-Попробуем. Если мы не будем видеть твои жизненные показатели мы остановимся.

Адам лег обратно в анимус и закрыл глаза.

Вспышка. Потоки информации.

-Как дела?

-Все хорошо, мы видим тебя. Станет плохо — скажи. — Голос Ребекки был напряженным.

-Поехали.

Вспышка. Духота. Комната, стол, яблоко. Леонардо Да Винчи.

-Ты же говорил что он предатель?

-Все оказалось гораздо сложнее, Леонардо. Он был предан Братству до конца, но, к сожалению, я не могу рассказать тебе всего, — Эцио посмотрел на друга.

Леонардо нахмурился и махнул рукой, веля мастеру-ассассину замолчать:

-Я не хочу знать.

Аудиторе вздохнул с дрожью и шумно выдохнул.

-Я даже не успел с ним попрощаться. А когда вернулся, то тела уже унесли. Он закрыл меня от удара. Помог мне, не спрашивая и не требуя ничего взамен, как и всегда.

Итальянец низко опустил голову. В груди неприятно трепетало.

-Я соболезную, мой друг. Но тебе нельзя поддаваться эмоциям, сосредоточься, Чезаре все еще жив.

Вспышка.

Эцио стоял в Колизее. Перед ним подиум для яблока, а оно само было у него в руках.

«Вот так оно открывается» — отдалось в голове. Эцио дрожащими пальцами нажал комбинацию, яблоко отозвалось и раздвинуло пластины.

-Какая удача что я не забыл, — проговорил он осторожно доставая пластину. Яблоко закрылось и Эцио поставил его на место. Когда он вышел каменная дверь медленно и шумно за ним закрылась.

Вспышка.

Потоки информации.

-Ребекка?

-Адам? Плохо? — Она тут же отозвалась.

-Нет, просто… Меня бросает из одного воспоминания в другое. Почему?

-Я не знаю, Анимус… Анимус сам это делает, я не контролирую процесс. Показатели у тебя в норме.

Вспышка.

Эцио сидел на крыше убежища где они однажды сидели вместе и курили, с человеком воспоминания о котором отдавали теплом и наслаждением. Итальянец крутил в руках единственную вещь которая осталась от того юноши, настоящее имя которого Эцио забыл. Мужчина вглядывался в прожилки на металле, проводил по ним пальцами и придавался воспоминаниям.

-Как жаль что ты так и не рассказал мне свою историю… — Произнес ассассин и листик задрожал. Он вырвался у него из рук, повис в воздухе и вдруг расщепился, создав перед ним безликую проекцию человека без определенного пола, фигуры, без лица.

-О ком ты хочешь услышать? — Низким сухим голосом спросила проекция.

Эцио отпрянул от него, а потом, вспомнив Минерву, наоборот пододвинулся и неуверенно произнес:

-Беллино Эспозито.

Проекция начала трансформироваться. Сначала появилось лицо, потом волосы, после поправилось телосложение и наконец-то он открыл глаза и слабо улыбнулся глядя на мастера-ассассина.

-Белл, это ты? — Аудиторе рванулся к нему, хотел поймать пока наваждение не исчезло, но прошел лишь сквозь него.

-Мое имя Идан, Эцио. Ты не забыл что должен отдать Семя моему сыну?

Голос его звучал не так как раньше, и глаза его светились не голубым небесным светом, а желтым светом яблока.

-Я помню, Идан, — пролепетал мужчина, отползая от проекции. Он не мог поверить своим глазам. — Ты жив? Где ты?

-Я мертв. — Отрезала проекция. — Что ты хочешь услышать?

-Но как же мы общаемся, я не понимаю…

-Я не смогу тебе объяснить, так как знал не больше твоего. А для того что я чувствую сейчас — не существует слов.

-Я… Идан, ты обещал мне рассказать свою историю.

-Сядь поудобнее, Эцио. Возможно тебя это напугает, но по-другому я не смогу тебе рассказать. Так чтобы ты понял, почему я принимал те или иные решения.

Итальянец сел. В глазах у него потемнело.

Вспышка.

-Что это?! Адам! Адам! — Голос Шона ворвался в потоки информации. — Адам!

Он кричал так громко и отчаянно что сводило уши.

-Я в порядке, Шон, что произошло?

-Мы теряем тебя, Адам, показателей нет на экранах, что за хрень происходит?! Где ты?

-Я внутри анимуса, происходит загрузка, — Адам старался отвечать как можно спокойнее хотя и сам занервничал.

-Постой-ка, они возвращаются… Что происходит, Ребекка?

-Я не знаю, Шон.

========== Расписным почерком da Firenze. ==========

Вспышка.

Мерзкий запах, вызывающий позывы рвоты. Холод, невыносимый, до ломоты в костях. Голод. Шумная улица. Все вокруг белое. Снег.

Высокий мужчина вел его куда-то. Он был тепло одет, чего нельзя было сказать о мальчике, лет десяти. Грязном, одетом в обноски. Они сели в экипаж, запряженный в три лошади и поехали по дороге.

-Куда мы едем? — Спросил мальчик и Адам, пусть и отдаленно, но узнал в голосе Идана.

-В твой новый дом. Как я и обещал, тебя там согреют, накормят, оденут. А ты в благодарность должен будешь учиться. И учиться хорошо, договорились? — Мужчина наклонился к нему.

-Какой это язык? Это что, русский? — Послышался голос Шона.

-Анимус переводит с русского. — Отозвалась Ребекка. — Анимус переводит с русского! Это детство Идана. Это… Это… О боги, Шон! Это Анимус в Анимусе! Это же сейчас переживает Эцио! Адам, ты можешь что-нибудь сделать? Адам ничего не может сделать, просто наблюдает. Невероятно, это сделало Семя?

-Вот дела… — Было слышно как Шон шумно опустился в свое кресло.

-Да, обещаю, я буду хорошо учиться, — тихо отозвался мальчик, стараясь растереть занемевшие пальцы на ногах.

Ехали они около двух часов. Прибыли в какую-то глушь. Перед ним было большое здание, мрачное. На входе стояла женщина с доброй улыбкой, в фартуке и с шерстяным одеялом в руках. Она приняла Идана у мужчины и повела внутрь.

-Как тебя зовут? — Нежным голосом спросила она помогая мальчику согреться.

-Идан.

-Ты хочешь есть?

-Очень, — он поднял на нее глаза, она кивнула и повела его дальше. Привела в большое помещение с длинными столами на которых стояло очень много тарелок. С кашей и хлебом. С другой стороны, из других дверей в столовую заходили другие дети.

-А у нас как раз обед, проходи вот сюда, — она посадила его на свободное место. — Кушай. Знакомься. Твои новые друзья обо всем тебе расскажут.

Идан хотел наброситься на еду, но дождался пока остальные сядут по своим местам.

-Привет, я Игнат. А тебя как зовут? — Мальчик севший с ним по правую руку сразу заговорил.

-Я Идан…

-Добро пожаловать, Идан. Порядки здесь строгие, но взамен послушания нам дают дом, тепло и еду. — Игнат улыбнулся ему. — Это лучше чем жить на улице, верно?

-Верно… — Идан проглотил скопившуюся слюну. — Как называется это место?

-Воспитатели называют это Приютом Отца. Всё, все уселись, тихо, здесь не любят слишком много разговоров во время обеда. — Игнат выпрямился и громко, хором со всеми остальными произнес:

-Благодарим Отца Понимания.

После этого все принялись за еду и Идан не был исключением.

Впервые за долгое время он плотно поел. Теплой, свежей еды, с горячим чаем. По телу бежали мурашки, а желудок довольно урчал. Когда с трапезой было покончено все начали вставать и направились к выходу.

-Сейчас мы пойдем на занятия, это не долго, но учись хорошо. Иначе учитель будет ругаться. Он плохо говорит по-русски, не стесняйся переспрашивать если не понял, это он любит, говорит что если задают много вопросов, значит слушают внимательно. Потом мы пойдем спать, твоя кровать, кстати, прямо рядом с моей.

Толпы учеников разошлись по кабинетам. Как понял Идан — по возрастам. В кабинете с ним сидели ребята примерно его возраста. Учитель им объяснял что-то про континенты, климат, путешествия. Идан сначала не понимал, но когда вспомнил что можно задавать вопросы, картина начинала проясняться.

Когда занятие закончилось они пошли дальше. Игнат вел его за руку, чтобы новичок не потерялся.