- Мне действительно нехорошо, - простонал он и трагически свесил еще и ногу.

- Ко мне пришли. Если хочешь, чтобы девушки тебя таким увидели – можешь полежать.

- Ох, - вздохнул Малфюк. – Нет, я домой пойду, что-то я засиделся немного.

- Я бы сказала, залежался, - Грейнджеренко улыбнулась. – И порядки здесь, скажу тебе, не Киевские. Здесь стыдно молодой девушке с парнем так просто сидеть. Это тебе не общежитие.

- Да понял я, - Малфюк поднялся на ноги. И – что обидно – даже не шатало его. А так можно было бы пойти, шатаясь.

- Лопату не забудь, - бросила ему вдогонку Гермиэля, но Малфюк уже открыл дверь.

Возле плетня стояли Марыська и Орыська с семечками.

- Ой, вечер добрый вашей хате, - девушки повыпучивали глаза от неожиданности.

- И вашей, - Малфюк криво улыбнулся, взял лопату, стоявшую у стены, и умышленно похромал по улице.

- Что это с ним такое? – Марыська уже зашла во двор, а Орыська высматривала Малфюка так, что упала бы, если бы не схватилась за плетень. Плетень опасно затрещал.

- Орыська, - зашипела на нее Марыся. – Орыська, перестань.

- А я что? – она уперла руки в боки. – Сама на него смотрела.

- Я смотрела? – Мариска тоже уперла руки в боки. – Это не мне повылазило так, что я чуть не упала.

- Да тебе вылезло еще вчера, да так обратно и не влезло!

- Ой, девчонки, не могу, - расхохоталась Гермиэля.

- Что ты хохочешь, ты говори, что у вас тут было.

- Ага, было, - Марыська коршуном вцепилась в Гермиэлю и потащила ее к хате.

- Что было, - улыбнулась Гермиэля. – Да такое. Получил от Сирка по башке, пришлось чудоцвет прикладывать.

- От Сирка? – Орыська села там, где стояла.

- По башке? – Марыська качнулась. – Да там же того парнишки и нет. Сирко же его убить мог.

- И наверное убил бы, если бы я его не погнала оттуда. Он еще потом сюда приходил.

- И что ты? Прогнала?

- Прогнала, и еще раз прогоню, если надо будет.

- Все село Сирка боится, а Гермиэлька наша – боевая девка, - Орыся вздрогнула от одной только мысли, что возможно откуда-то прогнать Сирка.

- Пожирателей Смерти же гоняла, - назидательно выставила пальца Марыся. – Что ей тот Сирко.

- Прогнала и прогнала. Не событие, - Гермиэля повела плечами. – Что хотели?

- Да ничего такого, - Орыся смутилась.

- Орыська сегодня такое учудила, - Марыся хлопнула рукой по столу и принялась рассказывать о том, как подруга по воду ходила и кого-то там встретила.

Гермиэля кивала и даже улыбалась, но мысли ее раз за разом возвращались к Малфюку, который недавно лежал здесь почти неживой и совсем бледненький.

Драсько вернулся не просто домой, а сразу к ловушкам дяди Фирася.

- Что, герой, вернулся? Вскопал?

- Как-то нет, - Драсько сморщился.

- А что же такое? Мавка дорогу перебежала?

- Ну, не мавка, - промямлил Драсько.

- Сирко тебе дорогу перебежал, - Фирась уже все знал. Драську оставалось только вздыхать.

- К учительнице, ишь, подходить нельзя, - тихо, но нервно начал Драсько.

- Он, глупая колода, сюда заходил. Угрожал, представь только.

- Тебе? – Драсько моментально забыл, что был зол и расхохотался.

- Ага. Я дуну – и его в лесу месяц искать будут.

Расхохотались уже оба.

- Ну ты, дядя, - в восторге выдохнул Драсько. – Настоящий Малфюк.

- Есть такое, - кивнул Фирась. – Но я не дунул, а только пообещал. И тебе, племянничек, надо учиться самостоятельно с Сирком разбираться. Я же, смотри, как пойду в лес, так и останешься здесь один-одинешенек. А вернусь уже к твоим костям.

- У меня палочка есть, - уверенно ответил Драсько.

- Не оставляй ее дома, глупая твоя макитра! – рявкнул Фирась. – И вообще, иди ужинать. Я с тобой нянчиться не буду, мне еще на чудище идти, а я тут с твоими любовями морочусь.

- Не любовями, - пробормотал Драсько, заходя в хату, - я так, обещания выполнял. Я же Малфюк.

- Ты болван, - буркнул Фирась в спину ему. – Или влюбленный придурок, что еще хуже. Дай тебе Боже понимания.

И, тихонько закрыв калитку, Фирась направился к лесу, оставив Драська в одиночестве.

========== Глава 4 ==========

В сарае старом он притих

Кусочек хлеба откусил

И сам не рад что грейнджеренко

Кота носил

(Алонси)

- Черт бы тебя взял! – пронеслось утром над Волшебными Вуйками. Драсько сел на кровати и посмотрел на осколки, что остались от кувшина. – Медом тебе тут намазано, что ли?

Пушистый рыжий кот – виновник раннего и слишком болезненного подъема – ловко спрятался под кровать, только хвост мелькнул.

- Что, думал, от меня можно спрятаться? – Драсько свесился вниз и начал шарить рукой под кроватью. Оттуда послышалось шипение, а потом руку словно обожгло.

- Чертов кот, - прошипел Драсько, качая истерзанную руку. – Ну и сиди здесь, черти бы тебя взяли.

Он взял со стола волшебную палочку и установил над кроватью магический барьер. Из-под кровати донеслось отчаянное мяуканье, но Драсько был неумолим. Где-то орали петухи и брехали собаки. На столе обнаружился завтрак, за который Драсько уселся с совсем плохим настроением.

- И не говори, что пошел сюда самовольно, - пробормотал он в ответ на очередное отчаянное «мяу». – Тебя Грейнджеренко подговорила. Или Сирко. Точно, Сирко. Он решил любым способом разнести мне голову, и всю посуду в Фирасевой хате в придачу. Ничего, я тоже себе не рогуль какой-то там. Я Малфюк, чтоб тебя за хвост.

После завтрака – Драсько неожиданно полюбил мед с орехами – пришло время строить коварные планы. С коварными планами у Драська все было прекрасно, пока они оставались планами. По части воплощения пока что было не очень, но он над этим работал. В голове его крутились идеи – одна лучше другой, а в пальцах дрожала от нетерпения волшебная палочка. По лицу Драська блуждала легкая улыбка, что могло свидетельствовать лишь об одном – Сирко скоро должен был наступить каюк.

На тропу войны Драсько вышел ближе к обеду. Живоглот порвал именно ту руку, на которой чернела метка, поэтому повязка служила и конспирацией, и, собственно, повязкой. Драсько направлялся к центру деревни, где, по его логике, можно было встретить Сирка.

Проходя мимо школы, Драсько невольно замер, прислушиваясь к голосу Грейнджеренко, который доносился сквозь приоткрытую занавеску. Он улыбался, глядя на детей, которые слушают свою учительницу, раскрыв рты. С этим Драсько спорить не мог: заинтересовать Грейнджеренко умела.

В кустах неподалеку послышался какой-то шорох, и Драсько повел палочкой. Заклятие, произносимое шепотом, отрезало ветку дерева, небольшую, но нелегкую, и она свалилась вниз.

- Уйо, - простонали из-за куста, и на свет Божий появился Сирко. Он поозирался немного, после чего все-таки заметил Драська и хищно усмехнулся. – А ты здесь что делаешь?

- А твое ли это дело, Сирко? Сам чего засел в кустах? Прячешься?

- А может и прячусь, и не от тебя, - прорычал Сирко, подходя ближе.

Драську пришло на ум заклятье, и он незамедлительно его применил. Сирко, который уже направлялся к нему, внезапно дернулся в сторону и врезался в несчастную ель, которой минуту назад отрезали ветку.

- Заносит, Сирко? – любезно улыбнулся Драсько.

- Сейчас тебя так занесет, не посмотрю, что Фирась - твой дядя. Я предупреждал, что убью, если подойдешь к учительнице? Предупреждал. Ну так извините, Сирко слов на ветер не бросает.

Заклятье-подножка, особенно невербальное, хорошо давалось Драську еще со школьных времен.

- Ой, Сирко, и тебя самого бросает, - притворно ласково сказал Драсько, глядя на противника, растянувшегося на всю тропинку. – Что, тяжелая ночь была?

- Да я тебя сейчас! – прорычал Сирко, поднимаясь на ноги, но Драсько был проворнее. Заклятие склеило его ноги вместе, и Сирко вновь упал после первой же попытки сделать хотя бы шаг.

- Вот я тебе, - крикнул Сирко, пытаясь подняться, но Драсько уже был далеко. Он не позорно бежал, нет, он бросил противника на произвол судьбы. Не мог же он добивать несчастного запрещенными чарами, еще и прямо перед носом у Грейнджеренко.