особа, боюсь, не привела его в восторг.

– Мужайтесь, мадам, – ответил мальчик и, повернувшись к королю, сказал: –  Принцесса спрашивает, не угодно ли вам выпить с ней по бокалу вина, ваше величество! Она тревожится, что вы могли схватить простуду после долгого путешествия сквозь снег и дождь. Она в высшей степени заботливая дама.

– Бокал вина будет очень кстати, парень! Поблагодари принцессу за ее заботу. – По крайней мере, у нее доброе сердце. Уже кое-что, но этого мало, черт подери!

Принцесса указала ему на удобное кресло возле жарко пылающего камина, и сама заняла кресло напротив. Ее одежда показалась ему безобразной. А этот тягучий, вязкий говор! Ох, они все заплатят за этот провал, особенно Кромвель. Вне всяких сомнений, он лгал, когда говорил, будто и Мария де Гиз, и Кристина Датская отвергли его сватовство. Какая женщина, находясь в здравом уме, откажется стать королевой Англии? У Кромвеля явно были скрытые мотивы, но его планам не суждено сбыться.

Я не женюсь на этой женщине! Не бывать этому!

Юный паж поднес королю и принцессе кубки с вином. Он почтительно остался стоять рядом, переводя те несколько осторожных фраз, которыми они обменялись. Потом король встал и приказал пажу:

– Скажи леди Анне, что я должен идти. Я благодарю ее за сердечный прием. И мы скоро увидимся снова.

Надеюсь, не очень скоро, угрюмо подумал он, терпеливо дожидаясь, пока паж поговорит с принцессой на родном языке.

– Ему не терпится уйти, он этого даже не скрывает, – мрачно произнесла Анна, однако лицо ее оставалось безмятежным.

– Скажи его величеству, что мое сердце переполнено благодарностью за теплый прием. И не вздумай засмеяться, не то я влеплю тебе пощечину – положение очень серьезное.

Ганс фон Графштейн произнес торжественным тоном:

– Принцесса говорит, что ее сердце переполняет благодарность за ваш теплый и сердечный прием, ваше величество!

Хмыкнув себе под нос, король небрежно поклонился своей нареченной и торопливо покинул зал. В коридоре его дожидался сэр Энтони Брауни. Теперь король мог дать выход гневу и рявкнул:

– Меня ввели в заблуждение, милорд! Эта женщина совсем не такая, как ее описывали. Она мне не мила!

Он вспомнил, что все еще сжимает в руке связку собольих шкурок, которые принес с собой, и сунул их сэру Энтони.

– Передайте их ей!

– Вам не понравилась принцесса Клевская? – голос сэра Энтони дрогнул.

– Разве я неясно выразился?! – прогрохотал король. – Она мне не мила! Есть легенда о лебеде, который приплыл по Рейну и оплодотворил двух принцесс рода Клевских. Говорят, что ее линия берет начало от этих двух девиц. Я ожидал увидеть серебряного лебедя, а мне прислали фламандскую кобылу! Она мне не мила!

Оказавшаяся неподалеку Нисса услышала слова короля и, побледнев, испуганно ахнула. Король и сэр Энтони, обернувшись, уставились на нее, и бедняжка, съежившись от страха, все-таки сообразила присесть перед королем в реверансе. Когда король увидел Ниссу, его лицо несколько смягчилось, и он протянул ей руку.

– Пусть мой праведный гнев не устрашит вас, миледи, – сказал он. – Ах, Нисса, радуйтесь, что вы всего-навсего дочь графа, а не короля. Короли не могут жениться по своему выбору. Им приходится думать, как угодить своему народу! – Он театрально вздохнул.

– Ах, милорд, принцесса Клевская – очень достойная леди! – пылко воскликнула Нисса. – И я скоро научу ее нашему языку.

– Энтони! Энтони! Ну разве она не прелесть, дочь моей сельской затворницы? Ее доброе сердечко переполняет любовь; вся в мать! – Король погладил тонкую руку Ниссы и затем, к ужасу девушки, привлек ее к себе, прижал к груди, которую поверх расшитого золотом бархатного камзола украшала тяжелая золотая цепь, и начал гладить ее по волосам. – Дражайшая малышка Нисса, желаю вам никогда не узнать той тоски, которую испытывает человек, которого насильно ведут к алтарю! Но нет, такая судьба вас минует, дитя мое. Вы должны выйти замуж только по любви. Я, ваш король, приказываю вам! – Потом, осторожно отстранив от себя девушку, Генрих повернулся и медленно зашагал прочь по коридору.

– Держите язык за зубами, девушка, – мрачно предостерег ее сэр Энтони. – Король – это вам не просто разочарованный жених.

– Я отлично понимаю, что тут замешана политика, милорд, – серьезно проговорила Нисса. – Пусть я молода и новенькая при дворе. Но меня многому обучали, и я отдаю себе отчет, что женитьба короля – очень сложное дело. Кроме того, я бы не хотела навредить леди Анне. Она мне нравится.

– Значит, – кивнул умудренный годами жизни при дворе джентльмен, – ты не та сельская мышка, какой король тебя представляет.

– Как и моя мать, сэр, – храбро ответила Нисса. – Она сумела выжить при дворе, и я намерена последовать ее примеру.

Присев в реверансе, Нисса торопливо направилась в приемный зал епископского дворца, где все еще пребывала принцесса.

– Она знает, что не понравилась королю, – выпалил Ганс фон Графштейн, стоило Ниссе закрыть за собой дверь.

– Тише! – предостерегла его девушка. – Тебя может услышать сэр Энтони Брауни.

– И что же будет? – не унимался мальчик. – Он ее казнит?

– За что? – удивилась Нисса. – За то, что она не очень похожа на портрет, написанный Гольбейном? Так это не ее вина. Принцесса всего лишь пешка в политических шахматах, в которые играет Европа.

– Тогда что же с ней будет? – спросил Ганс шепотом.

– Он ведь король, так откуда мне знать? Простой человек попытался бы избежать помолвки. Наверное, так поступит и король. Он потребует, чтобы Кромвель и прочие советники придумали способ отступления, но он не захочет, чтобы все считали его виноватым. Генрих Тюдор не из тех, кто готов признать свою вину. Мама предупредила на случай, если меня угораздит невольно обидеть его. Что можно использовать против принцессы, Ганс?

– Поговаривали об обручении с сыном герцога Лотарингского, когда принцесса была совсем крошкой, но дело ничем не кончилось. Брачный контракт не был не то что заключен, но даже составлен. Поэтому она могла совершенно свободно заключить союз с вашим королем.

– О чем вы говорите? – вмешалась принцесса.

Ганс быстро перевел ей и сказал:

– Леди Нисса очень сочувствует вашему положению, принцесса. Будь в ее силах, она бы вам помогла, но что она может…

– Ты должен посоветовать принцессе держать себя с достоинством и сохранять твердость духа, – перебила его Нисса. – Пусть делает вид, будто все просто прекрасно и что она даже не подозревает о том, что король разочарован. Пусть лезет из кожи вон, лишь бы ему угодить – как на людях, так и оставшись с ним наедине. Король не станет скрывать своих чувств. Стоит ему лишь намекнуть на неудовольствие так, чтобы придворные догадались, и твоя госпожа превратится в загнанную дичь. Ганс, она должна притвориться, будто не понимает своего положения. Только так она сумеет здесь уцелеть.

Паж перевел ее слова принцессе, которая энергично кивала головой.

– Да! Да! Она права, милое дитя. Может быть, эта крошка плохо знакома с придворной жизнью, зато она очень умна. Как вы полагаете, король сдержит клятву и женится на мне?

Ганс задал этот вопрос Ниссе.

– У короля нет другого выхода, кроме как жениться на принцессе, если, конечно, советники не сумеют отыскать благовидный предлог разорвать брачный договор. Но я не думаю, что у них это получится, вот потому и советую ей стараться изо всех сил, чтобы угодить королю. Она может прямо сейчас начать уроки музыки. Госпожа Говард очень искусна в игре. Пусть принцесса попросит обучить ее лютне! А еще, Ганс, она должна научиться танцевать! Мы все можем учить ее танцам. Король любит танцевать.