– Ладно, – смягчился Валера. – Только можно, я с тобой останусь, я правда мешать не буду, я в машине посижу сколько надо. А потом ты меня в гости пригласишь. Пригласишь?

– А чего ты так на этих гостях зациклился? – успокаиваясь, спросила Женя.

– Просто я никогда ни у кого не был в гостях по-настоящему. В настоящей квартире, – объяснил, глядя куда-то в сторону, Валера, и Женя сразу же поняла, как это для него важно и как он об этом мечтает.

А что стоит ей исполнить его детскую наивную мечту? Да ничего. Значит, надо исполнить, а то получится, что клеймить по телевизору плохих дядей и тетей у нее времени и сил хватает, а исполнить пустяковую детскую просьбу, помочь одному конкретному ребенку, сделать для него что-то хорошее – нет.

– Ладно, – кивнула она. – Сейчас позвоню Ирине Игоревне и договорюсь, что привезу тебя вечером и чтобы она тебя не ругала. Но только и ты уж пообещай мне никогда больше в самоволку не бегать. Обещаешь?

– Да запросто! – просиял Валера.

И Женя позвонила директору детдома, а потом, не заходя в редакцию, поехала на встречу с мадам, бросившей год назад своего новорожденного ребенка в роддоме. Женя очень торопилась увидеться с ней, пока та не передумала.

Валерка не подвел. Он честно отсидел в машине почти полтора часа, пока Женя беседовала с «несчастной жертвой» обстоятельств, родившей от постороннего мужика, а бывшему в командировке мужу навравшей, что ребенок умер, а сама пристроила младенца в дом малютки.

– Вы не представляете, какие это были муки! – закатывая глаза и заламывая руки, вещала сытая, откормленная корова в немыслимых пестрых легинсах, трещащих по швам на ее толстой заднице, и в нелепой, украшенной воланами, кислотной, с огромным вырезом трикотажной кофте. – Но Сергуня сразу же все понял бы. Ребеночек был такой черненький, весь в папку, а у мужа волосы русые, я вообще блондинка. Ужасно! Просто ужасно! Повезло еще, что Сергуню в командировку отправили, не было никакой возможности отказаться, а то просто и не знаю, что бы было.

В начале беседы Женя сперва мягкими полунамеками, а потом конкретными замечаниями пыталась подвести свою собеседницу к мыслям о чьих-то интересах, кроме своих собственных. Задавала ей наводящие вопросы, вроде «а вы не задумывались, что чувствует маленький беззащитный ребенок, просыпаясь ночью в казенной кровати от страха, когда ему снится плохой сон, или кто его пожалеет, когда он упадет и разобьет коленку, кто приласкает его, когда он больной будет лежать с температурой, кто расскажет ему сказку на ночь, кто поцелует его, обнимет, назовет самым любимым, самым замечательным на свете?»

На что неизменно получала череду вздохов, фальшивых слез и причитаний. В духе «бедная моя деточка, бедная сиротиночка». К концу беседы Женя уже сидела молча, стиснув зубы и думая только о том, чтобы не врезать сытой, наглой бабе по ее мерзкой размалеванной морде. Потому что у этой похотливой самки была именно морда, а не лицо, как у людей.

– Ну, что же, Эльвира, – поднимаясь с дивана, проговорила Женя, – не буду врать, что знакомство с вами было мне приятно. Но замечу, что люди всегда отвечают за свои поступки. Всегда, – жестким, грозным голосом заметила она. – Не обязательно сразу, но расплата неизбежно настает. Вчера вы бросили вашего родного ребенка в детском доме, как приблудного котенка, а завтра так же бросят вас. Я горячо надеюсь, да что там, я просто уверена, что вскорости ваш муж бросит вас, променяв на кого-нибудь помоложе и покрасивее. Вы, конечно, кинетесь искать другого, но, увы. Кому нужна старая, жирная, избалованная, тупая корова? – с наслаждением живописала будущее мерзкой жабы Женя, глядя в ее наливающееся пурпуром лицо. – Помаявшись лет десять от одиночества и неустроенности, вы вспомните о брошенном ребенке, но он вас уже не простит, если, конечно, его к этому времени не усыновят, в таком случае вам его вообще не видать, а если все же разыщете, аукнется вам ваше злодеяние, помяните мое слово.

– Да… да как ты смеешь? – очнулась наконец мадам и, сузив накрашенные глазищи, поперла своим немалым весом на Женю. – Да я тебя в порошок сотру, дрянь сопливая! Ты мне поугрожай еще! А я-то ей душу открывала! Думала, человек!

– Да нет у тебя никакой души! – крикнула ей в дверях Женька. – Шалава крашеная! – И озорно, громко свистнув на прощание, поскакала вниз по лестнице, ожидая каждую секунду, что ей швырнут вдогонку чем-нибудь тяжелым.

Прыгая вниз по ступенькам, она размышляла о том, что ее выходка была совершенно дикой, нелепой, безобразной, недопустимой и позорящей ее как журналистку и как лицо публичное и в городе уважаемое. Но стыдно ей отчего-то не было. Скорее она сожалела, что не придумала чего-то более впечатляющего. А может, настучать муженьку этой гадины о похождениях супруги и представить документальные доказательства? Пусть знает, с кем живет! Но добежав до первого этажа, она немного остыла и решила не горячиться, а с кем-нибудь посоветоваться. Например, с Володей.

– Ну, что, не соскучился? – влетая в машину, спросила Женька.

– Не-а. Я музон слушал, – беспечно пожал плечами Валера. – Полный отстой.

– М-м, – кивнула Женя и потянула воздух. – Музон слушал и курил. И ждал, когда появится полицейский и сцапает тебя, беглеца, и меня заодно за то, что я снабжаю тебя сигаретами, нарушая тем самым закон.

– А ты-то тут при чем? – искренне удивился мальчик. – Это мои, я у ребят стрельнул.

– Притом что, пока ты со мной, я за тебя отвечаю. Поэтому никаких сигарет, никакого пива и так далее. Фантазировать не будем. Или ты немедленно отправляешь домой. Усек? – строго, вполне серьезно предупредила Женя, и Валера отчего-то мгновенно понял, что она не шутит. – А теперь мы перекусим и двинемся в администрацию.

– А у меня денег нет, – осторожно сказал Валера, глядя на Женю тревожными глазами.

– Это естественно, поскольку ты не работаешь, а потому я приглашаю тебя на обед. Ты же мой гость, – на всякий случай добавила она, чтобы у Валеры вдруг не возникло комплексов и сомнений.

– А мы в «Макдоналдс» можем пойти? – тут же оживился мальчишка.

– Можем. Но не пойдем. Во-первых, ты там и так наверняка бывал, во-вторых, это нездоровая пища, от которой идет прибавка веса, повышается давление, забиваются кровеносные сосуды и так далее, в-третьих, я ее терпеть не могу, а в-четвертых, куда веселее попробовать что-то новое. Вот, например, – глядя на скисшее лицо подростка, хитро улыбнулась Женя, – ты бывал когда-нибудь в китайском ресторане?

– Не-ет, – протянул заинтересованно Валера.

– Вот, – подняла вверх палец журналистка. – Туда и двинем. Только попозже. В обед. А сейчас просто тяпнем по кофе с пирожным и помчимся в администрацию.

Встреча в администрации прошла официально тоскливо, казенно и безрезультатно. Всю полученную в итоге часовых посиделок информацию Женя могла получить и на официальном сайте. Но Трупп любил вставлять в передачи интервью с представителями городской власти, а потому Женя с Димой-оператором добросовестно отсняли сюжет. После чего Дима помчался по своим делам, а Женя повезла Валеру обедать.

– Только пригласим к нам в компанию одного человека, – трогаясь с места, предупредила она Валеру.

– Кого еще? – тут же насторожился мальчишка, и в его глазах сверкнули тревога и подозрительность.

– Моего друга, – дипломатично ответила Женя, решив не вешать никаких ярлыков.

– А-а, парня, что ли? – расслабился Валера. – Давай. А он кто?

– Адвокат по уголовным делам, – пояснила девушка, набирая Володин номер.

– А зачем он нам? – снова встревожился Валера.

– Так просто. Для компании. Алло?! Володя? Привет! – оживленно защебетала Женя, больше не обращая на своего маленького пассажира внимания. – Ты уже обедал? Вот и отлично, давай я сейчас за тобой заеду, вместе перекусим, я сегодня хотела в китайский ресторан сходить. – Незаметно для себя она во время разговора глуповато улыбалась и хлопала ресницами, и ерзала на сиденье. – О’кей. Через полчаса я у тебя.