Девушка, которая до этого наивно полагала, что хуже ей уже не может быть, поняла, насколько ошибалась. От одной мысли о том, что кто-то может увидеть её в том состоянии, котором Хартфилия сейчас находилась, становилось до омерзения тошно и страшно — от собственной уязвимости. Люси хотела подойти было к двери, но силы будто покинули её тело, поэтому ей пришлось ползти по стене, пока она наконец не приблизилась к дверному косяку.

— Грей, — заклинательница сама испугалась звука своего голоса, до того он неестественно звучал — надрывно, хрипяще. — Я не могу тебе сейчас открыть. Жди меня внизу, я спущусь через полчаса.

— Люси, с тобой точно всё в порядке? — созидатель уже и не помнил, когда в последний раз чувствовал себя настолько растерянным. Неужели этот потухший, лишённый красок жизни голос, раздавшийся из запертой комнаты, принадлежал заклинательнице? Он так и продолжал стоять перед закрытой дверью, нервно царапая косяк, но ответа больше не последовало. В этот раз Грей решил отступить и послушался девушку. «В конце концов, у каждого из нас бывает такое состояние, когда хочется послать всех подальше и остаться наедине, даже у самых жизнерадостных», — подумал парень, последний раз бросив беглый взгляд на закрытую дверь, прежде чем вернуться на первый этаж. Уж что, а эту простую истину Фуллбастер знал куда лучше многих.

***

Хартфилия быстро привела себя в порядок на скорую руку — это не отняло у блондинки и десяти минут. Ладони, которые всё ещё продолжали кровоточить, пришлось перебинтовать, а привычную открытую одежду — сменить спортивным костюмом Эрзы, который как нельзя кстати оказался под рукой и хорошо скрывал многочисленные следы насилия. Оставшееся время она провела, сидя на полу, уткнувшись носом в собственные колени и наблюдая за тем, как медленно минутная стрелка совершает один оборот за другим. Девушка сама не заметила, как отвлеклась и вновь погрузилась в свои мысли, с каждым мгновением затягивающие её всё глубже на дно трясины.

Лишь внезапно раздавшийся бой часов, оповещающий волшебницу о том, что она уже опаздывает, заставил её хоть как-то прийти в себя и поторопиться вниз. Как бы ни пыталась настроить себя девушка натянуть на лицо деланную улыбку и изо всех сил пытаться делать вид, что у неё всё замечательно, уголки губ упорно ползли вниз, открывая всему миру истинное настроение своей хозяйки.

Грей сидел на диване в гостиной и крутил на пальце связку с ключами от связных духов, дожидаясь прибытия их владелицы.

— Опаздываешь, Люси, — он резко повернулся в сторону пришедшей заклинательницы и хотел сказать ещё что-то, но так и не смог больше выдавить из себя ни звука. Несмотря на то, что внешне она пыталась выглядеть бодрой, получалось это у неё из рук вон плохо. Хартфилия казалась чем-то подавленной, и это было заметно в первую очередь по её рассеянному, блуждающему по комнате взгляду, а также ладоням, судорожно сминающим рукава кофты. Грей лишь тяжело вздохнул и повернулся обратно, осторожно положив связку ключей на стол. Заклинательница незамедлительно потянулась за ней дрожащими пальцами, что не укрылось от зоркого взгляда мага.

— С ними спокойнее, — словно объясняя своё странное поведение, произнесла Люси и слабо улыбнулась, но на этот раз её эмоции были искренними. Этот, казалось бы, незначительный жест немного успокоил Фуллбастера, который продолжал не сводить с девушки пронзительного, испытывающего взгляда.

— А с рукой что?

— Разбила вазу и п-порезалась осколками, бывает, — немного смутившись и отводя в сторону взгляд, с запинками ответила блондинка.

— Ах, вот как, — как-то печально усмехнувшись самому себе, пробормотал Грей. — Ты когда последний раз виделась с Нацу?

Девушка моментально ощутила, как начинают щипать глаза от подступающих слёз, а пальцами овладевает нервная дрожь, переходящая в лихорадку.

— Вчера в-вечером я уложила его спать на этом диване. После этого мы не виделись, — почти беззвучно прошептала она, чем заставила друга заметно напрячься.

— Нацу здесь не ночевал, могу с уверенностью сказать. В городе его тоже не видели, я не так давно там был. Он пропал, и ты последняя, кто видел его, — мрачнея, как небо накануне ливня, поспешно прервал её Грей, продолжая наблюдать за изменениями на лице Люси. Казалось, что внутри неё происходит какая-то борьба, приносящая ей немало боли, которую она всеми силами хотела скрыть от окружающих.

Люси улыбалась. Она улыбалась настолько искренне, так радовалась исчезновению Драгнила, что Грей ощутил, как его пробирает мороз. Эта безумная улыбка могла навеять ужас и смятение на окружающих, но не на Люси. Нацу, тот самый Нацу, который буквально сегодня сломал ей жизнь, который был виновником всех бед, неожиданно пропал — разве в жизни может произойти что-то более радостное? Но вслед за радостью её душу захлестнули отчаяние и обида. Он смог запросто сбежать от этого прошлого, а ей придётся жить с ним всегда. Нет в жизни такой дороги, которая могла бы заставить девушку забыть, забыть все те унижения, боль и страх, что ей пришлось вынести.

«Вы сейчас одни здесь, понимаешь: только ты и он».

Затаив сбившееся дыхание, Люси подняла голову и столкнулась взглядом с Греем; его жгучие, практически чёрные глаза сейчас слишком сильно напоминали те, другие, антрацитовые, которые затягивали за собой на самое дно пропасти.

«Н-нет, глупости, Грей не поступит так, как сделал Нацу, ведь он мой друг», — перечила внутреннему голосу Люси, упрямо мотая головой и уже не замечая того изумления, что застыло на лице ледяного волшебника.

«Нацу тоже друг», — слова хлестнули плетью в самое уязвимое место, окончательно добив Хартфилию и заставив слёзы всё же хлынуть из глаз.

— Со мной всё в порядке, я просто неважно себя чувствую. Попала вчера под дождь и немного простудилась, — опережая расспросы со стороны товарища и быстро смахивая рукавом предательские слезинки, протараторила Люси, заметив, как тот подался навстречу ей. — Просто не хочу, чтобы ты заразился от меня.

От одного взгляда на её некогда светлое и жизнерадостное, а теперь померкшее и заплаканное лицо сердце в груди болезненно сжималось, пропуская один удар за другим. Он так хотел утешить её, помочь хоть чем-нибудь, разделить боль — но не мог. «Я никто для неё. Очередной друг из сотен таких же, не более», — скрепя сердце, думал парень, вновь провожая её силуэт взглядом, но теперь уже поникший и вялый — совсем не такой, как вчера. Но так же твёрдо Фуллбастер понимал одно: так не может продолжаться всегда, однажды он сможет остановить её, остановить так, чтобы она больше никуда не ушла. В глубине души Грей чувствовал, что Люси даже благодарна ему за то, что он не навязывает ей своё общество.

— Наши печали слишком разные, и, видимо, я ещё не готов принять твою.

Корка льда дала трещину.

========== Глава 2 ==========

— И что же, ты считаешь, что сидеть на месте, сложа руки, было бы более подходящим вариантом? Пусть Нацу и не маленький, но мы должны предпринять всё возможное, чтобы найти его, — произнёс Грей скорее самому себе, вскарабкиваясь на очередной уступ, которыми были так богаты прибрежные горные хребты. Его глубокое, рваное дыхание производило на девушку эффект куда больший, чем произнесённые им слова. — Хоть я и не могу представить, чем он может заниматься в подобном месте, но проверить всё же стоит. К тому же, Эрза должна быть где-то поблизости.

То ли разбушевавшийся не на шутку ветер подхватил слова Фуллбастера и унёс их прочь, то ли Люси и в самом деле совсем не слушала его. Она неохотно плелась вслед за напарником, безуспешно пытаясь очистить голову от назойливых мыслей, не покидающих её ни на минуту. Полуденное солнце нещадно пекло в затылок, а сухой удушливый ветер вперемешку с песком словно стягивал лёгкие плотным, непроницаемым для воздуха коконом. Но даже в такую погоду тело девушки прошибал нещадный озноб, от которого не спасал довольно тёплый костюм.

Заклинательница совсем не хотела куда-либо идти, но и выбора особого у неё не было. Хартфилия отлично понимала, что стоит ей остаться запертой в четырёх стенах наедине со своим страхом — и она непременно сойдёт с ума, просто сломается, так и не предприняв никаких попыток подняться с колен. К тому же, ей явно не хотелось, чтобы Грей хоть как-то догадался о том, что творится у неё внутри, поэтому девушке приходилось натягивать на себя фальшивую улыбку и послушно следовать за ним. На деле же Люси старалась идти как можно медленнее, тая в душе надежду, что они никогда не отыщут Драгнила. Неохотно продвигаясь вверх и едва смотря себе под ноги, волшебница больше была занята разглядыванием бледно-василькового неба, по которому лениво плыли дымные, полупрозрачные облака.